Не смейся над любовью!
Шрифт:
Она улыбнулась.
— Я тогда думала, что мне очень повезет, если она купит хотя бы один. Я надеялась получить за него один фунт, чтобы сделать вам всем подарки.
— Десять фунтов за каждый! — воскликнула Хлоя. — Просто не верится, что тебе заплатили такую кучу денег за рисунки, которые, с тех пор как я себя помню, ты всегда малевала.
— Когда мы были детьми, ты нас развлекала своими рисунками, — сказала Таис. — Смешно, что теперь твои рисунки развлекают взрослых людей в Лондоне.
— Мне тоже смешно, — согласилась Антея. — Но у меня лучше получается, когда впечатления еще свежие. Будет неприятно, если миссис Хемпфри вернет какой-нибудь из новых рисунков, найдя его слабее предыдущих.
— Я тебя просила рассказать нам о каком-нибудь рисунке, который ты тогда продала в Лондоне, — напомнила Таис.
— Это ни к чему, — возразила Антея. — Вы их увидите немного погодя. Миссис Хемпфри обещала присылать мне все изданные рисунки.
— Ты дала ей свой адрес? — спросила Хлоя.
— А что мне оставалось сделать? — сказала Антея. — Уверяю вас, что никого в Лондоне не интересует Йоркшир. Может быть, только какой-нибудь джентльмен случайно посетит скачки в Данкастере или пожилые дамы отправятся на воды в Хэрроугейт.
— И, конечно, никто не слышал о мисс Энн Дейл, — засмеялась Таис.
— Или о деревенской мышке, — с лукавой улыбкой добавила Хлоя.
— Вот именно. Поэтому я в безопасности, — согласилась Антея.
Она выложила тесто на противень и ровно обрезала края.
Девочки любили пирог с дичью, и Антея постаралась найти время, чтобы его испечь, пока никого не было дома.
Хлоя и Феба были на занятиях, а Таис поехала с матерью в Данкастер.
Пожилой помещик, живший от них в двух милях, обычно ездил один или два раза в год в Данкастер на встречу с организаторами скачек. И каждый раз он приглашал леди Фортингдейл поехать с ним.
Так как она редко куда-нибудь выезжала, то дочери всегда уговаривали ее поехать, чтобы немного отвлечься от творчества и развеяться.
— Я как раз собиралась поехать в библиотеку в Данкастере, — сказала леди Фортингдейл, получив в очередной раз приглашение соседа. — Хочу взять там сборник стихов лорда Байрона.
— Лорда Байрона? — спросила Антея. — Ты опять увлеклась романтизмом?
— Я чувствую, что произведения Байрона могут помочь мне в работе над поэмой, которую я начала на прошлой неделе, — ответила леди Фортингдейл.
— А я думала, ты опять вернешься к теме любви! — сказала неугомонная Хлоя.
— Любовь — это болезнь, от которой нет лекарства, — с улыбкой добавила Антея.
— Это еще и «скорбный недуг», — вставила Таис, которая, как и Антея, хорошо знала любимых поэтов матери.
— Вижу, вы смеетесь надо мной, девочки, — с достоинством заметила леди Фортингдейл. — Но я не желаю, чтобы вы смеялись над любовью. Любовь — это прекрасное чувство, и я надеюсь, что она обязательно будет в жизни каждой из вас.
— Няня говорила, что тому, кто смеется над любовью, счастья не видать, — вспомнила Феба.
— Так оно и есть, — подтвердила леди Фортингдейл. — Кстати, Антея, я до сих пор не спросила тебя, не влюбилась ли ты в кого-нибудь, когда была в Лондоне?
— Нет, мама, — ответила Антея. — Я ни в кого не влюбилась, просто потому, что не встретила никого, такого же красивого и обаятельного, как папа.
Она знала, что это понравится матери. Глаза леди Фортингдейл затуманились, она вспомнила своего горячо любимого мужа.
Неожиданно Антея подумала, что отец был, конечно, красив, но пальму первенства в этом состязании она, несомненно, отдала бы герцогу.
Пирог уже можно было ставить в печь. Открывая дверцу духовки, Антея вдруг подумала, может ли кто-нибудь из светских подруг крестной приготовить что-нибудь, хотя бы сварить яйцо.
Представив их себе в нарядных платьях и сверкающих драгоценностях, хлопочущих на кухне, Антея улыбнулась.
Только она подумала, не нарисовать ли ей карикатуру на эту тему, как раздался громкий стук в дверь.
Антея решила, что это, наверное, принесли долгожданное письмо от маркиза с описанием последних светских событий.
Вернувшись домой, она написала маркизу, напомнив ему об обещании писать ей.
Не сняв передник, она выбежала из кухни в холл, открыла входную дверь и не смогла сдержать изумленного возгласа. Перед домом стоял очень элегантный экипаж, запряженный четверкой лошадей. За ним следовали два верховых в синих с золотом ливреях. Дорожная коляска, также запряженная четверкой лошадей, подъезжала к дому. За коляской следовали еще два верховых.
Антея смотрела на это великолепие, не веря своим глазам. Слуга, который и стучал в дверь, торжественно провозгласил:
— Его светлость герцог Эксминстер с визитом к леди Фортингдейл. Ее милость дома?
В его голосе звучало превосходство доверенного слуги над какой-то там кухаркой.
Пока Антея собиралась с духом, чтобы ответить ему, герцог вышел из экипажа и подошел к двери.
— Простите мне мое неожиданное появление, мисс Фортингдейл, — сказал он. — Я вижу, вы удивлены.
— У-удивлена? — только и смогла повторить Антея.
— Очевидно, что вы не ожидали моего приезда, — сказал герцог. — Три дня назад я написал вашей матушке письмо, но почта работает очень медленно. Я думаю, леди Фортингдейл его еще не успела получить.