Океан в изгибах ракушки или Синяя рыба
Шрифт:
– Значит, она всё-таки человек! И так как вы всё детство общались, ты решил в неё влюбиться?
– Нет. Мы не то, чтобы общались. Скорее, наоборот. Она дружила с моими братом и сестрой, а для меня она всегда была ребёнком. А когда я уехал учиться на семь лет в академию и после всего вернулся, то увидел её совершенно другим человеком.
– Или не увидел, – сказала Мия.
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что ты не увидел в ней того ребёнка, который в ней так и
– Всё сложнее, – возразил Пар. – Есть вещи, которые нельзя выразить словами.
– А я попробую, – настаивала на своём Мия. – Ты будто бы навесил на неё, как на дверь, табличку с надписью «ребёнок», а потом стыдился в неё зайти. А когда эту табличку благополучно сняли к твоему приезду, ты всё-таки вошёл и удивился увиденному.
– Откуда ты такая умная? – поинтересовался Пар. Мия вдруг стала совсем серьёзной.
– У тебя когда-нибудь было ощущение, что тебе уже не первый год восемь лет? – спросила она.
– Нет, – спокойно ответил Пар. – Но из твоих уст такие мысли пугают. Не каждый ребёнок так рассуждает.
– У меня была очень умная мама, – немного поразмыслив, ответила Мия. Она вдруг стала очень угрюмой. Опустив глаза, она будто пыталась стать одним из камней, что слагали гору. Это была больная тема для неё. Всегда весёлая и дерзкая, она будто превращалась в каменного идола с безмолвными устами и потухшими глазами, полными отстранённости. А потом, не отрывая глаз от невидимой точки, добавила: – И очень умный, но суровый отец.
Пар понял, что дальше разговора не получится.
Закончив завтрак, они собрали вещи и двинулись дальше.
Спустя какое-то время Пару стало ясно, что девочка выбросила из головы свои странные забавы с прыжками в пропасть, и намерена сопровождать его до самого конца.
Она ловко перескакивала с уступа на уступ, порой едва не наступая на пальцы своему новому знакомому. В очередной раз, когда они поравнялись, Мия остановилась и уставилась на его руку. Бесцеремонно ткнув пальцем в шрам, она спросила:
– Что это?
Натянув на предплечье рубашку, скрывающую рубец, Пар произнёс:
– Подарок от моей старой подруги. Он напоминает мне о том, что всегда, в любой ситуации, нужно поступать правильно. Он начинает болеть каждый раз, когда я пытаюсь выбрать другой путь, идущий вразрез с моей совестью.
– Вот как! Кстати, о пути: ты же поднимаешься, чтобы найти мудреца и задать ему какой-то вопрос? – спросила Мия.
– Да, – ответил Пар.
– А какой вопрос ты хочешь ему задать?
– Я ищу идеального человека: чистого, доброго, справедливого.
– А зачем?
– Чтобы освободить мою любимую, о которой я тебе рассказывал.
– А как он тебе поможет? Убьёт дракона?
– Ну, что-то вроде того, – рассмеялся Пар.
– А дракон страшный? Он не съест твою суженую, пока ты тут идеалы ищешь?
– Нет. Во-первых, это не дракон. А во-вторых, у меня ещё есть время.
– Вот все кого-то ищут. И я ищу. Я когда приду к волшебнику – спрошу его, где моя мама. И он обязательно мне ответит. Правда, же?
Сердце парня ёкнуло. При всей очевидности трагедии, эта наивная девочка всё ещё верила, что встретит мать. И ни на секунду не сомневалась, что найдёт её. Она не понимала, что матери её больше нет. Ему вдруг показалось, что это очень жестоко – вот так открывать правду о гибели её родителей. Выдержит ли она? Не станет ли её неведение смерти заключением для неё с такой правдой? Или, может быть, её цель – встретить маму – единственное, что держит девочку на земле и не даёт отправиться в мир иной?
– Ты знаешь, – крикнул Пар, изрядно отставший от спутницы из-за нахлынувших на него тяжёлых мыслей, – насчёт твоих родителей…
– Да, что с ними?
– Мне кажется, что ты сама без труда сможешь найти их, без помощи мудреца. Забираться к нему ещё высоко, а ответы могут оказаться весьма неоднозначными. Да и беспокоить его по всяким мелочам…
– А вот и не мелочам! – сердито перебила его Мия. – И вовсе недалеко.
Она поднялась на очередной камень и скрылась за скалой.
– В каком смысле? Постой!
Пар рванул за ней. На том месте, где он потерял из виду подругу, перед ним открылось огромное плато, обрамлённое по краям вертикальными шпилями скал, уходящих высоко в небо, будто это была колоннада вокруг площади, созданная природой. В центре вместо почвы красовался гигантский диск камня, во всех направлениях изрытый бороздами и трещинами. Эта глыба была полностью монолитной – она являлась продолжением той скалы, по которой Пар и Мия поднимались вверх. Она выступала на поверхность в виде чётко очерченного круга.
Приглядевшись, друзья заметили, что борозды и трещины имеют не случайный характер. В них была некая последовательность, скрытый порядок, как правило, избегаемый живой природой. С противоположной стороны диска возвышалась огромная стена, беспросветно опутанная шипастыми лианами. По краям она сливалась с каменными выступами скалы. По центру находилась кафедра. Над их головами раскинулось небо, заглядывая к ним в колодец, будто на дно стакана, ища возможности опохмелиться, опьянев от немыслимой высоты, на которой располагалось плато.