Непробиваемые. Истории о лучших вратарях мира

Уилсон Джонатан

По причине того, что Фулк начал терять форму, разменяв четвертый десяток, «Шеффилд Юнайтед» продал его в 1905 году за 50 фунтов стерлингов в «Челси», который тогда выступал во втором дивизионе. Фулк вскоре стал знаменитостью в столице, о его появлении в мюзик-холлах объявляли со сцены, а приглашения на светские мероприятия шли одно за другим. Его популярность и влияние на культурную жизнь страны не подлежат сомнению. Примерно во время его перехода в «Челси» журнал Amalgamated Press начал регулярно печатать футбольные истории для своей еженедельной газеты для мальчишек. Некоторые самые популярные истории принадлежали перу А. С. Харди – псевдоним Артура Джозефа Стеффенса, – который очевидным образом вдохновлялся

знаменитыми современниками при сочинении своих опусов. Первая команда, о которой он написал, упомянутая в самой популярной серии его футбольных сказок, называлась «Синие крестоносцы»; не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто служил прообразом вратаря этой команды, крупного, веселого, но своенравного Уильяма Фоука.

Фулк также вдохновил создателей Крепыша Голкипера, персонажа мюзик-холла, которого играл Харри Уэлдон и который был самым популярным вымышленным футболистом до Первой мировой войны. Он впервые появился на сцене театра «Пэлас», в Манчестере, в декабре 1906 года, как один из героев скетча под названием «Футбольный матч», написанного импресарио Фредом Карно – человеком, по всеобщему мнению, изобретшим хохму с бросанием пирога в лицо, – и его соавтором Фредом Китченом. «В действии мы видим попытку подкупить некоторых членов команды для того, чтобы они проиграли матч, – объяснялось в одной из первых рецензий, – и за этой попыткой наблюдает детектив, не похожий ни на одного детектива, когда-либо работавшего в Скотленд-Ярде, который решает, что лучше места для наблюдения за действиями правонарушителей, чем благоухающая комната для курения, нет. Главный человек, которого предстоит подкупить злодеям, – Крепыш, вратарь, чья честность, однако, несмотря на все странности в его поведении, не поддается искушению. Какова его польза на поле, на самом деле не имеет значения; для аудитории достаточно того, что его истинное призвание – комедийное, и степень его пригодности к появлению на сцене с блеском продемонстрирована господином Харри Уэлдоном».

Персонаж вратаря оказался самым уязвимым для подкупа, но вскоре образ Крепыша получил развитие. Уэлдон был фанатом «Эвертона», и вскоре он и Карно стали добавлять реальные детали в образ Крепыша, и он вырос из эпизодической роли в скетче. «Крепыш был этюдом героя – он, быть может, был полон бурлеска, но никогда не был сатирическим персонажем, – писал критик Ханнен Суоффер. – Комедиант меньшего масштаба, чем Харри Уэлдон, не сумел бы прочувствовать этот образ, и вместо аплодисментов боги высказали бы свое «фи».

Крепыш, как отмечает Джон Хардинг в Издании седьмом The Blizzard, был далек от того, чтобы считаться героической фигурой, часто он не делал ничего, кроме того, что ел и пил. «Песня Крепыша» идеально иллюстрирует его потешную, горемычную натуру:

Внимайте возгласам толпы,Крепыш здесь тот, кого приветствует народ.Крепыш – лучший вратарь, когда-либо пропускавший голы.Говорят, что этим утром мне забьют сотню голов,Но они не знали, с кем пришлось им иметь дела,Ведь мы проиграли, пропустив лишь 42.

И все же, несмотря на все насмешки над футболистами, Крепыш завоевал большое признание среди игроков, которые занимали места в первых рядах на его выступления. А затем был получен и самый главный жест одобрения: Фулк подарил Уэлдону пару своих безразмерных шорт, чтобы тот выступал в них на сцене. Крепыш, вероятно, стал первым значимым образом голкипера в массовой культуре, и получился этот персонаж нелепым обжорой, которого можно было бы подкупить. Не самое благоприятное начало для вратарей.

