Монтайю, окситанская деревня (1294-1324)
Шрифт:
В любом случае, несмотря на частичный абстенционизм {353} , связанный с еретическим контекстом Монтайю, крещение, исповедь, причастие и брак остаются основными таинствами. Кроме того, крещение, первое причастие {354} и венчание выполняют функцию ритуала перехода: они торжественно обозначают соответственно начало раннего детства, юношества и взрослой жизни мужчины или женщины. Это очевидно в том, что касается крещения и венчания; подобная роль первого причастия менее заметна — его «золотой век» наступит гораздо позже, с расцветом Контрреформации [801] {355} .
{353}
Абстенционизм — здесь: уклонение, отказ от участия.
{354}
Первое причастие — принятый в католической Церкви обряд принятия молодого человека (7—12 лет) в общину в качестве полноправного члена. Над принимаемым свершается обряд миропомазания (ср. прим. 7 к данной гл.), после чего он впервые причащается.
801
Действительно, то, что я считаю первое причастие «ритуалом перехода» уже в этот период, может вызвать удивление. Однако текст Од Форе (II, 83) явно говорит о том, что речь идет об очень важном эпизоде, именно так и воспринимаемом.
{355}
Контрреформация — церковно-политическое движение XVI—XVII вв., нацеленное на восстановление позиций католической Церкви, поколебленных Реформацией. Оно выражалось не только в усовершенствовании форм репрессий против инакомыслящих (реорганизация инквизиции, введение предварительной цензуры), но и в приспособлении к новым условиям (создание ордена иезуитов, укрепление церковной дисциплины и исправление нравов духовенства и т. д.). Одной из черт Контрреформации было усиление внимания к культу святых, к обрядовой стороне религии, к надзору за тем, чтобы прихожане тщательно соблюдали все ритуалы, особенно связанные с таинствами; это связано с тем, что протестанты полностью отрицали указанный культ святых, таинства либо отвергали, либо трактовали их символически.
Напротив, другие таинства пребывают в безвестности. В «нижних» городах их существование засвидетельствовано. Но в Монтайю и деревнях, расположенных на высоте Сабартеса, о них не знают: конфирмацию {356} , например, «наверху» почти не осуществляют. И не случайно. Епископ, который должен этим делом заниматься, не покидает Памье, занятый инквизиторскими расследованиями; он вовсе не горит желанием посетить нагорную часть своего диоцеза. В лучшем случае жители вспоминают, что видели его однажды — и в связи с другим делом — в Акс-ле-Терме (это, конечно, в верхней Арьежи, но значительно ниже Монтайю): прелат прибыл туда для кропления святой воды (за немалые деньги), чтобы вновь освятить приходскую церковь городка, оскверненную убийством (II, 108). Однако никакой конфирмации; а между тем она должна нести тому, кто ее принимает, дары Святого Духа. Ну что же... Не является ли он бедным родственником в составе Троицы в теоретически троичном небе наших горцев? Мы вполне могли бы поверить в приниженное положение третьей Ипостаси, если бы «великие торжества» Пятидесятницы, широко отмечаемые в Сабартесе, но скорее демонстративные, чем действительно благочестивые, не придавали Параклету немного лоска [802] {357} .
{356}
Конфирмация — принятое в католичестве название миропомазания, соединенного с первым причастием (в православии миропомазание, знаменующее утверждение [это по-латыни и значит «конфирмация»] в вере, производится одновременно с крещением); проводит конфирмацию обязательно епископ.
802
Что касается нерегулярного и не повсеместного характера отправления таинства конфирмации, в частности, в деревнях и среди бедных в рассматриваемую эпоху, а также в целом в XIII — XV вв., то этот недостататок был связан с не Бог весть каким большим желанием епископов перемещаться по своему диоцезу. См.: Chelini, p. 306, 318; Duby G. Humanisme..., p. 108; Duby G. et A. Les Proces de Jeanne d’Arc..., p. 93; Rapp, p. 143; Mollat, C. D. U., 1965, fasc. I, p. 52; Toussaert, p. 103-104; Delumeau J., p. 282 (о классическом периоде, XVII веке, несмотря на реформы Тридентского собора).
{357}
Тридентский собор (1545—1563) — собор католической церкви (XIX Вселенский по католическому счету), идейно и теологически обосновавший движение Контрреформации. Название получил от места созыва — северо-итальянского города Тренто (лат. Tridentum).
Другое отсутствующее таинство — соборование {358} . В Монтайю, как и в верхней Арьежи и во многих других областях на Западе, это «таинство для немногих» [803] почти или вовсе не осуществляется в этот период.
