Невероятный год

Ким Полина

Нет, мне не кажется, что он несчастен. В этом я просто уверена!

Что-то с ним не так. Этот его просящий взгляд, мягкий голос, ранимая улыбка, опущенные, будто пристыжённые какой-то тайной плечи, и вечный вопрос о счастье. Или всё же я ошибаюсь? Реми со мной не соглашается, говорит, что ничего такого в нём не заметил, что он – самый обыкновенный индиец за тридцать: коротко стрижётся, молится, носит клетчатые рубашки, плотные джинсы и закрытые кроссовки, когда на улице плюс сорок. А ещё, что у него самое обычное для Индии имя, религия и гетеросексуальная ориентация. Но мне всё-таки кажется, с ним что-то не так.

Глава 9. Раджеш

– Бедный мальчик, – прошептала женщина.

Обыкновенная несчастная многодетная индийская женщина неугадываемого возраста. Две чёрные полулуны усталости отягощали её ещё молодые глаза; волосы – густые и крепкие, –

преждевременно обрели металлический от седины оттенок, а красивый лоб и гордую переносицу покрывали морщины – не те, что выдают взросление, а те, что указывают на привычку противиться и гневаться.

Сидячая поза, в которой она замерла, внимая долгой речи говорящего, с прижатыми друг к другу коленками, окоченелыми на носочках под конторским стулом стопами в сбитых сандалиях, выглядела напряжённой, неудобной, позой матери подсудимого, выслушивающей приговор. И продолжала так сидеть, даже когда должное быть сказанным отзвучало, и в комнате, обставленной тяжёлыми полками и книгами, наступило молчание, временами прерывающееся жужжанием мотоциклеток за окном.

К жизни её вернула рука визави, – того самого говорящего, – мягкая и деликатная, интеллигентно утончающаяся к кончикам пальцев, но в то же время надменная, с грубым перстнем на мизинце. Она, как бы невзначай, а на деле намеренно, для ускорения развития обстановки, кротким движением пододвинула к гостье, на край стола, тонкую зелёную книжицу. Женщина взглянула на неё – на то и был расчет, – и лицо её тотчас же обрело тревожность и даже панику, будто это была не обыкновенная тетрадь по арифметике, а нечто ужасающее и коварное, смертельная пилюля, упрятанная в конфетную обёртку, и будто существовал нелепый жестокий закон, по которому она должна была скормить её собственному ребёнку.

Спустя долгое мгновение она, наконец, потянулась к книжице. «Раджеш К., 21.06.1981» – значилось между линиями графы на обложке, стройное, одинокое, выведенное безупречным канцелярским почерком. Сердце женщины сжалось, будто на нём самом выцарапывали родные инициалы и дату, а перед глазами предстал образ робкого послушного двенадцатилетнего мальчика. Чересчур робкого – таким она его считала, – и, пожалуй, самого послушного.

– Бедный, бедный мальчик! – повторила она и невольно вспомнила тот самый день, 21 июня 1981 года, двенадцать лет назад, такой же предмонсунный 22 , как и сегодня, только дождливый; юную роженицу, скончавшуюся после долгих страданий, и её крошечное недоношенное дитя.

22

Монсуном называют в Индии сезон дождей

Заведующему родильным отделением не понадобилось и получаса, чтобы разузнать и подтвердить: умершая была сиротой и не замужем. Не пришлось и определять новорождённого в приют. Расчувствовавшаяся акушерка вызвалась его усыновить.

Малый рос быстро, ел сытно, спал крепко. Вот только, звёзды… Его натальная карта предсказывала грозное, полное несчастий будущее. Впрочем, тогдашний астролог утешал: «Вердикт не окончателен. Может, обойдётся. В первые четыре года судьба ещё призрачна, она в руках Бога, последующие восемь лет – под действием кармы матери и отца. Верный расчёт планет и дош 23 произведём через двенадцать лет. А пока молитесь!»

23

В аюрведе (древняя индийский медицина) три типа конституции тела. Согласно ведической астрологии, баланс дош меняется в зависимости от транзита планет

Двенадцать лет…

И вот он, этот важный документ – а, по мнению женщины самый важный, важнее даже национального паспорта – перед ней.

«Ведь что такое паспорт? – сейчас же подумалось ей, – Всего лишь факт жизни. А астрологическая книга – это целая летопись!»

– Нет, этого не может быть! – сказала она решительно и громко.

