Наёмники Гора

Норман Джон

— Возможно, — не стал спорить я.

— Кстати, они важны, также, и в поэзии, — добавил он, — крепкий, и мужественный поэт, никогда не родит неврастенические слюни и бессмыслицу простых рифмоплетов и графоманов.

— Несомненно, — признал я.

А Хурта уже спокойно посапывал. Он был одним из немногих людей, которых я когда-либо знал, у кого была способность засыпать молниеносно. Несомненно, это было связано с ясным самосознанием. Алары, кстати, известны своей способностью устроить опустошительный набег, с резнёй и отрубанием голов, и тому

подобным, а затем спать сном младенцев. Они просто не волнуются о таких вещах. Оставалось только надеяться, что враги, если таковые имелись в наличии, не нападут на лагерь извозчиков, как снег на голову. Ведь если они сделают это, Хурте, возможно, придётся прорываться сквозь резню спящим.

— Ты слышал сигнальный рельс? — спросил Минкон, подойдя ко мне, держа в руке своё одеяло.

— Да, — кивнул я.

— Я уже подумал, что, возможно, мне это приснилось, — сказал он.

— Боадиссия тоже его слышала, — сообщил я.

— Но теперь тихо, — заметил он.

— Да, — признал я.

— И в лагере всё довольно спокойно, — сказал он.

— Да, — снова был вынужден признать я.

Можно было видеть, людей спокойно занимавшихся своими повседневными делами, кто-то сворачивал одеяла, кто-то спешил в уборную, кто-то разводил костры.

— Это была ложная тревога, — усмехнулся он.

— Очевидно, — неуверенно пожал я плечами.

— Ты неуверен? — осведомился Минкон.

— Нет, — ответил я.

— И что Тебя насторожило? — спросил он.

— Я слышал человека, кричавшего, что город пал, — объяснил я.

— Это невозможно, — заявил возница. — В пределах сотен пасангов нет даже признаков каких-либо врагов. В Торкадино размещены войска. Он неприступен. К тому же, в данный момент, он находится, в центре сосредоточения союзных армий.

— И всё же это можно было сделать, — заметил я.

— Чтобы взять город Тебе пришлось бы провести свою армию через территории занятые войсками противника, — напомнил он.

— Или над этими территориями, — добавил я.

— Ты что, предлагаешь доставить армию в город контрабандой? — усмехнулся он.

— Да, — согласился я.

— Это невозможно, — отмахнулся Минкон.

— Не так уж невозможно, если предположить наличие сговора, — заметил я.

— Ты шутишь? — спросил он.

— Нисколько, — ответил я.

— Если бы произошло такое, — предположил он, — мы бы услышали. Была бы большая драка.

— Это здесь тихо, — сказал я. — Но это совсем не означает, что где-то в другом месте города, даже сейчас, не может идти настоящее сражение. В нескольких кварталах отсюда, втайне от нас, могут умирать мужчин. Улицы могут быть залиты кровью.

— Но я не вижу дыма, — напомнил Минкон. — Значит, нет и огня.

— Это может ничего не означать. Или означать, что для захватчиков желательно сохранить город в целости и сохранности, со всеми его стенами, и ресурсами.

— Возможно, — улыбнулся он.

Я посмотрел на него, внезапно ошеломлённый пришедшей в мою голову шальной мыслью.

— Есть

один способ узнать, — заметил Минкон.

— Какой же? — полюбопытствовал я.

— Забирайся ко мне, наверх, — позвал он, — на фургонный ящик.

Едва я присоединился к нему, встав ящик, как он указал мне поверх фургонов, стоявших в лагере, и поверх крыш зданий окружавших лагерь.

— Видишь ту башню? — спросил он.

— Да, — кивнул я.

— Это — центральная башня Торкадино, — объяснил он, — административный центр управления городом, резиденция его руководителя, не суть важно, как его называют Администратором или Убаром.

— Понятно, — сказал я.

— Обрати внимание вершину башни, — посоветовал Минкон. — Ты знаешь флаг Торкадино?

— Нет, — признался я.

— Это не имеет значения, — сказал Минкон. — В течение последних месяцев, никто не вывешивал там флаг Торкадино. Там поднимали флага Коса.

— Там вообще нет никакого флага, — заметил я. — Флаг Коса я знаю, слишком часто видел за последние дни. Но там вообще нет флагов.

— Разве Тебе не кажется это странным? — осведомился он.

— Ты ведь не простой извозчик, — усмехнулся я.

— Что Ты там видишь? — спросил он, не обращая внимания на моё замечание.

— Вижу штандарт, — ответил я.

— Какой именно штандарт? — поинтересовался Минкон.

— Военный, я полагаю.

— Опиши его.

— Серебряный, — сообщил я. — Далековато до него. Трудно разобрать, да ещё и Солнце бликует.

— Это — штандарт Серебряного Тарна, — объяснил он. — Он представляет собой серебряный шток, на вершине которого установлена прямоугольная пластина с надписью. Венчает пластину, сжимая её в когтях, серебряный тарн распростёрший крылья.

— Ты можешь рассмотреть его, на таком расстоянии? — уточнил я.

— Нет, конечно. Просто я хорошо знаю этот штандарт. Видел его часто.

Я пристально посмотрел на него, ожидая продолжения.

— Ты знаешь, чей этот штандарт? — спросил Минкон.

— Нет, — ответил я.

— Ты — проницательный человек, — сказал он. — Город действительно пал. Кроме того, если я не ошибаюсь, Ты даже знаешь, как именно это могло произойти.

— Через акведуки, — пожал я плечами.

— Само собой, — кивнул он. — Они начинаются более чем в ста пасангах отсюда, один у истока Иссиса, другой на Холмах Этеоклеса. Солдаты двумя колоннами пробрались по ним, иногда двигаясь прямо над головами Косианских войск.

— Блестяще, — признал я.

— Стражники одного караула были подкуплены золотом, — добавил Минкон. — А остальным перерезали горла диверсанты, заранее прибывшие в город.

— Так чей это штандарт? — осведомился я.

— Это — штандарт моего капитана, Дитриха из Тарнбурга.

13. Дорога к Сэмниуму

Я слышал крики сбитых с толку, напуганных детей и причитания женщин.

— Туда, следовать этим путём, — командовал солдат, перекрывая улицу.