На 9-ой хребтовой
Шрифт:
Чуть позже он уже сидел на стуле, а Халилов, держа в руке какой-то конверт с сургучными печатями, говорил:
– Только ради памяти твоего отца и из-за этого письма отпускаю. Поезжай, посмотри, как люди чтят память товарища Аскерова. Может, это поможет тебе стать человеком. Но имей в виду, только ради отца.
– Спасибо, очень благодарен вам, - вежливо сказал Тофик. От прежней его заносчивости не осталось и следа.
– А все, что ты говоришь об отце, глупости! В чем он виноват?
– Вам, конечно, лучше знать, вы старше меня... Но если б он не погиб, не сидел бы я сейчас здесь.
– Не болтай глупости. Я тебя специально не выбирал, не ты, так кто-нибудь другой с вашей улицы. А твой отец, даже погибнув, сделал для тебя все необходимое. Перед тобой все двери были открыты - сын героя! А что получилось?
– Если бы он был жив...
– снова начал канючить Тофик, но Халилов оборвал его:
– Замолчи! Сам виноват, а на отца валишь. И сейчас он тебе помог, а то загремел бы ты у меня на пятнадцать суток как миленький! Гордиться должен им, понял?
– Понял... Вы позволите мне уйти, а то я на работу должен поехать, сдать на анализ пробы...
– Иди.
Тофик встал, взял из рук Халилова письмо и, почтительно обойдя письменный стол, вышел из крохотной каморки участкового уполномоченного.
Во дворе он наткнулся на своих друзей. Все чинно поздоровались. Тофик уставился на Рену.
– Тебя уже выпустили?!
– обрадовался Мурад.
Тофик протянул ему письмо. Вот что в нем было написано:
"Уважаемые члены семьи Героя Советского Союза гвардии полковника Аскерова А. Р.!
Городской Совет города Энска сообщает Вам, что 20 июля 1965 года состоится открытие памятника на могиле славного сына азербайджанского народа Аскерова А. Р., командовавшего группой войск, освободившей наш город от немецко-фашистских оккупантов.
Городской Совет депутатов трудящихся, общественные организации города приглашают Вас приехать к нам в город для участия в торжествах".
Дальше шли подписи.
– Вы сын Аскерова?
– удивилась Рена.
– Да!
– продолжая ее разглядывать, ответил Тофик.
– Если бы не эта бумажка, я бы загремел на пятнадцать суток, а может, и больше! Хорошо, что я о ней вспомнил. Три дня, как пришла, все забываю вам показать. А Халилов сразу перепугался и решил со мной не связываться.
Репа отвела Джангира в сторону.
– Я пойду, - сказала она, - Все обошлось без меня.
– Подожди чуть-чуть, вместе пойдем, Я только попрощаюсь. Кстати, я не шутил, когда предложил тебе написать об этом парне, - Джангир показал на Мурада.
– Он действительно нефтяник.
– А где он работает, в каком управлении? Джангир подозвал Мурада.
– Эта девушка, - сказал он, - журналистка, писатель. Ей нужно написать в газету о нефтяниках. Ты не поможешь ей? Покажешь ей свою буровую, бригаду, о себе расскажешь...
Мурад скептически посмотрел на Рену. Очень не похожа была она на писателя!
– Я не имею права... без разрешени - соврал он.
– Нужно, чтобы у нее было разрешение сверху.
– Это все будет!
– И Рена вытащила блокнот, чтобы занижать номер управления, фамилию н должность
Когда Мурад и Тофик пришли в маленькую комнату Тофика, Мурад еще раз прочитал письмо. Тофик в это время торопливо вытаскивал из потрепанного чемодана пустые четвертинки и расставлял их на столе.
– Ты поедешь?
– спросил Мурад.
– Не до этого мне сейчас! Ты принес земли?
– Принес, дома.
– А-а, черт! Ну ничего."
Тофик выбежал во двор, собрал немного земли в углу, потом наскреб немного у водопроводного крана, щепотки две прихватил у крыльца и снова заскочил в дом. Разложил на столе три кучки и приступил к делу.
Мурад сидел у окна и наблюдал за действиями будущего родственника. Он не очень-то верил в рассказы Тофика, что в науке все, каждый по-своему, мошенничают н что по-честному в ней работать нельзя, на то она и наука. А если в самом деле все обстоит именно так, то... не такой работы он желал для жениха своей сестры.
Тофик насыпал в каждую бутылку немного земли, доливал водой из ведра, взбалтывал и ставил на стол. Покончив с бутылками, он вытащил из чемодана авторучку и, заглядывая в лежавший на столе список, стал проставлять на клочках бумаги названия и места нахождения водоемов, из которых должны были быть взяты пробы, и наклеивать бумажки на четвертинки.
– Помоги мне, - попросил он Мурада, - я опаздываю. Вчера еще надо было отнести.
Мурад согласился, и работа пошла.веселее.
– Тебе обязательно надо поехать туда, - сказал Мурад.- Это твой долг, и пусть все помнят о том, какой у тебя отец.
– На какие шиши?
– Я дам.
Тофик поставил бутылку и посмотрел на Мурада так, как смотрит ребенок на отца, неожиданно пообещавшего купить ему желанную игрушку, - с любовью, настороженностью и надеждой.
– А ты знаешь, сколько на это денег нужно? Это же очень далеко отсюда.,
– Сто пятьдесят рублей хватит?
– Не знаю... Билеты, наверное, будут дорого стоить. На самолете придется лететь, времени мало осталось.
– Тофик отошел от стола и продолжал говорить, расхаживая по комнате.
– Там я буду дней пять-шесть. Не могу же я жить как нищий! Они, наверное, думают, что я большой человек.
– Почему как нищий?
– обиделся Мурад.
– Билет стоит не дороже пятидесяти рублей. Туда и обратно - сто. Что, тебе пятидесяти рублей не хватит на пять дней?
– Хватит, конечно. Но вдруг придется угощение устроить? Это у нас не пьют на поминках. А там знаешь как пьют! Я бил однажды на русских поминках, так там чего только не было - и водка, и виНО. Значит, и мне придется устроить все как полагается. Там же тоже что-то вроде поминок будет, только через двадцать лет.
Мурад продолжай надписывать и приклеивать бумажки.