Невезучая, или невеста для Антихриста
Шрифт:
Он всунул мне в руки бокал шампанского, который снял с подноса проходившего мимо официанта и, развернув нас с "Марфой Васильевной", ткнул пальцем в толпу танцующих посреди зала пар.
Я не сразу смогла сфокусироваться на заинтересовавшем его объекте, а когда навела резкость, шокировано опрокинула в себя бокал холодной сладкой шипучки.
Там, в ярких лучах софитов, мой расфуфыренный, как пижон, шеф умело вел в танце Татьяну Леонидовну, что-то мило нашептывая ей на ухо и нежно прижимая к своей коварной груди.
— Это
— Вот, — подсунул мне очередной бокал спиртного Халявский. — А притворялась серой мышкой. Ты только посмотри на нее. Да она же хищная кошка. Пантера. Раз, два — и шеф уже в ее когтях. Сам слышал, как он Аллочку просил заказать для них два билета на Сейшелы. Улетают завтра.
— Чего? — жалко пролепетала поверженная в Тартар богиня земли, то есть я.
— Того, — накатывая очередной стакан виски, пробубнил Кобелинович. — Пока ты взбивала молоко, некоторые особо хваткие сняли сливки.
У меня дрожали руки. Я часто моргала, жадно глотала шампанское и предательски покатившиеся слезы.
И так горько стало. Вот же Антихрист без стыда и совести. Я ему, понимаешь, тот лизинг подымала-подымала, а он…
Сволочь. А еще котлеты мои жрал.
Музыка в этот момент закончилась, и гадский шеф, с такой же гадской улыбкой на лице, повернулся, а заметив меня, еще и имел наглость попереться с Мышкой Барракудой Леонидовной мне навстречу.
Но мы с "Марфой Васильевной" уже дошли да нужной кондиции, подогретые тремя бокалами шампанского после двух рюмок коньяка, и встретили коварного ловеласа, бабника и держиморду как полагается: плеснули в его бесстыжие черные зенки остатками спиртного из своего бокала.
И пока он отплевывался, отряхивался и благим матом орал, будто я ненормальная, я торжественно заявила, что ухожу и Гошу забираю с собой.
На этой утверждающей ноте я покинула высокое собрание и, потеряв остатки гордости, рыдая, побежала, куда глаза глядят.
Сами понимаете, что глаза-то у меня в таком состоянии глядели со сбитым прицелом, поэтому мы с "Марфой Васильевной" и оступились на верхней ступеньке лестницы, кубарем скатившись с нее вниз.
Последнее, что мне запомнилось, было громкое "хрясь", а потом наступил черный провал.
ГЛАВА 13
Сознание возвращалось ко мне медленно. Мне казалось, что я лечу на вертолете, и его винты надо мною кружатся, кружатся, кружатся…
Вот зря это они.
Сразу захотелось высунуться из окошка и поблевать.
Ужас, как не комильфо. Вы правы. Но что делать? Такова правда жизни.
Простонав и облизав пересохшие губы, я разлепила тяжелые веки и недоуменно уставилась на нависшие надо мной сияющие счастьем и благолепием лица.
— Вы кто? — возник у меня резонный вопрос.
— Кто-кто? — озвучили сбоку страшно знакомым голосом. — Они самые — снежки.
— Сеня? —
— Здорово, малая, — сверкнул золотой фиксой Семен Семеныч и почему-то удрученно сник, прижав к груди свой айпад.
Я приподнялась, осматриваясь по сторонам, а затем непонимающе поморгала, пытаясь протрезветь и сообразить, где вообще нахожусь.
Небо над головой было какого-то неестественного цвета. Ну, как из рекламы курортного рая. Все вокруг затапливало ослепительно белым сиянием, а вдали на изумрудно зеленой траве полукругом стояли босые тетки в вышитых сорочках, с венками на головах и караваем в руках.
— А-а?.. — уставилась я на Семена, наводя резкость. — Это что еще за собрание экзорцистов?
— Вас встречают, — не дав Сене ответить, услужливо поднимая меня под локоток, сообщил один из белоснежных, и тетки на пригорке тут же завыли "Оду к радости":
"Радость. Дивной искрой Божьей.
Ты слетаешь к нам с небес.
Мы, в восторге беспредельном,
Входим в храм твоих чудес.
Ты волшебно вновь связуешь.
Все, что делит мир сует:
Там мы все — друзья и братья,
Где горит твой кроткий свет" (с)
— Сеня, а что происходит? — с ужасом воззрилась на товарища Смерть я.
— Извини, мелкая, ничего не смог сделать, — виновато пожал плечами Семен Семеныч и горестно добавил: — У снежков план "Перехват" уже был готов.
Про план "Перехват" я ни фига не врубилась, зато "Марфа Васильевна" мгновенно прочувствовала надвигающиеся две первых буквы от названия моей счастливой звезды и стала посылать мне в мозг срочное тревожное сообщение морзянкой.
— Что за хрень, пардон? Я вообще где? — возмутилась, отпихивая от себя белокрылого трансвестита в длинном балахоне со стильной укладкой из золотистых локонов.
— Добро пожаловать в рай, — радостно громыхнул за спиной снежков бархатный обворожительный голос, хозяином которого оказался не кто-нибудь, а тот самый ванильный блондин, что приходился моему сатанинскому шефу не иначе как крестным.
Мужик радостно распростер навстречу мне свои объятия, и "Марфа Васильевна" отчаянно протелетайпировала в космос сигнал СОС.
У меня пересохло в горле. Там, в принципе, и до этого было как в пустыне, но тут просто приключился пожар.
— Водички, — закашлялась я, вытянув вперед трясущиеся руки, и в этот момент ожидаемо начался дурдом.
Ну, просто я без дурдома ни в рай, ни в ад. Сами понимаете.
Сначала с визгом разбежались тетки с караваем, потом невидимой волной куда-то сдуло снежков, а затем из возникшей в пространстве дыры появился А.Л. Люциферов — осатанелый, расхристанный, с пятном от шампанского на груди и съехавшей набок бабочкой.