Наёмники Гора
Шрифт:
— Ты кончишь, лишь тогда, когда получишь на это разрешение, — приказал я женщине.
— Да, Господи-и-ин, — простонала она.
— Не уступай ему, мама! — умоляла девушка.
— Вот теперь Ты можешь сделать это, — разрешил я ей.
— Да-а-а, Господи-и-и-н! — выкрикнула она.
Вернувшись на место, я снова закутался в мои одеяла. Близился рассвет, до которого оставался всего один ан. Следовало задремать хотя бы на немного. Я чувствовал себя удовлетворённым. Я чувствовал себя превосходно. Женщину уже расковали, сняли со скамьи и возвратили к остальным,
— Какая же Ты шлюха! — злым шёпотом обругала её дочь.
Женщина теперь лежала на боку подле неё, вытянув ноги.
— Да, дочь моя, — не стала спорить с ней мать.
— Ты была похожа на рабыню! — заявила девушка.
— Скоро я действительно буду рабыней, — напомнила ей мать, — впрочем, так же как и Ты, моя дорогая дочь, не забывай об этом.
— Я больше не уважаю Тебя, — проворчала дочь. — Ты больше не заслуживаешь уважения.
— А я и не прошу твоего уважения, — ответила ей женщина. — И более того, я не нуждаюсь в нём, и больше не хочу его. Есть вещи, которые лучше и глубже, чем уважение. Те, которые я только что изучила. К тому же, скоро мы обе будем порабощены, и тогда ни одна из нас не будет наделена правом на этот товар. Наше положение, уверяю Тебя, будет намного глубже и ближе к природе, чтобы задумываться ещё и об уважении. Я прошу у Тебя, скорее понимания и немного любви.
— Я ненавижу Тебя! — выплюнула девушка.
— Как хочешь, — расстроено вздохнула женщина.
Внезапно дочь бросилась к ней и ударила. Мать негромко вскрикнула, скорее от неожиданности, чем от боли, и ещё больше вытянула ноги, но даже не попыталась защититься, или удар в ответ.
— Ненавистная шлюха! — прошипела дочь.
— Это так трудно для Тебя понять, что я, точно так же как и Ты являюсь женщиной, — спросила мать, — даже теперь, когда я такая же голая и в ошейнике, как и Ты сама?
— Шлюха! — презрительно бросила дочь.
— А не из-за того ли Ты сердишься, — вдруг спросила женщина, — что некоторые мужчины могли бы предпочесть меня Тебе?
— Нет! — резко ответила девушка.
— Не в том ли дело, что Тебе стало жаль, что не Ты, а я была прикована цепью к скамье, беспомощно выставленная для удовольствий незнакомцев?
— Нет! — сердито бросила дочь.
— Неужели Ты действительно так ревнуешь ко мне? — спросила женщина.
— Нет, нет! — почти закричала дочь.
— Да тише, Вы обе, — шикнула на них одна из женщин на цепи. — Из-за вас двоих могут выпороть нас всех.
— Мама, — прошептала девушка. — Я на цепи, я голая, и мне страшно!
— Конечно, моя дорогая, — сказала женщина, и сев позвала дочь к себе: — Иди ко мне милая.
Она нежно обхватила свою дочь руками, и прижала её
— Что теперь будет с нами? — всхлипнула девушка.
— Мы обе станем рабынями, — тихо сказала женщина, целуя дочь висок.
— И мужчины будут делать с нами всё что захотят, полностью? — прошептала девушка.
— Конечно, — кивнула мать.
— И мы будем существовать только для их обслуживания и удовольствия? — спросила девушка.
— Да, — подтвердила мать, снова целуя её.
— Я хочу это, мама, — вдруг призналась дочь.
— Я знаю, — успокаивающе сказала мать.
— Насколько же я, наверное, ужасна, — всхлипнула девушка.
— Нет, нет, только не Ты, — улыбнулась мать, гладя дочь по голове.
— Мы — рабыни, мама? — спросила девушка.
— Да, дорогая, — ответила мать, целуя её. — А теперь, отдыхай.
— Я люблю Тебя, мама, — призналась дочь.
— И я Тебя очень люблю, дочка, — сказала мать.
— Спокойной ночи, мама, — шепнула девушка, — спокойной ночи номер 261.
— Спокойной ночи, номер 437, - нежно сказала женщина, — Спи доченька.
Я почувствовал руку на своём плече.
— Пора подниматься, — объявил Минкон.
Сев на одеялах, я осмотрелся. У стены, где держали пленниц, уже было пусто. Крепко же я заснул, что не услышал, как их вывели из зала.
— Вот, — Минкон протянул мне пакет с письмами. — Они — все здесь.
— А откуда Ты знаешь, что я понесу их? — поинтересовался я.
— А разве нет? — удивился он.
— Да, — вздохнул я и, забрав пакет, затолкал его под тунику.
— Я также доставил твоё оружие, и остальные вещи, — сообщил Минкон. — Талон на Фэйку у Тебя где?
— Здесь, — ответил я. — В моём кошельке.
— Большую часть девок уже разобрали, — проворчал он.
— Странно, ещё же рано? — удивился я.
— На самом деле, не так чтобы очень, друг мой, — заметил он. — Вон, даже Хурта проснулся.
— Так поздно? — изумился я.
Водилась за Хуртой такая особенность, парень любил поспать подольше, и часто просыпался уже после рассвета. Но, честно говоря, я иногда тоже позволял себе подобную вольность, особенно после приятно проведённого вечера с выпивкой и рабынями.
— Ну, в общем, да, — кивнул Минкон, и добавил: — Он и Боадиссия ждут Тебя, снаружи.
— Я должен поговорить с ними, — сказал я. — Необходимо сообщить им об опасностях, с которыми мы можем столкнуться. Они могут отказаться сопровождать меня.
— Я уже поговорил с ними на эту тему, — успокоил меня Минкон. — Боадиссия полна решимости идти в Ар. Кажется, она хочет найти там ответ на некую тайну, имеющую отношение к её прошлому. А Хурту этим вообще напугать невозможно.
— Естественно, — буркнул я.
— Он ищет приключений, — пожал плечами Минкон.
— Ну и замечательно, — махнул я рукой.
— К тому же Ты ему нравишься, — усмехнулся наёмник.
— С чего бы? — полюбопытствовал я.
— Да он ценит любого, кто с удовольствием слушает его поэзию, — засмеялся Минкон.