Ночь в конце месяца
Шрифт:
распрямилась и пошла рядом с ними легко, быстро, и даже грязная рабочая одежда ее отчего-
то сделалась незаметной.
Значит, горькой бабьей доли, о которой думал Кирилл, на самом деле нет? Он выдумал
грустную историю о некрасивой, несчастной женщине, а в жизни все иначе. У Лушки
отличная семья, и, наверно, этот молодой парень любит ее, и живут они просто, дружно и
хорошо.
И все-таки, когда Кирилл вспоминал, как выглядит Лушка на стройке, и затем
представлял ее другой, домашней,— он чувствовал, что не узнал ее до конца, не заметил
чего-то важного, и поэтому не понимает, как относиться к ней и какое место ей отвести.
Впрочем, он скоро сказал себе, что не стоит ломать голову. Все просто, как гвоздь.
Существуют на свете люди, которые всю жизнь остаются на заурядной, черной работе. У них
не хватает способностей подняться выше, и они до старости работают каменщиками,
малярами, дворниками. Такова и Лушка. При всех ее странностях ясно одно: это маленький,
недалекий человечек, и должность бригадира комплексной бригады — вершина для нее. И
Кирилл перестал интересоваться Лушкой. По-прежнему бывали стычки, но теперь они мало
затрагивали Кирилла. У него было твердое отношение к бригадиру Сапоговой, и ее грубости
он сносил терпеливо, как сносят досадные, но временные неудобства.
Он уйдет, Лушка останется на прежнем месте. У них разные дороги, и делить им нечего.
Сейчас он стоял перед Лушкой и, притворно сведя брови, делал вид, что сердится.
—Ну, я жду. Где чертеж?
—Да у вас он,— откровенно смеясь, ответила Лушка.— Вечером глядел, а утром не
помнит…
И вправду, Кирилл запамятовал: вечером он брал чертеж, когда привезли перегородки,
рассматривал его, а потом сунул в карман старого пиджака… Кирилл почувствовал, что
беспомощно улыбается. Угораздило же сегодня переодеться и не проверить карманы! Без
чертежа прямо беда,— надо выписывать крепеж для перегородок, а Кирилл не знает, как они
крепятся…
—Нам прогоны рассчитать надобно!— нехотя сказала Лушка.
—Ну и что? Сама разве не можешь?
—Я прикинула, да спецификация врет. Много досок зазря пропадает.
—Документация не может врать. Надо уметь ею пользоваться.
—Нет, врет.
—Слушай, Сапогова!— у Кирилла кончилось терпение.— Ты перестань мне…
—Ой, да что ты в бутылку лезешь, родненький? — изумилась Лушка, и голос у нее стал
озабоченным.— Вон и глазок у тебя дергается… Разве можно? Давай посмотрим чертеж, вот
и успокоишься.
Девчата опять захихикали. Кирилл понял, что надо кончать разговор,— слишком трудное
положение.
—Ладно,— сказал он.— Делайте, как приказано. Если я буду нужен, ищите в управлении.
Стараясь не слышать смеха за спиной, он спустился вниз. Надо было доставать копию
чертежа; Кирилл заторопился, чтобы захватить на месте начальника участка.
В сырых, еще не просохших коридорах управления было сумрачно и тихо. Они казались
бы нежилыми, если б не известковые следы на полу да голубые урны, расставленные у
каждой двери. Возле урн с утра были накиданы окурки. «Привычки, как у моей Лушки…»—
неприязненно подумал Кирилл и вошел в кабинет.
Начальник участка был не один. Он стоял возле стола, а на его табурете, неуверенно
поджав ноги, сидела молодая женщина в зеленом джемпере. Вокруг них расхаживал главный
инженер Грасланов, крутил пуговицу на кителе.
—А вот и он!— обрадованно прогудел Грасланов, когда Кирилл поклонился.— Это наш
молодой прораб, он вам и покажет строительство. Сейчас я организую пропуск!
Грасланов подцепил с телефона трубку и пальцем пощелкал по рычажку, будто постучал
в окошко.
—Дайте охрану!
Кирилл ничего не понимал. Он впервые видел эту женщину, и его никто не просил
являться сюда… А спрашивать неловко.
—Представительница из радиокомитета!— шепнул начальник участка.—
Корреспонденцию будет давать.
Свези на Мочалкинский объект и к монтажникам, они красиво работают…
—Да ведь я сам не знаю стройки!— забормотал Кирилл.
—Ничего! Возьмешь кого-нибудь своих в придачу. А у Грасланова через полчаса летучка,
лаяться будет, посторонним слушать абсолютно незачем… И наш участок не показывать,
имей в виду!
Грасланов закончил разговаривать с охраной и повернулся к Кириллу. В глазах
начальника достаточно отчетливо читался приказ.
—Договорились? Добро. Покажите товарищу журналисту все интересные объекты, пусть
ознакомится и с успехами, и с недостатками. А если будут вопросы,— милости прошу снова
ко мне.
—Спасибо вам большое!— торопливо откланялась журналистка и вместе с Кириллом
вышла в коридор. Вероятно, она была довольна, что все так быстро уладилось.
Кирилл в уме перебирал фамилии своих подчиненных. Кого можно прихватить в эту
дурацкую прогулку по строительству? Сеглиньш уехал на карьер, Антипов на бетонных
работах, снять его нельзя… Это было смешно, глупо, однако приходилось брать с собой
Лушку Сапогову. Других попутчиков не отыскивалось.
Когда Кирилл увидел рядом этих двух женщин, то не смог скрыть улыбки. Слишком
велик был контраст…