Неправильный боец РККА Забабашкин 3
Шрифт:
Тот не ответил, а просто одобрительно кивнул.
— Ах, вот оно шо, — Апраксин тоже кивнул. Потом как-то странно на меня глянул и негромко, как бы в задумчивости, спросил: — Так мы ж куда? Давай-ка, Лёшенька, к Воронцову поедем! Может, у него кто из медиков там есть?
— Отставить! — не согласился я. — Давай разворачивай, и идём в атаку. Товарищ лейтенант госбезопасности определил нам это направление, вот мы и двигаемся по нему.
— Но как же ты… Ты же весь… И голова у тебя, того, гм, больная. Тебе дохтур нужон.
— Нормальная у меня голова. Победим и к дохтору обратимся. А пока мне и вот, товарищу, — я вновь потрепал сидящего рядом помощника по
— Ой, Лёшка, Лёшка, — покачав головой, прошептал Апраксин.
Но приказа не ослушался, а сказал лошади: «Но!»
И мы продолжили наступление.
До этого, в городе Троекуровске я был мельком. Что называется: проездом, когда мы с Воронцовым несколько дней назад выезжали отсюда на грузовике. Поэтому этот населённый пункт я, конечно же, толком не знал. Однако, когда сидел за рулём грузовика при движении по улицам и переулкам кое-что запомнить сумел. И знал, что если мы проедем по улочке, на которой сейчас находимся, около километра вперёд, то, свернув налево и проехав ещё с полкилометра, выйдем на улицу, которая в конечном итоге приведёт нас к больнице.
Перед боем наши пленные рассказывали, что раненый замкомдив вроде бы находится именно в той больнице, в которой несколькими днями ранее я пришёл в себя, впервые узнав, что попал в это время.
И вот сейчас, направляясь в ту сторону, я пришёл к мысли, что раз судьба распорядилась таким образом, что мы движемся практически в том же направлении, где и находится медучреждение, то неплохо было бы нам в это самое медучреждение заглянуть.
Однако нужно было быть очень внимательным. И ни в коем случае не упускать из вида, что мы находимся в оккупированном городе, и что враг может скрываться где угодно. Сидя на телеге, я не только руководил поездкой, объясняя Апраксину, куда направлять лошадь, но и пристально наблюдал за происходящим вокруг.
А вокруг творилось непонятное. Судя по звукам, доносящимся с разных сторон города, наши отряды шли в атаку. Я сам видел, как наступающие с нашего направления бойцы обыскивают дом за домом и выходят оттуда, так и не застав там немцев. Получалось, что противника в черте города почти нет и сколь-нибудь серьёзного сопротивления он нигде оказать не может.
Это одновременно и радовало, и очень настораживало. Я чуял, что нас завлекают в засаду. Ну не могли, по моему разумению, немцы бросить город на произвол судьбы и уйти в сторону Новска. Это у меня не укладывалось в голове. А потому, когда подъехали к больнице, то сразу к ней приближаться не стали. Остановились в проулке, спешились с телеги, оставив лошадь на всякий случай у дома, привязав уздечку к ручке подъездной двери, дождались подхода десятка красноармейцев и только после этого выдвинулись к зданию.
И я как в воду глядел.
Как только мы появились на пустынной улице, из больницы по нам моментально заработало несколько пулеметов.
Апраксин чудом не получил пулю. А вот ранее сопровождающий меня боец, чьё имя я то ли забыл узнать, то ли не запомнил, почти сразу же был ранен в ногу, и я ему приказал отползти назад к телеге, перевязать себя.
Красноармейцы, что наступали рядом, сразу же залегли и, ориентируясь на пламя, которое изрыгали при стрельбе вражеские пулемёты и другие виды оружия, начали стрелять в ту сторону.
На дворе было темно, но лунный свет, пробиваясь сквозь облака, судя по всему, давал пулемётчикам возможность различить красноармейцев, и они стреляли по нам довольно прицельно.
Более того, кроме двух пулемётных расчётов, которые я
Все эти высовывающиеся с ружьями солдаты противника были очень неплохими целями, однако вначале мне нужно было решить вопрос с пулемётчиками.
Одну огневую точку я подавил довольно быстро — секунд за пять. Оба пулеметчика, что прятались за мешками с песком, словили своими глазами по пуле и больше высовываться и смотреть на белый свет, по «техническим» причинам, не смогли. А вот вторую огневую точку так подавить не получалось. И дело в том, что для её уничтожения, мне нужно было бы вернуться назад и по большой дуге обойти несколько домов. А такой манёвр, в моём состоянии было осуществить тяжело. Да к тому же и времени бы это заняло много.
Крикнул нашим бойцам, чтобы те пока не высовывались, а сам устроился в руинах дома, после чего сразу же занялся теми, кто стрелял по нам из ружей и пистолет-пулемётов.
Конвейер смерти вновь заработал. Я намечал первое попавшееся окно и начинал ждать. Через некоторое время немецкий пехотинец высовывался оттуда, получал пулю в голову или грудь, и я переключался на другой оконный проём.
Но вскоре я заметил один неприятный нюанс. После того как я уничтожил с десяток фрицев, вылезать из оконных проёмов они мало того, что стали значительно реже, так ещё и задерживались в поле видимости всего на мгновение. Быстро высовывались, производили выстрел и сразу же падали на пол, исчезая из прицела. Разумеется, паузы между своими выстрелами они делали неравномерные, и мне приходилось выжидать, не отвлекаясь на другие объекты, пока ожидаемая мной цель получит свою порцию свинца, и я смогу заняться другими камрадами.
Таким образом, уже через минуту боя процесс отстрела очень замедлился.
К тому же, появилась ещё одна проблема — в «зачищенных» окнах, стали вновь мелькать ведущие огонь солдаты противника.
Через пару минут я понял, что немцев в больнице много, и если я буду и дальше вести огонь с такой скорострельностью, то застрянем мы тут надолго.
Время шло, а наступление в нашем районе ответственности, полностью остановилось. Тяжёлого вооружения, которое могло бы поддержать нас при атаке, у нас не было. А единственный бронетранспортёр «Ханомаг», который мог бы прикрыть своим кузовом от вражеских пуль и обеспечить подход штурмовых групп, был в другой части города.
— Что ж, выхода нет! Придется, значит, брать решение этого вопроса на себя, — вздохнул я и, под удивлённый взгляд Апраксина, махнув на прощание неизвестному бойцу, что помогал мне идти по полю, прячась за развалины и стоящую на улице технику, пополз на четвереньках на штурм.
Глава 12
То чего нет
Да, я собирался, пользуясь рельефом местности и темнотой, незаметно подобраться к зданию и атаковать противника внутри. Другого выхода, чтобы освободить наших людей, что содержались в госпитале, я не видел. По мелькающим то тут, то там силуэтам немецких солдат, мне становилось очевидным, что немцы уже почти оклемались и вот-вот организуют централизованную оборону. А это означало, что потом шансов освободить живыми наших бойцов будет крайне мало или вообще не будет. Ведь, скорее всего, как только враг поймет, что ему не выбраться и его ожидает полный разгром, наши раненые будут убиты.