Не то, что кажется
Шрифт:
Я чувствовала, как все взоры снова обратились на меня, и думала лишь о том, что на эшафоте не хватает ещё одного столба – для меня.
Послышалась барабанная дробь и на площадь вывели осужденных. Гейл, Финник, Лайм, Крессида шли ровно, высоко подняв головы, а последней вели Энни, потому как сама она идти не могла, содрогаясь от рыданий. Все одеты в чёрное, причёсаны, но невероятно бледны. Меня захлестнуло отвращение: даже из казни в Капитолии пытаются сделать гламурное шоу. Хотя что же я так удивляюсь? Разве такое впервые?
Когда
– Держись, милая, я люблю тебя, – проговорил Финник, повернувшись к своей жене.
Он сказал это едва слышно, но тишина, стоявшая вокруг, разнесла эхом эти слова повсюду.
Один из миротворцев, что стояли под эшафотом, подошёл к Лайм, что была возле первого столба и надел ей на голову чёрный мешок. Боже, их будут расстреливать по одному. Ещё секунда, и я просто упаду, забьюсь в судорогах от горя. Если бы я только могла поменяться с ними всеми местами! Если бы только могла!
Но я выстою, я не проявлю слабость: Гейл бы этого не хотел.
Окрик. Короткий залп и Лайм, встрепенувшись, тихо сползла по столбу, а у её ног стала растекаться тёмная лужа. Энни закричала, Финник снова стал говорить ей успокаивающие слова, а Крессида стала тихо, отстранённо что-то напевать. Но я смотрела лишь в одном направлении – в глаза напарника, в которых не было страха, только сожаление. Наши взгляды встретились прямо перед тем, как ему на голову надели мешок. Я чувствовала, как слёзы непрерывно стекают по моим щекам.
– Прощай, – тихо прошептала я и крепко зажмурилась.
Но вместо пулемётной очереди прозвучал оглушающий взрыв, от которого, казалось, пошатнулась земля. Может, земля и оставалась на месте, но вот трибуна явно затрещала.
– Сейчас! – закричал Пит, но до меня не сразу дошло, что обращается он ко мне. – Они опоздали!
Я поворачиваюсь на его голос, стараюсь понять, куда он меня увлекает, почему в его руках дымящийся пистолет, а на треснувшем полу три трупа в белой форме. Пит тащит меня за руку, спасая от обломков рушащейся трибуны, но всё начинает растекаться, плыть.
– Китнисс! Не сейчас! Не теряй сознание! – кричит Пит, тряся меня за плечи.
Невероятным усилием я возвращаюсь в своё тело, обретаю контроль. Всё это заняло не более нескольких секунд, а вокруг уже слышались крики, выстрелы, была тотальная неразбериха. Люди кричали, толкались, падали, а мы бежали, пробираясь сквозь толпу. Пит всё ещё тащил меня за руку, расталкивая на пути разряженных, испуганных капитолийцев. Адреналин начинал заражать мою кровь, наполняя тело невероятной силой, стремлением.
Мы сможем. Мы спасёмся сами и спасём друзей. Вот только я понятия не имею, как мы выберемся из этого ада криков, выстрелов и погонь.
========== Побег ==========
– Осторожно! – выкрикивает Пит, отталкивая
Практически в тот же момент прямо возле моей головы пролетает какой-то предмет, который я не успеваю разглядеть, но уж точно знаю, что он тяжёлый, если судить по звуку его приземления.
Хаос, царящий вокруг, захватывает нас, несёт вперёд на волнах криков ужаса и стрельбы. Мне кажется просто чудом то, что наши с Питом тела не превратились в решето.
Прокладывая путь локтями, едва не лишившись половины волос, которыми я зацепилась за украшения на платье какой-то капитолийки, мы наконец добежали до угла Дворца. Пит толкнул невзрачную железную дверь, и мы протиснулись внутрь. Пришлось поднажать на дверь, чтобы закрыть её, потому что кто-то заметил, как мы скользнули сюда и тоже пытался пробраться. Суматоха, царившая на улице, дала нам немного форы, но лишь вопрос времени, когда миротворцы сообразят, куда мы побежали.
Отдышавшись несколько секунд, мы побежали дальше. Перед нами простирался узкий, слабоосвещённый коридор, уходящий вглубь подземных переходов Президентского Дворца. Серые однообразные стены пронизывали холодом, учитывая, что моё платье достаточно экономное с точки зрения потраченной ткани, а здесь сыро и холодно.
– Куда дальше? – спрашиваю, запыхавшись.
– Туда, – указывает пальцем Пит на один из поворотов. – Скоро мы выберемся.
Завернув за поворот, мы оказываемся напротив троих миротворцев, что преградили путь, наставив на нас пистолеты.
– Приказ по возможности взять живыми? – предполагает Пит, глядя в упор на одного из солдат.
Пит что-то задумал или просто пытается выиграть время. Но для чего? Ситуация явно проигрышная для нас. Это конец.
– По возможности, – едко отвечает миротворец. Они с Питом явно знакомы.
Троица начинает медленно приближаться к нам. Все они смотрят на Пита, видя в нём какую-то особую, непонятную мне опасность. Пит медленно отступает, я делаю то же самое. Не могу понять его тактики.
Внезапно Пит сильно толкает меня в плечо, и я влетаю в какую-то каморку, протаранив собой дверь. Раздаётся автоматная очередь, затем ещё несколько выстрелов. На всё уходит не более трёх секунд; от стремительности событий просто всё пошло кругом перед глазами. И тут осознание: в этом узком коридоре была лишь одна кладовая.
Они застрелили Пита, а теперь убьют и меня. Что ж, без него я и не собираюсь жить. Поднимаю руки и выхожу из укрытия. То, что я увидела, поразило меня. Пит, живой и невредимый, стоит, направив пистолет на того самого миротворца, что ответил ему. Рядом лежат два трупа. Но и солдат тоже держит Пита на мушке. Кажется, они и не заметили, что я вышла, поэтому быстро отступила обратно. Думай, Китнисс, думай! Пит сделал свой ход, ситуация патовая – они просто могут прикончить друг друга. Теперь моя очередь. Пора напомнить, что бояться стоит не только Пита.