Моя плоть сладка (сборник)
Шрифт:
«Слава богу,— подумал Коннорс,— что он предложил это. Действительно, Элеана не солгала относительно того, что он магараджа этих мест»..
Не ожидая ответа Томсона, Элеана снова пересела и открыла вторую дверцу машины.
— Садись рядом со мной, Эд!
Коннорс колебался: может, в тюрьме Блу-Монда он будет в большей безопасности, нежели у Джона Хайса?
Хайс спросил с оттенком нетерпения в голосе:
— Итак?
— Я думаю, что так пойдет, мистер Хайс,— сказал Томсон, повернулся на каблуках и с поднятой головой вернулся в отель.
Хайс
— В один прекрасный день;— заметила Элеана,— Томсон пойдет немного дальше чем следует.
Пока они ехали, Коннорс задавал себе вопрос, любит ли он или ненавидит Элеану в конечном счете. Ее близость волновала его. Он предпочел бы, чтобы ее обнаженные плечи были сейчас подальше от него.
Проехав примерно милю по пригороду, Хайс свернул с основной дороги на каменистую. Потом он прижал машину к обочине и заглушил мотор.
— Хорошо бы нам теперь внести ясность в некоторые обстоятельства, молодой человек. Почему вы приехали в Блу-Монд и почему с вами случилась эта идиотская история?
Коннорс посмотрел на Элеану. Она с отвращением произнесла:.
— Все в порядке, ты можешь говорить. Дядя Джон в курсе всего, что произошло в Мексике. Я вынуждена была все рассказать ему, чтобы он помог мне придумать правдоподобную историю для мамы и Аллана.
Голос Джона Хайса был так же сух, как и его губы.— И чтобы между нами не было недомолвок, молодой человек. Я признаю, что вы много сделали для Элеаны, но я не позволю никому позорить мои седины!
— Я понимаю,— ответил Коннорс.
Хайс постарался разрушить и эту иллюзию.
— При моем образе жизни все, что вы с Элеаной натворили, могло быть для меня совершенно безразлично. Нет никакого оправдания для вас обоих. Но, учитывая те чувства, которые я к ней питаю, я не могу, да и не хочу, чтобы она страдала при мысли о своей неблагодарности. Если дело касается шантажа, то давайте договоримся. Сколько вам надо?
— Речь не о деньгах и не о шантаже,— ответил Коннорс.
— Тогда что же заставило вас приехать в Блу-Монд?
— Я приехал, потому что наша маленькая идиллия не закончилась с переходом границы,— ответил Коннорс.— Меня обвиняют в убийстве адвоката Санчеса, и полиция
Урапана попросила задержать меня и отправить в Мексику.
— О, нет! — простонала Элеана.
— О, да! — возразил ей Коннорс.
Машина, едущая в Блу-Монд, осветила их своими фарами, после чего стало еще темнее.
Хайс снова заговорил:
— Я понимаю! Гм... дело усложняется. А что вы хотите от Элеаны?
— Правды! — Коннорс закурил сигарету и предложил первую затяжку Элеане.— Мой адвокат сказал, что если Элеана письменно подтвердит все, что на самом деле произошло в Мехико и в Урапане, то, он считает, судья не поддержит обвинение.
— А ей не нужно будет свидетельствовать в суде?
— Этого я не знаю и не могу вас в этом уверить. Если судья откажется принять ее показания, ей придется выступить в суде лично.
Элеана сильно затянулась.
— Я категорически отказываюсь делать это. Я не хочу предстать перед судом и заявить, что я одна из тех девушек, которая смогла... которая могла бы... гм... которая сделала то, что я сделала.
— Подожди, Элеана, прошу тебя,— оборвал ее Хайс. Он покачал головой.— Нет, мистер Коннорс, это невозможно. Письменные показания, которых вы требуете, так же как и выступление Элеаны перед судом в качестве свидетеля, совершенно исключаются. Фактически она должна признаться в том, что две недели находилась в интимной близости с человеком, которого до тех пор не знала. И я не позволю ей сделать это, поскольку подобное признание разобьет сердце ее бедной, матери. К тому же я не должен забывать и о том, какое положение я занимаю в городе.
Коннорс открыл дверцу.
— Свое положение вы можете отправить туда, куда я думаю!
Элеана поймала его за рукав.
— Нет, подожди немного, Эд! Что ты собираешься делать?
— Я вернусь в город и попрошу шерифа Томсона взять меня под стражу. Потом попрошу его телеграфировать начальству в Нью-Йорк и всю историю предам большой огласке.
— Нет,— заявил Хайс.— Вы не сделаете этого.
— А почему бы и нет?
— Я буду лгать! — закричала Элеана.-— Оторвите мне голову, но я буду лгать! Если ты заставишь меня выступить перед судом, я буду свидетельствовать против тебя!
— Замолчи! — сухо проговорил Хайс.— Ты становишься истеричкой, Элеана.— Он обратился к Коннорсу.— Вы не сделаете этого, потому что я не допущу ничего подобного. Элеана рассказала мне все, в том числе и про медальон, который вы видели в руках мертвеца. Нет никаких сомнений — это действительно медальон Дона. Селеста купила его незадолго до отъезда Дона в Калифорнию. Разве вы не понимаете, что произойдет, если Элеана предстанет перед судом? Будет испорчена не только ее собственная репутация, но ее спросят и про отца...
Коннорс закончил за него фразу:
— ...который совершил убийства по обе стороны границы.
— Странный способ объяснять вещи.
— Итак, чтобы спасти типа, дважды убийцу, я должен служить козлом отпущения?
Хайс запротестовал:
— Нет, этого от вас никто не требует. Доверьтесь мне, мистер Коннорс. Мы постараемся уладить это дело.
— Каким образом?
— Я пока не знаю.
Коннорс поискал глазами пепельницу, чтобы затушить сигарету.
— Сколько времени вы не видели своего брата, мистер Хайс?
— Около двадцати лет.
— Вы в этом уверены?
— Совершенно уверен.
— Но вы его узнаете, если увидите?
— Естественно, узнаю.
— Нет ли его в настоящий момент в Блу-Монде?
— Насколько я знаю, нет.
— К чему ты ведешь, Эд? — вмешалась Элеана.— Что заставляет тебя Думать, что мой отец находится в Блу-Монде?
— Убийство Макмиллана,— ответил Коннорс.— Это меня хотели убить. Убийца принял Макмиллана за меня.
Элеана тяжело вздохнула.
— Я не верю в это.