Душевный протест, пробудившийся ещё в самом начале этого распорядительного монолога, когда уже было понятно, что её готовят к наихудшему, но тогда колеблющийся и боявшийся показаться наружу, теперь уверовал в свою правоту, наплевал на приличия, сомнения, очевидное и здравый смысл и возразил со всей обиженной нарочитой смелостью. Прерывисто дыша, учащённо моргая, она принялась пролистывать книжку вперёд и назад, мельком вглядываясь в многоэтажные таблицы, плотно заселённые цифрами и

неведомыми закорючками, начерченные от руки ровные круги и казавшиеся злыми горбунами ромбы – непостижимые, сложные ведические расчеты, – точно пыталась с ходу разобраться в том, на что уходят годы и десятилетия и во всем этом, неимоверном, выискать глупую ошибку, случайный просчёт.

Напротив сидит господин Гопал, уважаемый в округе человек, астролог со стажем, унаследовавший от тестя – в прошлом тоже почитаемого и даже знаменитого в городе астролога, – не только уникальные, как было сказано в висящем на стене дипломе, познания джьотиша 24 , нумерологии и рейки 25 , но и «Кабинет предсказаний и анализа судьбы» со всей его клиентурой, включая и эту нервную пожилую страдалицу. Поглаживая выкрашенную хной в цвет спелой тыквы бородку и время от времени ёрзая большим задом в кожаном кресле, отчего то взвизгивало, словно придавленный котёнок, он внимательно наблюдает за женщиной. Несмотря на свою холёность, выглядит при этом несчастным. Впрочем, что обыкновенно для случая, когда составленное им толкование не сулит ничего хорошего. По опыту он знал: образ сопереживающего чужому горю человека, способен не только смягчить негодование расстроенного посетителя, но и вызвать симпатию и даже жалость. А последняя, как известно, – залог хороших чаевых.

24

Ведическая астрология

25

Вид нетрадиционной медицины, в котором используется техника так называемого «исцеления путём прикасания ладонями»

Роль эта давалась ему сегодня особенно легко, так как играть её не требовалось: уныние отражало истинное положение души. Во-первых, потому что натальная карта Раджеша, приёмного сына пришедшей, оказалась на редкость плохой, одной из тех, к которой невозможно подобрать рекомендаций, как невозможно перекроить уже сшитый костюм, или как любил говаривать его предшественник, добиться исполнения команд от ужаленной скорпионом пьяной обезьяны. Во-вторых, потому что о чаевых можно было забыть: женщина бедна, к тому же вдова с тремя детьми. В-третьих, потому что время обеда. Желудок скрипит. Мысли растекаются и все в сторону тарелки дала с рисом и стаканчика пенящегося молочного чая, поджидающего в ресторане по соседству. Но всё же господин Гопал терпелив, не расслабляет поддельно виноватой улыбки, ноющего живота и следит за тем, как некрасивые женские истёртые ладони, обтянутые тугими пружинами дешёвых браслетов, ведут бестолковую войну с невидимым врагом, чудящимся им меж расписанных страниц. На миг ему даже показалось, что эти сумасшедшие ладони отделились от могучих рук и вообще от всего её большого, как бы даже и неженского тела, обёрнутого в выцветший шёлк, обрели свободу и надумали придушить.

Он немедля взглянул на кварцевую пирамидку, стоящую на столе справа от него, миниатюрную, но влиятельную, заговорённую специальной мантрой на устранение негативной энергии и очищение биополя, направляя всё внимание на её острый розоватый кончик, где, как считалось, и «сидит» целительная мощь кристалла. И в тот же миг левая грань, обращённая к окну, осветилась и замерцала, подмигивая ему и заверяя свою благосклонность.

«Ну, и чудеса!» – хотел было подивиться астролог, но мысль его прервал звучный влажный всхлип. Он глянул на даму. Та по очереди обтирала ладонью ставшие рыхлыми и мокрыми от слёз щёки, и… Вот так и вправду чудо: перед ним была другая женщина! Та не боролась, не противилась; сидела, откинувшись на спинку стула с прямыми расслабленными ступнями, а её глаза… это были не те глаза, что с минуту назад бесились и искрились гневом, это были обессиленные глаза, побеждённые, устланные тёплой ватной плёночкой. Похоже, негодующее в ней примирилось с очевидным: то, что казалось предлагаемым, на самом деле было данным. Складки на её крупном лбу и переносице успокоились. Неровный пробор снова вытянулся прямой серебряной цепочкой.

Ну, наконец-то! – обрадовался астролог, но виду не подал. Деликатно откашлявшись и улыбнувшись с нежностью, на какую только был способен, проговорил:

– Ничего не попишешь, книги судеб выходят в свет в ту же минуту, что и их владельцы. Никому не под силу их редактировать. Я всего лишь переводчик…

А через мгновение, будто что-то вспомнив, добавил:

– Не отчаивайтесь! Не всё так плохо. Небеса наградили мальчонка чуткостью, добротой и преданностью. Они-то и будут его главными помощниками.