Чувствующие приближение смерти люди, кроме отъявленных катаров, стремятся исповедаться. Прибывший к изголовью, где толпятся уже друзья и соседи, священник опрашивает умирающего на предмет догматов веры и особенно по поводу пресуществления тела Христова. В случае верного ответа больной причащается, молитвенно сложив руки (I, 239—240). В альбигойских семьях, напротив, «тело Господне» встречает дурной прием [804] . В любом случае у изголовья тяжело больных миро и елей не встречаются.
{358}
Соборование (елеосвящение) — таинство, свершаемое над больным или умирающим с помазанием его елеем (святым миром); дает умирающему (больному) благословение через освященный елей.
803
Chelini, р. 321. Адам (Adam P. La Vie... p. 97) также отмечает незначительную роль соборования в эту эпоху в южной Франции; было ли это связано с необычайно строгими обязательствами, которые налагались, как считалось, на тех лиц, кто «ускользал» от смерти после соборования? (См. аналогичные проблемы с consolamentum для тех, кто не умирал вскоре после его принятия.) В любом случае, даже в II, 55 (текст, описывающий происходящую далеко от Монтайю подробную беседу между священником и умирающим, одним из друзей Белибаста) соборование, как таковое, отсутствует.
804
1,255,462.
Таким образом, никакого соборования [805] . Но, наряду с привычным осуществлением исповеди и причастия ante mortem, необходимо отметить также некоторые предсмертные или посмертные ритуалы, которые могут быть католическими, мирскими или же фольклорными (я оставляю в стороне уже рассмотренную смерть по-катарски).
В число этих ритуалов может входить составление завещания (явление чересчур «современное», а потому редкое в Монтайю, слишком неграмотной и просто слишком бедной деревне [806] ); более привычными являются ритуальные стенания дочерей по поводу агонии и смерти матери. Предполагаемая смерть ближнего является также основанием для связанной с большими расходами покупки свечей. Одну свечку сжигают над ртом умирающего; остатки осветительного запаса расходуются позже, когда свечи горят вокруг тела — в церкви или по дороге на кладбище. Напомним также о посмертном обрезании волос и ногтей умершего.
805
Нам могли бы указать, что отсутствие конфирмации и соборования является просто-напросто результатом глубокой теоретической необразованности местного духовенства в том, что касается этих двух таинств, однако это не так. См. абсолютно полный список семи таинств, представленный епископу в I, 514; см. также I, 61.
806
II, 199. Лангедокские предписания, относящиеся к составлению завещаний, см.: Mansi. Vol. 23, p. 830 sq. (собор в Альби в 1254 г.).
Заупокойные службы и молитвы за почившего за определенное вознаграждение служителям церкви соответствуют в большей степени городской, чем монтайонской, религиозной практике и являются привычкой скорее знати, чем крестьян. Однако они известны и в нашей деревне желтых крестов [807] . Что касается коллективного и христианского поминовения усопших, то оно осуществляется в Сабартесе, как и в других местах, по случаю Пепельной среды {359} . В Монтайю происходит эта по-настоящему церковная церемония [808] , но она, видимо, уступает свое значение Дню поминовения, сопровождающемуся в каждом domus фольклоризованными трапезами из принесенной в дар снеди: семьи съедают эти дары во искупление грехов дорогих усопших.
807
III, 235.
{359}
Пепельная среда — первая среда Великого поста.
808
Церемония в Пепельную среду хорошо известна в Памье и, возможно, в Айонском Праде (неясное указание на это см.: II, 238); она, безусловно, известна и практикуется в сельском Сабартесе (III, 8).
В целом можно сказать, что относящиеся к смерти ритуалы в Монтайю не организуются вокруг неведомого в этих местах соборования; они в большей степени ориентированы на организацию отношений между domus, с одной стороны (центром земных забот и хлопот), и загробным миром — с другой: этот последний проявляет себя в разных формах долгого присутствия мертвых в этом мире и в существовании нелегкой проблемы конечного спасения [809] .
809
Ссылки, относящиеся к ритуализации смерти и подготовки к ней. Свечи: I, 145 (в нижних землях); III, 307 (в сельском Сабартесе). Заупокойные службы, но в среде скорее городской или полугородской, чем сельской: II, 450, 455 (даже в городах эти посмертные службы подвергаются критике — впрочем, достаточно вялой, — со стороны нескольких местных вальденсов: I, 65). Ср.: Rapp, р. 155. Заупокойные молитвы (в том числе Ave Maria), к которым с недоверием относятся в знатной среде: II, 123. Окропление (кропилом) тела святой водой: II, 55.
