Одна и без оружия
Шрифт:
Звук его шагов отдалился. Больше я ничего не слышал. Может, он для острастки сказал об охранниках? Или он сидит в засаде? Да и как мне отсюда выбраться? Все наглухо перекрыто. Только щели, через которые даже мышь не пролезет.
Настроение ужасное. Как там Танюша? Увидеть бы ее хоть одним глазком, легче стало бы. Да, наслушался я в радиорубке такого, о чем и не мечтал. Итак, Толстобровов, о котором говорил генерал Рожков… Он сейчас сидит на месте Виктора Николаевича и ворочает делами. Вон куда мафия просочилась. Орудуют знатно. Мощное криминальное кольцо получается: Москва — Сан-Франциско — Грозный. Американские уголовники слюни от зависти пускают, глядя, как русские коллеги вклиниваются на их территорию и берут в свои руки самые выгодные участки преступного бизнеса — торговлю наркотиками, оружием, стратегическим сырьем. Виктор Николаевич и не подозревает, где я нахожусь и какими сведениями сейчас обладаю, а то бы, наверное, помог расстаться с Джафаром и его друзьями.
Снова щелкнул замок и заскрипели двери. Опять тот же веселый парень приглашает:
— Выходи, Джафар требует.
Что еще придумал этот болван? Неужели кокнет меня сейчас? Не верится… На этот раз Джафар ждал меня в своей резиденции. Захожу. Лежит полуголый на кушетке, а Жанна ему спину массирует. Я громко кашлянул. На меня что тот, что другая ноль внимания. Стою у входа, не знаю, идти дальше или ждать, пока закончится процедура.
— На сегодня все, — хлопнула Жанна со смаком всей пятерней Джафара по спине и приложила полотенце к своему вспотевшему лбу. — Вставай, тебя гость дожидается.
Джафар послушно поднялся, надел серую майку и присел к столу. Поманил меня пальцем. Я подошел.
— Садись и слушай, — показал он на стул напротив себя.
Жанна встала у окна, как гвардеец на посту, и навострила уши.
Я тоже ждал, что скажет Джафар.
— У меня есть одна идея, а у тебя шанс осуществить ее и заслужить мое прощение, — начал он многозначительно.
Так, замаячил свет в конце туннеля, подумал я. Может, еще поживем. Интересно, что он еще задумал? Джафар между тем продолжал:
— Ты знаешь, что предатели есть везде, в том числе и у нас. Они сейчас пошли на поводу у россиян, хотят заключить с ними мир якобы от имени чеченского народа и закончить войну. Нас это не устраивает. Мы будем воевать до полной победы. Пусть уходят с нашей земли, а мы сами решим, по какому пути пойдем. Но для этого нужны деньги. Оружия без них не получишь. Вероника да и твой «Толстоборов» тому пример…
Почему это он мой? Куда клонит Джафар?
— Деньги нужны, иначе пропадем, — повторил он и в упор посмотрел на меня. — Улавливаешь?
— Нет, — честно признался. — Денег у меня нет, и достать их я не смогу.
— Даю тебе шанс. — Джафар начинал повторяться, и мне надо было уточнить, чего он хочет от меня.
И тут он раскрыл карты и все поставил на свои места:
— Наши предатели дали возможность русским восстанавливать в Грозном все, что те разрушили. Открываются магазины, работают учреждения. Недавно в большом и нетронутом снарядами здании начал действовать российский банк. Теперь понимаешь?
— Что? — Я вытаращил на него глаза. — Открылись магазины, банк? Разве это плохо?
— Идиота из себя корчит! — вставила словцо Жанна.
— Грабанешь банк вместе с моими ребятами. Жена останется здесь. Принесешь деньги и сразу уедешь с ней домой. С музыкой тебя проводим, — выдал, наконец, Джафар свою идею.
От возмущения я поперхнулся и не мог вымолвить ни слова. Жанна подала мне стакан с водой:
— Приди в себя. Тебе предлагают отличный выход. Это лучше, чем пуля в затылок.
