Невеста Черного Медведя
Шрифт:
К счастью, нападений шотландцев больше не было, но, даже если бы и были, то наши соседи не оставили бы Берзхилл, в этом я уверена. Вскоре я переехала в замок с Анабеллой, понимая, что без женской руки ему недолго прийти в упадок. Маргарет же часто приезжала к нам в гости со своим мужем, но, на самом деле, ее интересовали письма Оливера. Я догадывалась, что она его тоже ждала. Но он прибыл с войны с невестой, то есть с тобой. Каково же было мое удивление, когда она спокойно приняла эту новость! Сначала меня это насторожило, но потом ты стала так рьяно защищать Маргарет, называя своей подругой, что я подумала, что она и впрямь изменилась в лучшую сторону. Ведь она
И вот, почти две недели назад Оливер написал мне, что ты исчезла из замка, и попросил моей помощи, не желая, чтобы это выходило за пределы нашей семьи. Приехав из Лондона, я сразу направилась к Маргарет, однако она уверила меня, что отбыла к себе в замок одна и оставила тебя в Берзхилле. Но после того, как она предположила, что ты по своей воле сбежала от Оливера, у меня не осталось никаких сомнений в ее причастности к твоему исчезновению. Я же знаю, что ты разумная женщина, чтобы сбегать в неизвестность, когда у тебя здесь нет родственников. Но у нас не было никаких доказательств для шерифа Маллета, которые бы прямо указали на виновность его племянницы в твоем похищении. Учитывая, что нам не следовало поднимать шум ради твоей репутации, мне оставалось только молиться Богу, чтобы Он дал нам знак, где ты находишься, в то время как Оливер сбивался с ног в твоих поисках. И Господь помог, я говорю об этом Альберте из Манчестера!
Джек сразу объяснил твоему гонцу, что сэр Хэдли поехал к северной границе и точно неизвестно, когда вернется, и тогда Альберт, подождав Оливера до следующей ночи, все-таки отдал письмо мне в руки.
– Я, действительно, очень просила Альберта никому не распространяться о месте, где я нахожусь, кроме мужа.
– Я понимаю тебя, Элизабет, - вздохнула Марион, - очень тяжело было читать строки от тебя, и я корила себя, что не поведала всю правду о Маргарет и моем сыне раньше. Альберт рассказал, что сейчас ты живешь у своей подруги, тогда я по дороге заехала к Маргарет, чтобы забрать твое обручальное кольцо. Как только Маргарет узнала, что я развенчала ее интригу, она точно обезумела, металась по комнате, лила слезы и просила прощения.
– Она до сих пор так любит Оливера? – спросила я.
– По ее словам, она живет только ради того, чтобы видеть его и надеется, что когда-нибудь он это оценит.
– Надо же, вот так история! Леди Марион, а Оливер когда-нибудь ее любил?
– Элизабет, насколько я вижу, у него совсем другие женские идеалы, но если так любопытно, спросишь у него сама.
– Мы отсюда прямо домой уезжаем? – с надеждой спросила я.
– Отсюда – да, но не домой. Я сначала отправлю гонца с хорошим известием для сына. А затем позаботимся о твоей репутации. Значит так, Элизабет, запомни, все это время ты гостила у леди Катрин Уилмот, кузины моего второго супруга, а потому мы должны пробыть у нее хотя бы несколько дней. Ни при каких обстоятельствах баронесса Хэдли не должна была находиться в публичном доме, ты меня понимаешь, правда?
– Конечно, леди Марион, Вы правы, но я бы хотела попрощаться с друзьями, - ответила я.
Леди Марион с недовольством пошла к карете, а я заглянула в соседние покои, где сразу увидела Анну и Альберта:
– Я вам не помешала? – с улыбкой спросила я, - меня уже ждут, и я бы хотела поблагодарить вас обоих еще раз. Господь послал мне двух самых лучших друзей на этом свете в трудный момент, и если кому-нибудь вдруг понадобится моя помощь или поддержка,
И я, едва сдерживая слезы, обняла Анну, а затем Альберта. Он тепло попрощался со мной и удалился, оставив нас с подругой. Нам всегда было о чем поговорить с Анной, но заставлять ждать леди Марион и Джека во дворе притона, было неудобно.
– Вот теперь я вижу, что ты – настоящая баронесса, - и Анна оглядела меня с ног до головы, - я такое же платье закажу портнихе и покажусь Франсуа. А если серьезно, Элизабет, ты единственный человек, который воспринимал меня именно так, как я этого хотела. Может, приедешь еще как-нибудь?
– Покутить в борделе? – прищурилась я с иронией.
– Захочешь, можно и покутить!
– Но ты же сама понимаешь, что это вряд ли случится, Анна. Однако я очень надеюсь, что ты будешь мне писать.
– Ну, если ты это будешь читать, у меня жуткий почерк, и я давно не писала длинных писем, - заулыбалась Анна.
– И все же я постараюсь ответить тебе, - сказала я, и мы обе рассмеялись, точно зная, что будем писать друг другу, - и вот еще что, в ближайшие дня два я буду вместе со свекровью у родственницы в Манчестере, это просто на всякий случай.
И я назвала улицу, на которой был расположен дом леди Уилмот.
Мы еще раз крепко обнялись на прощание, и я поспешила во двор, где меня ждала карета.
Я счастливо заулыбалась, увидев Джека, и он тоже обрадовался, однако, выразил свою радость, как обычно, прямым текстом, даже не задумываясь:
– Леди Элизабет, какое счастье, что Вы нашлись! Мы с бароном искали Вас повсюду, но даже представить не могли, что Вы окажетесь в публичном доме! – потом он сконфуженно замолчал и перешел на другую тему, - сэр Оливер поехал к Артуру Палмеру, помните нашего северного соседа? После этого он собирался поехать к границе, он надеялся там хоть что-то узнать о Вас.
– А на границу зачем ехать?
– Бывает, наших женщин похищают шотландцы. Барон не мог сидеть, сложа руки. Гонец с Вашим письмом и сэр Оливер немного разминулись, и леди Марион решила не ждать приезда хозяина. Вот мы сами и отправились в Манчестер за Вами, леди Элизабет.
Тут я встретилась взглядом с Кристианом, который приближался к нам с Джеком. Мой внешний вид давал понять, как велика разница между нами, но его это не остановило. Кристиан нагло обошел меня по кругу:
– Ну, Бетси, я вижу, нам пора прощаться, - и он, смотря на Джека, громко сказал, - что ж, я никогда не забуду тебя и твой милый шрам на груди.
Я онемела от такой подлости Кристиана. Джек молча переводил взгляд с меня на него и обратно. Слава Богу, хоть леди Марион сидела в карете и не слышала слов Кристиана. Сгорая от стыда, я подняла глаза на Джека, но он угрожающе смотрел на циркача.
В гробовом молчании я ехала через весь Манчестер к дому Катрин Уилмот.
Леди Катрин была дамой лет тридцати пяти, одинокой и очень гостеприимной. В честь нашего прибытия она надела свое самое красивое платье из винного бархата, украшенное атласными лентами на тон светлее и брошью с рубинами. Она была очень милой женщиной, ее глаза были на удивление красивыми, но Господь милостив не ко всем – у нее была заячья губа, и это сильно ее портило. Она сказала, что рада устроить нам праздничный обед, ведь у нее так редко бывают гости. А сразу же по приезду она распорядилась, чтобы нам принесли ужин, состоящий из мясного бульона со свежей зеленью, аппетитной запеканки с лососиной и пива, которое приобреталось у лучшего пивовара в городе.