Невеста вне отбора
Шрифт:
На голой стене проявилась дверь, и внутрь вошли трое человек. У них вместо лиц были размытые тени. Один остался в стороне, а двое других подхватили белатора под руки и поволокли к выходу. В этот момент Катарина с пугающей ясностью осознала третью истину своего сна - назад он не вернется.
Во сне за Альтгаром захлопнулась дверь, и Катти, рванувшись за ним, проснулась в собственной постели. Задыхающаяся, с колотящимся сердцем.
– Что это было?
– хриплым, будто ссаженным голосом произнесла Катарина и посмотрела на свои руки. По счастью, в спальне
Сон оставил от себя холодное, гадкое послевкусие. И Катарина, дотянувшись до халата, встала. Этой ночью должно быть что-то хорошее. Например, письмо от Гара. Интересно, что там - переписанный сонет (белатор честно признался, что его вирши больше похожи на оскорбления), рисунок или сладость. Но сейчас ван Ретт предпочла бы что-нибудь настоящее. Например, живое письмо. В конце концов, ну сколько можно бегать друг от друга.
На стеклянном столике лежала записка. Без конверта и без подписи, острые, злые буквы будто пытались вспороть плотную дорогую бумагу: «Библиотека. Сейчас».
– Сейчас?
– после сна Катти хотелось слышать свой голос.
– Это то сейчас, которое сейчас, или то, которое тогда?
Но в любом случае спать больше не хотелось. Вернувшись в спальню, Катарина с некоторой неприязнью покосилась на постель и распахнула створки шкафа. Раньше вещи находились в гостиной, но после того, как доставили платья от мэтра Баско, шкаф перекочевал в спальню. Катарина не возражала. Она даже заметила не сразу.
Рассматривая вереницу нарядов, Катти с неожиданной ясностью поняла, что наденет на бал. И что наденет на завтрак - ведь ей предстоит визит в отчий дом. Но вот что одеть сию секунду... Платье? Или рискнуть и воспользоваться подарком Германики? В конце концов, она продемонстрировала свои ножки в мужских брюках всему двору. Чего уж стесняться ночной прогулки.
Из комнаты Катти выходила очень осторожно - каждую ночь кто-то из личных служанок невест-избранниц ночевал на небольшом диванчике. Нет, в теории дежурная должна была бодрствовать всю ночь и откликаться на просьбы благородных мэдчен. Но даже Боудира к полуночи успокаивалась со всеми своими капризами.
Сегодня дежурный сон выпал на долю Росицы. Неудачный удар трости о мрамор - и громкий звук разнесся по пустому коридору. По счастью Катарина была к этому морально готова, и на подушке служанки расцвели спи-цветы.
Больше ван Ретт никого не довелось встретить. Но почему-то на подходе к библиотеке ее охватил трепет. Будто вот-вот произойдет нечто ужасающее.
– Ты опоздала. Представление закончилось, - тихий, насмешливый женский голос сзади едва не сделал Катарину заикой.
– Пришел злой белатор и всех разогнал.
– Выдал пряники, - хмыкнула ван Ретт.
– А здесь было представление?
– Не поворачивайся, - грозно произнесла незнакомка.
– Предлагаю сделку: я расскажу то, что видела. А ты - об отношениях его высочества и ванен Скомпф.
Катти перехватила поудобнее трость и перенесла вес тела на здоровую ногу. Кажется,
– Я не предаю друзей, мэдчен Незнакомка. Тебе лучше уйти, потому что сейчас я повернусь и пойду к себе.
Катарина блефовала. Уходить она не собиралась, только не сейчас, когда есть возможность развеять флер тайны Отбора.
– И тебе даже не интересно, кто и зачем заманил тебя сюда?
– Кто бы это ни был, мы не друзья, - протянула Катти.
– Зачем тебе знать об отношениях принца?
Невзирая на предупреждение, мэдчен ван Ретт развернулась и в упор посмотрела на прячущуюся в тенях коридора женщину. Та была высока и стройна, все остальное скрывал просторный синий плащ с глубоким капюшоном.
– А еще, - добавила Катти, - я рискну предположить, что вижу перед собой потерянную восьмую невесту.
Негромкий смех стал ответом. Незнакомка сделала несколько шагов, выходя в неверный свет газовых рожков.
– Верно. Я не могла не прийти - магии белаторов невозможно сопротивляться. Но я смогла спрятаться. На самом деле, здесь можно жить десятилетиями - никто и внимания не обратит.
Катти мысленно поставила первую галочку в списке преобразований дворцовой жизни. Если уж Мадди суждено стать королевой, то эта королева должна прожить долгую и счастливую жизнь.
– Ты говоришь так, будто Отбор несет смерть, - вслух произнесла ван Ретт.
– Несет, - уверенно ответила восьмая невеста-избранница.
– Он несет смерть всему, чего я успела достичь! Клетка, и возможно даже не золотая.
– Если ты о том, что твоя красота затмит всех отборных невест и принц, пылая чувствами, бросит к твоим ногам Келестин, - всегда можно отказаться, - с ноткой презрения бросила Катарина.
– Ради всех богов, - фыркнула Восьмая и поправила капюшон, - нужен мне ваш травмированный венценосный олух. Пусть скажет спасибо, что я выкрала его письмо. Которое ты закинула под ковер. Готова прозакладывать свои роскошные волосы - ванен Скомпф сломала бы ему что-нибудь не ценное и оторвала что-то необходимое.
Катарина медленно пошла в сторону уединенного балкончика, того, на котором они с Мадди приоткрыли друг другу души.
– Значит, ты не только восьмая невеста, но и истинная целительница, - утвердительно произнесла ван Ретт.
– Ты понимаешь, что за исцеление принца тебя осыплют золотом?
– И что дальше? Оставят в покое? Как бы не так! Всегда найдется, кого спасти «в интересах вашей новой родины». Больше я на это не поведусь никогда!
– Значит, ты не урожденная келестинка, - подытожила ван Ретт.
– Бежала из Кальдоранна? Но тогда Совету белаторов был бы известен твой дар. Для степной эс-нисай ты слишком высокая. Любопытно. И все же, теперь ты живешь в Келестине.
– Я никому ничего не должна, - прошипела Восьмая.
– Не должна? Значит, точно не Кальдоранн, всех магов оттуда заставляют принести королю клятву верности. Скажи, тебе есть куда бежать из Келестина? Иначе вскоре ты рискуешь узнать, каково это - жить в стране охваченной войной за власть.