Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги
Шрифт:
На ней был фартук, в руках пыльная тряпка, грудь тяжело вздымалась. Лилла не производила впечатление приятной женщины, но, видимо, была большой оптимисткой.
— Вы один из них?
— Да. Я думал, вы ушли от Гарольда.
— Я уходила. Но решила вернуться.
— Очень за него рад. Ему понадобится ваша поддержка.
— Да? — Голос ее стал мягким и приятным. — Что произошло с Гарольдом? Они посадили его, а ключи выбросили?
— Нет, его не посадят, если я смогу помочь ему.
— Вы из ФБР?
— Я вольный стрелок.
— Удивительно. Они пришли сегодня утром и забрали машину. Теперь ни Гарольда, ни машины. В следующий раз они заберут дом, и я останусь без крыши над головой. И заберут также все, что есть на счету его паршивого братца. Это уж точно.
— Все встанет на свои места. Спасение Гарольда — говорить только правду.
— А правда в том, что братец прибрал его к рукам. Так всегда и было. Майкл все еще… — Она приложила палец к губам и с испугом взглянула на меня.
— Что «Майкл все еще», миссис Харлей?
Она выглянула и осмотрела грязную улицу. Потом потянула меня за рукав.
— Войдите, пожалуйста. Мы, может быть, сделаем одну вещь…
Я переступил шланг пылесоса, лежащий у порога.
— Я убиралась. Надо же что-то делать, а то я все время обо всем этом думаю…
— Надеюсь, Гарольд очень скоро вернется и сможет сам все оценить. Очень скоро…
— Да. Скажите, поможет ему или нет, если я помогу вам поймать его брата?
— Определенно поможет.
— А вы поможете Гарольду?
— Не могу обещать точно, но думаю, что помогу.
— Почему не точно?
— Я только следователь. Но Майкл нам действительно нужен. Вы знаете, где он?
Она долго молча и неподвижно смотрела на меня, потом кивнула.
— Я не знаю, где он в данный момент, но зато знаю, где он был в три часа сегодня ночью. — Большим пальцем она указала на телефон. — Он звонил сюда из Лас-Вегаса. Ему нужен был Гарольд. Я сказала, что не знаю, где он, так как пришла домой прошлой ночью, а его уже не было.
— Вы уверены, что звонил именно Майкл?
— Конечно, больше некому. Я знаю его голос. Он не первый раз звонит сюда, все время выманивая у Гарольда деньги, заработанные трудом.
— Он просил денег?
— Совершенно верно. Я должна перевести ему пятьсот долларов на офис «Вестерн Юнион» в Лас-Вегасе.
— Но у него было с собой двадцать тысяч.
Лицо ее сразу же стало непроницаемым.
— Об этом я ничего не знаю. Я знаю только то, что он говорил. Ему нужны деньги, и я должна перевести пять сотен, которые он обязан выплатить в двадцать четыре часа. Я с удовольствием посмотрела бы, как он горит в аду. Я ему так и сказала. Он опять играл.
— Похоже на то.
— Он сумасшедший игрок, — сказала она. — Ненавижу игроков.
Я позвонил в Рено в агентство Вальтера. Филлис, жена и партнер Арни, сказала мне, что он вылетел в Лас-Вегас первым самолетом. Появились новости: двухдверный «плимут» Гарольда Харлея был обнаружен в одном из мотелей на Вегас-стрит.
Через два часа самолет доставил меня в Лас-Вегас, и вскоре я сидел в мотеле в комнате нового владельца «плимута»; где уже находился Арни. Этого человека звали Флетчер. По его словам, он приехал из Финикса, штат Аризона, но по выговору походил на техасца. На нем был костюм западного денди, туфли на высоком каблуке, пояс с красивой серебряной пряжкой и аметист вместо галстука. На одной из кроватей лежало женское белье. Женщина — как сообщил мне Арни — принимала ванну. И мы ее так и не увидели.
Мистер Флетчер был крупный, самоуверенный и на вид довольно грубый человек. Его лицо, очевидно некогда достаточно аккуратно вырезанное из гранита, сейчас уже несло на себе результат пятидесятипятилетнего воздействия погодных условий.
— Я не хотел покупать эту колымагу, — говорил он. — У меня есть новый «кадиллак» в Финиксе — можете сами проверить. У этого парня не было даже регистрационной карточки на машину. Я заплатал ему пять сотен только потому, что он был уже совершенно разорен и не мог оставаться в игре.
— А во что играли? — спросил я.
— В покер.
— Играли очень долго в одном из больший отелей, — заговорил Арни. — Мистер Флетчер отказывается назвать отель и остальных игроков. Игра проходила весь день вчера и большую часть сегодняшней ночи. Никто не говорил, сколько проиграл Харлей, но он потерял все, что имел с собой.
— Возможно, около двадцати тысяч, — сказал я. — Играли честно?
Флетчер повернулся ко мне и посмотрел на меня так, как, наверное, статуи смотрят на живых людей, стоящих у их ног.
— Это была честная игра, дружок. Иначе быть не могло, поскольку больше всех выиграл я.
— Но я задал вопрос, не имея в виду вашу честность.
— Естественно, сэр. Самые почтенные люди Финикса бывают у меня и моей маленькой женщины, и мы бываем у них. И они говорят, Джек Флетчер — самый честный человек.
Наступило молчание. Мы, все трое, сидели, прислушиваясь к шуму кондиционера.
— Это прекрасно, мистер Флетчер, — сказал я наконец. — Сколько же все-таки вы выиграли?
— Это осталось между мной и крупье, дружок. Я выиграл кучу денег. Поэтому отдал пять сотен за его телегу, которая мне вовсе не нужна. Можете забрать ее. — Тут он сделал императорский жест рукой.
— Нам, конечно, придется ее забрать.
— Пожалуйста. Чем еще я могу помочь?
— Если вы ответите на несколько вопросов, мистер Флетчер, кое-что может проясниться. — Я показал ему фотографию Тома. — Не видели вы с Харлеем этого мальчика?
Он рассматривал фотографию с таким вниманием, как, наверное, рассматривал каждую карту.