По мере того как слава о нем становилась все более громкой, Фулк становился все менее сдержанным, он мог уйти с поля, если ему казалось, что защитники недостаточно отдают себя игре, и регулярно

ввязывался в конфликты с применением силы с нападающими соперника, многие из которых потом оказывались схваченными и бесцеремонно брошенными наземь. Тем не менее в свой первый сезон в «Челси» он сохранял ворота «сухими» на протяжении 9 матчей подряд и сумел отразить 10 пенальти, вероятно отчасти потому, что применял один хитрый трюк: он ставил за воротами двух болл-боев, которые создавали иллюзию, что в воротах стоит больше людей, чем было на самом деле. «Челси», впрочем, не сумел добиться повышения в классе, и Фулк был продан в «Брэдфорд Сити».

Тамошний менеджер, Питер О’Рурк, словно в насмешку над габаритами вратаря, заставлял его приходить за зарплатой к маленьким воротам, в которые Фулку было трудно протиснуться. Фулк продержался в команде всего сезон, после чего завершил карьеру в 1907 году в возрасте 33 лет. Он страдал от ревматизма и, промотав почти все заработанное за карьеру игрока, вынужден был влачить жалкое существование, подрабатывая на пляже Блэкпула, где предлагал отдыхающим за пенни забить ему гол с пенальти. Легенда гласит, что там, на пляже, он подхватил пневмонию – хотя правдой будет, скорее всего, то, что он заболел пневмонией, попав под сильный ливень на скачках в Шеффилде, – но настоящей причиной его смерти стала другая работа. Он стал лендлордом в Дьюк Инн на Матильда-стрит, что в Шеффилде, и начал злоупотреблять спиртным. Он умер 1 мая 1916 года, за неделю до объявления массового призыва мужчин в армию, от цирроза печени и проблем с сердцем. Ему было 42 года.

Бедность – зачастую ведшая к преждевременной смерти – была привычным делом для первых вратарей. Ментор Брайана Клафа Харри Сторер был первым, кто отметил, что футбол – это игра, в которой никто никогда не говорит тебе спасибо, но футбол был неблагодарным занятием с самого начала. Джеймс Трейнер был, вероятно, самым одаренным голкипером 1880-х годов, но он всегда с подозрением относился к занятиям спортом. Он занимался сборкой карет в Рексеме, прежде чем его, девятнадцатилетнего, убедили заявиться за местный клуб.

Его талант был виден невооруженным глазом, но в течение года с начала карьеры ему впаяли дисквалификацию за то, что он в ходе упорного кубкового матча против «Освестри», по утверждениям очевидцев, оскорбил арбитра встречи. Футбольная ассоциация исключила «Рексем» из соревнования и призвала клуб наложить дисциплинарные санкции на Трейнера, но, прежде чем они успели это сделать, вратарь принял предложение клуба «Грэйт Лэвер» из Ланкашира, который предложил ему 30 шиллингов в неделю во время сезона и 13 шиллингов в неделю летом. Через два сезона «Болтон» предложил ему уже 50 шиллингов, а помимо этого дал 5 фунтов подъемных и оплатил ему и его невесте отпуск на острове Мэн перед стартом сезона 1885/86. В «Грэйт Лэвер» этому совсем не обрадовались. «Я надеюсь, что по пути домой его лодка утонет, – сказал председатель клуба, – и все будут спасены, кроме него».

Лодка, перевозившая Трейнера, благополучно избежала проклятия, и он провел два сезона в «Болтоне», прежде чем настолько впечатлить великий «Престон Норт Энд» в товарищеском матче (в котором он, что удивительно, пропустил 12 мячей), что они подписали его, назвав надежным, словно «баррикада из мешков с песком». Трейнер, таким образом, стал вратарем «Престона» на сезон 1888/89 и пропустил лишь 15 мячей в 22 играх, а его команда без единого поражения прошла чемпионат, победив в первом в истории розыгрыше лиги. Впоследствии он сыграл 20 матчей за сборную Уэльса и стал директором «Болтона». Но, как и у многих вратарей, у Трейнера был свой скелет в шкафу. Он развелся со своей женой, от которой у него было десять детей, в 1904 году и вошел в бизнес-предприятие, занимавшееся организацией футбольных выставок в лондонской Олимпии. Когда эта затея обернулась провалом, он был дисквалифицирован ФА и остаток своих дней провел, побираясь у отеля, в котором жила сборная Уэльса перед матчами. Он умер в нищете в 1915 году, в возрасте 52 лет.