А Джафар продолжал как ни в чем не бывало:
— Этот банк — один из филиалов могущественного российского клана, в который входят новые русские бизнесмены, ворочающие миллиардами. Они накрепко завязаны с коррумпированными высокими чиновниками и пользуются их поддержкой. Среди них особую роль играют «старички» — те, кто еще недавно стояли на вершине власти и имели тесные контакты с руководителями подпольных фирм и нелегальной торговли. Они и после ухода со сцены своего не упустили. Девяносто процентов из них стали коммерсантами, возглавили совместные предприятия, оказались избранными в Государственную Думу. И теперь уже вполне открыто занимаются тем, за что раньше сами же преследовали людей, а потом отпускали их за взятки.
Я слушал Джафара и удивлялся его осведомленности. Откуда у него все эти сведения? Бьет в самую точку! Он, видно, почувствовал мое настроение и сказал:
— Думаешь, наверное, откуда Джафар все знает. Так я до похода российской армии в 1995 году в Чеченскую республику варился в том же котле. Жил в Москве, учился в одном институте с Жанной. Успел закончить военное училище, послужил в грозненском гарнизоне, уволился. Работал в Москве, потом в Грозном в одной фирме. Погорел, загремел в тюрягу на три года. Вот как оно было, так что не удивляйся, а давай вернемся к нашим баранам. Банк у нас открыли для отмывания денег. На восстановление хозяйства не пойдет ни копейки, хотя они трубят, что работают только для этой цели. Вранье. Вот почему я решил грабануть их контору. Для этой братии наша акция будет равна комариному укусу. Но главное — мы напомним, что среди чеченцев есть еще настоящие патриоты, которые не позволят превращать Чечню в банановую республику. И деньги я использую на благородные цели. Куплю оружие, снаряжение для своего отряда, надолго обеспечу его продовольствием и, наконец, снова смогу управлять марионетками из государственных и силовых структур России, как захочу. Деньги позволят обеспечить будущее и мне, и моим братьям по борьбе.
Джафар так увлекся, что, кажется, забыл обо мне и о том, ради чего собственно все это рассказывает. Если бы я не напомнил о себе, он продолжал бы и дальше делить шкуру не убитого медведя. Чтобы остановить его, я задал первый пришедший на ум вопрос:
— А кто еще, кроме меня, пойдет на дело? Джафар был начеку и тотчас ответил:
— С тобой пойдут еще трое, самых умелых, надежных и проверенных в деле. Каждому из вас я дам конкретную задачу, так что не будет ни командиров, ни шестерок.
— Если так, то зачем я нужен? Нельзя ли обойтись без меня?
Джафар снова помрачнел, глаза потемнели. Того и гляди, ударит. А ведь только что был вполне нормальным человеком. Трезво рассуждал, отвечал на вопросы — и вдруг его словно подменили. Наверняка наркотиками балуется, нервы никудышные. Но он быстро взял себя в руки:
— Хорошо, скажу зачем. Мало кто из нас говорит без акцента. При нападении на банк без разговора не обойтись. Ты и будешь за диктора. Нам надо, чтобы все считали, будто банк взяли русские. Пусть разбираются, кто из них. Может, сами банкиры и организовали опустошение сейфов. Ясно?
Чего яснее. То, что задумал Джафар, пожалуй, не могли себе представить ни Рожков, ни Дик, ни даже Вероника. Такая самодеятельность может мне дорого обойтись, особенно когда Виктор Николаевич в опале. Пришьют грабеж, и не оправдаешься никакими аргументами. Но другого выхода нет, придется соглашаться. Остается надеяться, что нас не поймают. Джафар заверил, что у него там уже все схвачено. Люди, которые пойдут со мной, знают, что делать. Двое сразу займутся сейфами и наполнением мешков, третий соберет всю наличность, которая останется в закрытых шкафах после рабочего дня, а я должен держать под прицелом внутреннюю охрану, которую мы вначале нейтрализуем с помощью газовых баллончиков, а потом свяжем. Там их всего четверо — трое молодых вооруженных ребят из спецназа и один дежурный гражданский контролер, банковский служащий.