Определение берега
Шрифт:
* * *
Природа и древность несут нам знаки, которые в нашем прочтении превращаются или в метафоры или в загадки. И от того, насколько человечество подготовлено к восприятию этих немых сигналов — гор, неба, деревьев, буйволов, коз,— зависит биологическая и духовная жизнь на земле.
Человек—тоже иероглиф. Мы всякий раз заблуждались, когда нам казалось, будто мы прочли его. Много миллионов лет человек был смиренным рабом природы, поклоняясь всему, что постичь он был не в силах. С первой геометрической фигуры, которую
Сегодня человек достиг небывалого, он может посмотреть на себя, землянина, с другого космического тела — и не увидеть себя.
Механизмы познания человека не совершенствуются у нас, сегодняшних, они такие же, что были в Шумера или в Мохенджодаро. Я не имею в виду скальпель или электронный микроскоп. Мы немало узнали, теперь нам предстоит познать нас. Поэзией.
Знаки естества могут заговорить, если их недоверчиво слушать.
Результатами толкования знаков стали знания и вера. Соперничеством и взаимодействием этих двух категорий определилась история человечества. И если бы меня спросили, что важней и прогрессивней из двух слагаемых моего духа, я не решился бы на категорический ответ. Я верю знанию и чту веру.
Мне интересно проследить процесс рождения мифа по схеме: предмет, символ и толкование. Предмет, облеченный мыслью, есть символ. Овеществленная мысль есть предмет. Фетишизация символа рождает культуру. Овеществление символа — цивилизацию.
Эта схема легче всего прослеживается в тех культурах, развитие которых не прерывалось в исторически обозримое время. Соприкоснувшись, например, с Индией, вы поражаетесь долговечности символики и утонченности, которую она -приобретает с развитием человеческой мысли.
Я могу духовно ощутить себя современником создателей древнейших знаков, но я физически живу в XX веке и понимаю, к чему способна привести нас и фетишизация Вещи и фетишизация Духа. От богатых предков нам досталась категоричность и размашистость обещаний.
Недавно я говорил с одним начинающим ученым.
— Много бы я дал, чтобы узнать смысл этого знака!— воскликнул он.
— Что бы ты дал?
Он сбился с тона и, стараясь сохранить горячность, ответил, как мне показалось, неуверенно:
— Полцарства.
КАКТУС
(размышление классика Амана на тему
«Быть и казаться»)
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СЕБЕ
Я по паспорту — Аман-хан.
Хан — это титул, который когда-то принадлежал моему предку. На другой, язык, имя мое может переводиться так: князь Аман, или граф Аман.
В наше время титулов стесняются, поэтому друзья меня зовут просто — Аман или Аманчик в исключительных случаях.
Единственно, кому я не позволю сокращать мое имя,— безродному Жаппасу.
Пусть всегда чувствует дистанцию между нами.
Все чаще меня посещают думы. Личный опыт требует обобщения. Что я оставляю своим продолжателям? Монографию «Стихи не нужны» или тома вдохновенных стихов?
Каждый большой поэт мечтал, чтоб его забыли.
Поясню.
Поэт
Проходят века, а тема его актуальна, и стихи звучат по-прежнему гневно и печально. Умрет тема, умрут стихи. Но жив Абай, разоблачавший тупость и чванство 19 века. (Это — Жаппас). Жив Салтыков-Щедрин, ибо живы, прототипы его героев. (Это — Жаппас).
Станут люди умнее, добрее, счастливей и создадут, своих умных, добрых и счастливых поэтов.
Забудьте и меня.
Но прежде забудьте Жаппаса.
Я и после поражения врагов своих останусь в пожелтевших страницах грустным и строгим, как сегодня.
Я был на площади им. Пушкина. Видел его статую.
И подумал.
Пушкин не знает, что сняли царя Николая, так и стоит понуро на площади этой.Враг давно повержен, но победитель до сих пор угрюм и задумчив.
* * *
Я не могу вспомнить, что я обокрал, оскорбил или плюнул вслед. Единственная подлая черта в человеке (таком, как я) — он не может защитить себя.
Меня обкрадывали, оскорбляли, плевали вслед.
Кто? Я не помню всех.
Помню Жаппаса.
Неприятности острее радости. Счастье — это хвост метеора; след горя — борозда по лицу. Удача не оставляет морщин, и потому память о ней легка.
Века мира мы не помним, зато — мгновения войн!
Помню Жаппаса.
В биографии человека есть талантливые события, интересные всем, есть посредственные, памятные только участнику или жертве. Но все они выставлены в одном зале памяти, ибо они разно наделены правом представлять время.
Бездарное лучше сохраняется — оно грубее.
Не все долговечное — гениально.
Вечен Жаппас.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
УПР. 1. КАК ДЕЛАТЬ (писать, строить) СТИХИ
Эскиз будущей монографии
I
Лучшие творения народной поэзии созданы в эпоху неолита [27] . Их отличают полнота и подробность.
Наше творчество означает собой частичный возврат к формам неолитической литературы, к их архитектуре: чередование стиха (ак соз) и прозы (кара соз).
К нашему направлению более всего подходит термин НЕО. ЛИТ [28] . В нем благородно сочетается модерн и уважение к традиции.
Общие положения.
27
Н е о л и т — новый каменный век.
28
Н Е О. Л И Т. — новая литература.