Нивей И Аурей
Шрифт:
– Прошу прощения, - повторил Геша.
– Да, Геннадий Иванович, - отреагировала Вика, - что случилось?
– Шеф вас к себе требует, - ответил Геннадий Иванович и, показывая, как ему неудобно, вывернул руки большими мозолистыми ладонями вперед.
– По срочному делу.
Геша Филинский был мужчина нормальный, но со странностями. Господин Опивкин даже считал, что Геша, мягко говоря, немного туповат. Ошибочное было мнение, вызванное наличием у порученца старой армейской привычки не проявлять свою смекалку перед начальством. Как бывший военный, более того, как капитан запаса, Геннадий Иванович был честен, прямолинеен, неподкупен и абсолютно надежен, чем устраивал мэра на своем месте вполне.
–
– захлопотал брюнет. Крашеный бобрик на его голове встал дыбом, темные глаза широко раскрылись и исполнились непонимания.
– А как же мы? У нас же встреча, столик в ресторане, то, се...
– А вот если бы ты был чуточку щедрее и не стал бы ждать сдачи в магазине...
– Вика вскинула указательный пальчик, как любят делать девушки в рекламе, и коснулась им кончика носа мужчины.
– Ну что ты, что ты!
– ... мы уже сидели бы за своим столиком в ресторане, и оттуда меня уже никто бы не достал. А так... Прости, но шефу я отказать не могу. Потому, что он шеф, начальник, понимаешь?
– Твой начальник, да?
– Да он всех тут начальник, и твой, если разобраться, тоже. В какой-то мере.
– Большой человек?
– спросил брюнет.
– Познакомь, э?
– Потом, как-нибудь. Если захочешь.
Видя отчаяние в глазах кавалера, Вика рассмеялась.
– Ладно, не паникуй!
– сказала она.
– Все у нас сегодня еще получится. У шефа долгих дел не бывает, полчаса, не больше, правда, Геннадий Иванович?
– Минут сорок, сорок пять...
– склонив серьезное лицо, уточнил Геннадий Иванович.
– Вот, в общем, не больше часа, - подхватила Вика. Она сунула брюнету обратно букет, он от неожиданности схватил цветы в охапку, при этом на левой его руке тускло сверкнул золотой перстень.
– Ты посторожи цветочки мои пока, а через часок я вернусь, и мы с тобой продолжим с того, на чем нас прервали.
В глазах брюнета вновь зажглись огни надежды, было слышно, как где-то в глубине его головы заработал арифмометр и, щелкая, стал просчитывать варианты.
– Может быть, мне лучше тебя встретить где-то поближе?
– спросил он.
– Подождать и встретить. Чтобы сразу и быстрей было?
– Здесь!
– отрезала Вика.
– Жди меня здесь. Геннадий Иванович привезет меня прямо сюда.
– Хорошо, моя драгоценная, хорошо. Как скажешь! Жду тебя здесь. Через час, здесь, жду.
Вике было приятно, что этот человек так легко идет на компромисс и не создает ненужных проблем. Она даже почувствовала к нему благодарность. Вот такая она, Вика: к ней по-человечески, и она в ответ с душой.
– Жди, - сказала она брюнету.
– Без обмана.
8. Все, что нужно знать о любви 2.
– Что за напряг, Геша?
– спросила Вика Филинского в машине, когда они отъехали от площади.
– Сам не пойму!
– пожал плечами тот.
– С утра все было нормально, прекрасное настроение и ничто не предвещало. А потом вдруг какие-то неприятности начались, что-то с его машиной связано. Ты же знаешь, как он к своей машине трепетно относится? Надышаться не может. И вот, что-то с машиной случилось, кто-то ему фару выбил. Разбил. А потом ситуация вроде разрулилась, но, как говорится, осадок остался. Срочно понадобилась...
– Сексотерапия?
– подсказала Вика.
– Ну, вроде того, - кивнул головой Геша.
– Разрядка...
Ехали они недолго и недалеко, и через пару минут были уже у заведения Грека, которого весь город Каки звал Вася. На самом же деле он был никакой не Вася, а Василий, и обижался, когда его называли Вася. "Что я вам, кот?" - спрашивал он. И действительно, на кота он походил мало.
Грек Вася был небольшого роста, с короткими, короче, чем требовалось руками и ногами, круглым семимесячным животом и с большим печальным носом. На лице застыло выражение многозначительности, что, вот, мол, придумал я такую крутую штуку, что вы все сдохнете от зависти, когда про нее узнаете, но раньше времени ни о чем говорить не собираюсь, потому что не такой я дурак. О тайных планах Василия, которые он всегда какие-то строил, намекала легкая самодовольная улыбочка, постоянно крутившаяся у его губ вне зависимости от внешних факторов и условий, словно обрывок ленты на ветру - то опадет, то вновь просигналит. И дураком Василий точно не был, раз сумел из ничего, на пустом месте построить собственную гостиницу в курортном, как-никак, городе Каки, а кафе при ней смог раскрутить до самой популярной в городе точки общепита.
Особым же специалистом Грек был по части женского пола. Не секрет, что вокруг и гостиницы, и кафе всегда обретается много особ, достойных внимания и его добивающихся. Василий оказывал внимание всем, кто попадал в поле его зрения, при этом умел так загнать очередной объект внимания в угол, что в итоге у объекта из угла оказывался только один единственный выход. И когда выход использовался по назначению - как вход и выход, - Василий бывал доволен собой чрезвычайно, и тогда его самодовольная улыбка, свидетельствуя не только о великих замыслах, но и о вполне реальных плотских победах, неделю горела на его губах, не мерцая. Предпочтение Василий отдавал особам молодым и молоденьким, но не слишком, так как девушки этой возрастной категории требовали меньших усилий и дополнительной, по его словам, смазки, кроме того, они позволяли ему почувствовать себя счастливым, невзирая на возраст. Близкие отношения с более возрастными женщинами Василий ограничил общением с мадам Василий, которого, однако, старался избежать полностью.