Морозных степей дочь
Шрифт:
То ли явь, то ли сон. Как давно Рэй не испытывал этих чувств! Герой придвинулся тоже: не спеша, позволяя обоим привыкнуть друг к другу, и до сих пор не веря, что появление девушки и права устроил Амадей. Вот же язык без костей!
И одолело им желание, ради которого забываются геройские миссии, мировые угрозы и артефакты былых времен.
Он тронул ее бархатное плечо. Видя желание в ее глазах, он медленно, едва касаясь, потянул полоску ткани в сторону, и сарафан послушно спал, открыв смуглую кожу. Она освободила завязки на его рубахе,
Девушка выдохнула, улыбнулась, Рэй приподнялся, обнимая тонкую талию — прикосновения электризуют, сколь совершенна близость тел. Он коснулся ее подбородка, завел руку на затылок, вдыхая волнительный аромат. Придвинулся ближе и почти уже коснулся ее губ, когда та слегка вздрогнула.
Герой чуть отстранился, а после вновь вгляделся в ее светлые глаза, заметный румянец играл на ее щеках столь притягательно.
— Ты мне очень понравился, — сказала она, но почему-то это прозвучало виновато.
— Да, ты мне тоже, — ответил он.
Девушка опустила взгляд, задумчиво дотронулась своих губ указательным пальцем, затем сама прильнула, прижалась к его шее. Заглянула в глаза. Но, когда меж их губами опять осталось незримое расстояние, снова замерла. Рэй смотрел в ответ, проявляя истинно геройскую выдержку.
Он толкнул дверь терема, выходя наружу, и ночное небо приветствовало пышным звездным ковром, который пересекала от края до края блеклая розовая туманность. Вид небесной чаши был чарующе прекрасным. «Отринь мирское!» — словно бы говорило это сильное и спокойное небо, с которого и впрямь могли бы сейчас смотреть Белые Боги. К чему тревоги, к чему страсти и желания, когда можно просто созерцать?
Невесомый теплый ветер бесшабашно гулял по дремлющей округе.
Рэй окинул себя гостиничной пуховой шалью и сразу заметил Сольвейг, что сидела тут на лавке, закинув ногу на ногу, тоже любуясь луной. И с чего-то так тепло стало на душе. «Хорошо, что в лес не убежала», — подумал он.
Она повернула голову, с секунду посмотрела на Рэя с безразличие, но после, будто вспомнив о своей несносной натуре, улыбнулась острыми зубками и скорчила ехидную рожицу:
— Быстро ты!
— Не издевайся, — буркнул герой, подходя к лавке. — Я ничего не делал.
— Это ее оценка?
— Вот же ты язва! — подтолкнув ее бедром, он плюхнулся на лавку.
Сольвейг вернула взгляд на звездное небо.
— Красиво, правда? Летнее небо всё-таки сильно отличается от зимнего.
— Зимой я не особо вглядывался в небеса, да и когда? Почти всю зиму было пасмурно, а работали мы с зари до зари. Но… да, — пригляделся он, поддаваясь романтичному настрою, — сегодня и правда очень ясная ночь.
— Так что случилось, герой? — спросила Сольвейг. — Меч не поднялся али пещера не нашлась? — смакуя, издевалась она.
Рэй с силой выдохнул, и вдруг, сам того не ожидая,
— Сольвейг… что не так с Амадеем?
Улыбка сразу исчезла с ее лица. Она перевела взгляд на звезды и бесстрастно заявила:
— Он врет.
— Что?! — воскликнул Рэй, но тут же продолжил шепотом: — Я так и знал! Как ты поняла? Как-то всё нечисто казалось с самого начала.
— Да, именно с самого начала, — с порицанием отметила девушка. — Что, однако, не мешало тебе три недели к ряду кутить и наслаждаться его компанией.
— Кто бы говорил. Всякий ужин за троих уплетаешь, а уж яблоки от тебя скоро сами убегать станут! — Рэй прижал кулак к губам, размышляя: — Вроде он хороший парень. Пожалуй, даже слишком. Опять же в деревне его любят, чего не сказать об остальных героях. Но какое-то чувство скребет, не понимаю.
— Конечно, куда тебе понять, кровь-то до сих пор не в голове.
Герой нахмурился, закрыв бедра шалью.
— Всё издеваешься? Ну же, мудрая лиса, просвети.
— Всегда б ты был столь учтив к моей величественной природе. Я сама точно не знаю, но почти уверена, что дело в его таланте. Если таки узнаешь, какой…
— О-у, ребята! — раздалось вдруг наверху.
Оба разом подняли головы. На коротком балкончике комнаты второго этажа, потягиваясь, стоял Амадей, и ясная лунная ночь не скрывала его стройной наготы. Удивился:
— Рэй, а ты… чего так быстро?
Соль прыснула, исподтишка глядя на неудачливого напарника.
— Да не быстро. В смысле, не делал я ничего, — убеждая и Сольвейг, и Амадея, и зачем-то даже себя, ответил он. — Просто н-настроение сегодня не то.
Амадей задумчиво помолчал, рассматривая почти полный диск луны.
— Настроение?
Затем опустил голову и понимающе ответил:
— А, ясно! Да не заморачивайся, меч не направился, делов-то? Это ж у любого воина бывает. Особенно если давно сражений не было! Ты вот что, может, с другой получится?
Теперь Сольвейг и вовсе зажала рот, держась от того, чтобы не рассмеяться в голос.
— Оно ж как? Против воли-то не подымешь. И вот это ты правильно сказал — настрой нужен, — будто нарочно продолжал Амадей.
Рэй только мучительно простонал, скрыв лицо ладонями.
Утреннее солнце свербело глаза, отчего глубокий, спокойный сон медленно таял. Амадею этот миг особенно нравился, когда еще не проснулся, но потихоньку начинаешь себя ощущать. Сейчас перед глазами помелькают яркие картинки — как правило бессмысленные, но очень интересные сны. Амадей полежал без движения минуту, затем потянулся, напрягая все мышцы разом, и, в сладкой истоме, еще ненадолго провалился в забытье.
Повернув голову, он сдул пушинку с волос девушки, что спала рядом. С любовью прошелся взглядом по ее тонкой шее, опустился к талии, задержал взгляд на венериных ямочках, неторопливо поднялся по изгибу бедер и скатился по длинным ножкам.