Ночная вахта
Шрифт:
— Отстань.
Главарь зарычал «вот жабен прыгучий!» и оба негодяя рванулись к лодке, норовя обойти с обеих сторон. Что, ж, пусть пеняют на себя.
Я не собирался хвататься за весла и вообще суетиться, пытаясь увести лодку на глубину, где меня не достанут. Собственно, и нуждался я вовсе не в ялике, а в том, что в нем хранилось.
Багор дожидался меня, лежа вместе с веслами. Привычная вещь, незаменимая, как при причаливании к неизвестному берегу, так и в иных жизненных обстоятельствах. Пришлось, правда, вышвырнуть
…Через два вдоха я уже вылавливал эти весла, которые прибой норовил разнести в разные стороны. Весла легки, потому их имеет смысл спасать в первую очередь. Потом я подцепил мертвеца крюком за ворот куртки и перевел увесистое тело ближе к носу ялика — теперь его вряд ли утянет до того, как покойный поделится со мной своим честно и нечестно нажитым имуществом. Второй разбойник выползал на берег сам, он был ранен, и достаточно тяжело, но топорик не бросил. Очень разумно с его стороны.
Пришлось спрыгнуть в воду и крепко поднатужиться, выталкивая ялик на песок. Воистину, некоторые простые вещи даются куда труднее убийства. Стараясь не рвать куртку, я вновь подцепил покойника, выволок рядышком с лодкой, и взглянул на его дружка
— тот хрипел на песке.
Что такое багор? По сути, это грубоватый рабочий кий. В данном случае подлиннее бильярдного и снабженный недурно откованным двухфутовым наконечником. Крюк и прямое острие приведены в порядок и наточены: с моей стороны было бы глупо потеть с напильником над такой уймой железок и не позаботиться о собственном инструменте.
фрейм боя оказался краток. Два удара — наконечником в грудь здоровяка и отыгрыш в противоположную сторону — тупым концом древка в лицо владельца топорика…
Я рассматривал топорик, когда на пляжике появились основные боевые силы.
Силы хрипели и откашливались — окружной спуск занял больше времени и оказался довольно утомительным.
Доктор выругался и склонился над раненым.
— Я пытался поговорить с ними и убедить, но безуспешно, — счел уместным объяснить я.
— А на каком языке они болтали? — поинтересовался Сэлби, разглядывая омытого морем покойника.
— На обычном. Все понятно, но до ихней башки смысл слов вообще не доходит.
Нас прервал душераздирающий хрип.
— Он действительно все понимает, но увы, вряд ли что-то скажет, — сообщил Док, сидящий над вором. — Нижняя челюсть в крошево. Чем ты его так?
— Палкой ткнул. Кто знал, что он тоже слабоват на зубы, — извинился я.
Сэлби пялился на меня, явно не веря ни единому моему слову. Винтовка осталась на его плече, но пальцы так вцепились в шейку приклада, что аж побелели.
— А как это вообще выходит? — вопросил солдат. — Ну, прыг, оп, и вниз? Я думал, ты разом и бахнулся.
— Не было нужды так волноваться за меня, там была тропинка. Крабья.
— О, выходит, болотные крабы, — осознал Сэлби, но тут
Солдат вразвалку шагнул к нему, вынул из ножен штык:
— Не скули, дикарская рожа! Ты знаешь, что у нас делают с ворами? Сначала отсекают правую руку и левую стопу, потом…
— Наш командир шутит, — заверил несчастного Док. — Сейчас мы остановим кровь…
Его кортик сильно и точно вошел в грудь лежащего. Вор вздрогнул и обмяк.
— Вряд ли бедняга выжил бы даже в современной лондонской клинике, — вздохнул доктор, вставая. — Полагаю, ему и нам лучше было не мучиться. А вы, старина, все еще находите шутки над тяжелоранеными забавными?
— Я пугануть думал, — ухмыльнулся Сэлби. — Ведь он чуть не спер нашу лодку! За что сопляку легкая смерть, а, Док?
— Не особо легкая, — отметил доктор. — У него же половины лица нет, что обычно довольно болезненно. Впрочем, сейчас меня волнует иное. Что за мешочек у него на поясе?
Похоже на кошель…
Они в слабом лунном свете пытались разглядеть серебряные монеты из кошелька, а я спешно полоскал в волне снятую с мертвеца рубаху. Подсохшая кровь не отстирывается, а у меня возникло предчувствие, что местная одежда нам очень даже пригодится.
…— Ничего не разберешь, — раздраженно ворчал Сэлби, пряча в карман деньги. — Шесть серебряных и кучка медяков. А каковы местные цены? Может, только на пиво с окороком и хватит.
— У второго вообще не пенни, — констатировал доктор, отряхивая от песка содранную со здоровяка куртку. — Кто же в наше время гуляет по берегу без гроша в кармане? Это рискованно и неразумно. Нет, все же дикари…
— Откуда они гуляли, вот в чем вопрос, — отозвался я. — Едва ли тут такое добычливое место для лодочных воров. Они наткнулись случайно. Там свернутые пустые мешки валяются. Выходит, наши неудачливые друзья куда-то шли налегке и наткнулись на ялик.
— Везунчики, — кивнул Док. — Полагаешь, где-то здесь их дружки?
Сэлби скинул с плеча винтовку и принялся бдительно озираться.
— Эти двое за чем-то шли. Или возвращались? Контрабандисты или торговцы награбленным? — предположил я. — Спуск сверху сложный, скорее, они и сами подошли на лодке и собирались двинуться вдоль берега. И их корыто может быть где-то рядом.
— Возьмем их на абордаж! — немедля заявил вошедший в раж сэр-солдат.
— Неизвестно сколько их на борту, — возразил Док.
— Плевать! Они нас не ждут, нашпигуем глупцов свинцом! — рвался в бой Сэлби.
Мне было бы интереснее обойтись без грандиозного грохота залпов, клубов порохового дыма и криков умирающих. Едва ли корабль моих покойных знакомцев так уж велик — тут трудно подойти к берегу. Скорее они шли на лодке или баркасе. А ведь местная лодка нам бы весьма пригодилась. А еще нужнее нам туземец, способный отвечать на вопросы.