Неизвестный Юлиан Семёнов. Разоблачение
Шрифт:
— Не очень просто, но — можно.
— Ну рассказывайте! Что удалось?
— Разработали операцию, Билл...
— Ну?! Какую? Я сгораю от нетерпения, это как спорт — работать с красными!
— Мы профессионалы, Билл... Операция может быть серьезной — это все, что я могу ответить...
— Школа имперской разведки, — хохотнул Билл. — Привычка — вторая натура, конспирация и еще раз конспирация... Впрочем, вы правы, увы... Разведчик, который доверяет, не разведчик, а живой труп. Какой наркотик идет? Мне надо заранее ставить агентуру: по героину у меня одни, по гашишу —
— Работать надо по всем направлениям, Билл...
— Надеюсь, не отдали красным товар? Это же миллионы фунтов — судя по величине контейнеров...
— Билл, как и вы, я служу лишь британскому содружеству наций... Приготовили материалы по фирме «Роу»?
Тот протянул папку:
— Я, увы, доверчивый полицейский, Честер. У меня нет секретов от коллег... Особенно таких, как вы... Все, что будет поступать, в тот же час появится у вас на столе.
— Спасибо. Я всегда считал вас блестящим сыщиком и моим верным другом...
— Когда начнем готовить захват Роу?
— Я пришлю к вам Дина, он в курсе всех подробностей... Кстати, у вас до сих пор ничего не прояснилось с Ричардом?
— Пока у нас к нему нет никаких претензий... Бизнесмен чистой воды... Если он маскируется, то делает это мастерски. Видимо, все же он не связан с Роу в наркобизнесе, хотя кто знает... Не тревожьтесь, моя служба не спускает с него глаз.
В офисе «Роу» молодой паренек обратился к рыжеволосому клерку, сидевшему возле компьютера:
— Я завтра опоздаю на пять минут, маму везу в клинику, ладно? Клерк кивнул:
— Я передам Ричарду, не волнуйся.
...Дин прижался носом к стеклу машины, наблюдая за тем, как из здания, где фирма «Роу» арендовала этаж, по-прежнему, как и вчера, пульсирующе выбрасывало секретарш, клерков, боссов, курьеров, стариков и молодых, веселых и грустных, лысых и волосатых, одетых щегольски или обшарпанно (наиболее обшарпанные садились в роскошные машины, — богатым не надо думать об одежде, это только бедненькие секретарши и клерки тщатся следовать моде «Кардэна»).
— Это он, — сказал Дину спутник, кивнув на молодого паренька, вышедшего из подъезда вразвалочку.
— Он тебя узнает?
— Конечно. Дин протянул спутнику пятьдесят фунтов:
— Действуй, мы будем рядом.
Лондонский «паб» — пивная, закусочная, «длинная», «височная», а при желании и «водочная» — разрушает стереотип представлений об англичанах, как о людях крайне сдержанных, в чем-то чопорных в тот самый миг, когда ты переступаешь ее порог.
«Паб» — сокращение от «паблик», «место общения публики» — дымно, шумно, раскованно, дружественно (что не мешает время от времени случаться перебранкам; никто не обращает на это внимания, каждый ведет себя как хочет; право бить или быть битым определяет закон).
Спутник Дина стоял с курьером фирмы «Роу», которого он опознал из машины, возле стойки; выпили пару банок пива; заказали виски, слышать их разговор было совершенно невозможно из-за невероятного гама; курьер помаленьку заплавал, хлопал по плечам соседей, сыпал пепел на брюки, неряшливо разбрасывал окурки вокруг себя, не обращая внимания, что порою
— Давай, — шепнул Дин соседу. — И — обязательно в нос...
...Драка началась естественно, курьер закровянился, случилась общая потасовка, появился невозмутимый констебль, поигрывающий длинной дубиночкой, — дело сделано: в течение десяти дней, по крайней мере (жаден; лучше согласится на десятидневное заключение за оскорбление представителя власти, чем уплатит штраф; все просчитано), курьер в «Роу» не появится.
Сосед Дина был крепышом, поднялся, валко подошел к стойке, пристроился возле курьера, заказал пива: курьер обсыпал его пеплом; крепыш потребовал извинения; курьер послал его куда подальше; крепыш ввез ему по носу так, что хлестанула кровь, пошло дело, запланированный этап мероприятия...
Медная таблица фирмы «Роу лимитед» выделялась своей массивностью среди других на фасаде здания в Сити.
Ровно в пять часов из подъезда повалили служащие, — пульсирующе, как артериальная кровь, устремляющаяся из сердца в вены.
Одна из женщин прямо-таки выбежала из подъезда; она лихорадочно посмотрела на часы, бросилась к такси, но Грэйв, вышедший из машины, чуть приподнял шляпу:
— Миссис Шейз, я из секретной службы... Позвольте, я отвезу вас... По дороге поговорим, вашей девочке лучше, кризис миновал, садитесь пожалуйста...
— Лучше?! — лицо женщины расцвело. — Правда?! — Только потом она удивилась: — Но почему секретная служба?
— Я обо всем скажу в дороге. В машине Грэйв уточнил:
— Вы ассистент по таможенным тарифам фирмы «Роу»?
— Да, сэр... Откуда вы знаете, что кризис моей маленькой миновал? Я только что звонила, мне ответили, что положение еще опасное...
— Я справлялся у главного врача, миссис Шейз... Оснований для тревоги нет... У нас к вам просьба, миссис Шейз... Мы дадим вам денег, чтобы вы могли увезти девочку на Канарские острова... Ей нужно тепло... Мы оплатим ваше пребывание там, чек уже выписан...
— Но я потеряю работу! Простите, но вы даже не представились...
— Люди секретной службы не называют своих имен, миссис Шейз. Или заведомо лгут... Называйте меня «джентльмен», этого достаточно... Если вы потеряете работу в фирме «Роу», мы устроим вас на такой же оклад в другое место. Это оговорено в контракте. Но если вы скажете хоть кому-нибудь о моем предложении, — даже любимой дочери, я уж не говорю о фирме «Роу»», — пенять вам придется на себя. Вот контракт, ознакомьтесь, — он протянул ей лист бумаги.
— Когда я должна уйти?
— Завтра, миссис Шейз, завтра. Это непременное условие.
В приемной офиса было солнечно; клерк, сидевший у компьютера, лениво нажимал на клавиши и, насвистывая Вагнера, с любопытством смотрел на громадный, неестественно яркоцветный монитор.
— Еще долго ждать? — просяще-ласково спросила Ольга.
Молоденький клерк с копной рыжих волос пожал плечами:
— Когда я нанимался в «Роу», пришлось ждать два часа... Мы в них заинтересованы больше, чем они в нас... Где вы сегодня ужинаете?