Помимо таинств существуют религиозные действия менее высокого уровня, однако широко практикуемые: я имею в виду паломничества, посты...
Совершение паломничеств, мы уже видели, является частью определения «доброго христианина», как понимают этот принцип крестьяне графства Фуа. Сами монтайонцы не предпринимают паломничеств, если только не в границах собственной деревни, но они охотно жертвуют проходящим паломникам, пришедшим поклониться Монтайонской Богоматери [810] . Беатриса де Планиссоль говорит о привычном характере таких даров; в обмен она получает от одного паломника семечко трилистника, который лечит эпилепсию. Она использовала его, чтобы вылечить одного из своих внуков; но для малыша гораздо «полезней» самому отправиться на руках матери к церкви св. Павла! [811] Не один паломник, а целых полтора! И какое раннее начало!
810
I, 255. От дара паломнику легко переходят к дарам, предназначенным «добрым людям» (там же).
811
I, 249. Действительно, часовня св. Павла в Арнаве (Арьеж), где хранились древние мощи, была целью паломников, желавших исцелиться от падучей (примечание кюре Эстеба из Арнавы в начале местного брачного регистра в 1860 г., цит. по: Moulis A. Vieux sanctuaires ariegeois, Verniolle [Ariege], 1972, p. 17).
Рефлекс паломничества настолько естественен, что одна беглая монтайонская супруга, преследуемая родней покинутого мужа, не находит ничего лучшего, как сказать своре своих преследователей. Я с моим братом отправляюсь в паломничество в Романью {360} , — после чего те успокоились и отказались от дальнейшей травли (III, 151). И вместе с тем, повторяю, у жителей Монтайю нет ничего от фанатичного католицизма: они отнюдь не показывают примеров дальних благочестивых путешествий. Мы должны отправиться в другие деревни Сабартеса, менее зараженные катарством, мы должны спуститься в нижние земли, чтобы иметь возможность встретить наконец людей, действительно совершающих паломничества по доброй воле. В самом Монтайю если и отправляются поклониться в Сантьяго-де-Компостелла, то обычно с желтым крестом на спине и с инквизицией за спиной, во исполнение приказа епископа Памье. Это меньше всего похоже на добровольность!
{360}
Романья — здесь: Рим, Римские земли; хотя в описываемое время в Риме пап не было, паломничества туда продолжались.
Пост представляет собой практику, связанную с сильной эмоциональной включенностью; человек может полностью погрузиться в его переживание. Отказаться от поста означает стать жертвой праведного гнева крестьян, преданных римской вере. Попробуй только, я тебе это мясо вместе с миской вобью в глотку, — заявляет один из них, Бернар Остац, житель Лорда в Сабартесе, своему брату Гийому Остацу, дерзкому вольнодумцу, который, не стесняясь, нарушает Великий пост (I, 195). Несмотря на случаи подобной бравады, сорокодневное воздержание соблюдается, по-видимому, достаточно широко; его распространенность даже облегчает перемещения «добрых людей»: во время поста они могут открыто и не вызывая подозрений поглощать свою любимую рыбную пищу (II, 71). Пастухи из Монтайю, включая зараженных ересью, судя по всему отказываются от мясной пищи во время Великого поста и по пятницам [812] . Дерзкий противник католицизма, каким является Бернар Клерг, тем не менее постится, пусть с ворчанием, накануне дня Всех святых (II, 283).
812
II, 382 (случай П. Мори).
Однако в целом практика регулярных постов, за исключением Великого поста и пятницы, сталкивается в Монтайю, как и в других местах, с невежеством населения. Я не знаю, каковы церковные посты, кроме Великого и пятничного, — заявляет Гийом Бай, монтайонский гуртовщик [813] . Что же касается крестьян, замешанных в ереси или в антицерковных протестах, то они не считают грехом сознательное нарушение, по крайней мере эпизодическое, требований поста. Я рыбу не люблю, мне больше по вкусу козлиная печень, — заявляет один монтайонец [814] . Гийом Остац, зажиточный, но вынужденный работать крестьянин, большой мастер обмолота, гордо признается: В этом году в Великий пост я пять недель ел мясо. И однако ж я мог его и не есть без вреда для здоровья, когда шастал туда-сюда по домашним делам и во время обмолота... (I, 198).
813
II, 382. Напротив, Арно Сикр, мелкий буржуа из небольшого городка, католически образованный, осознанно постится накануне Рождества Богоматери (II, 54).
814
См. гл. VII.