Опыты цивилистического исследования. Выпуск 2
Шрифт:
1. Механизм судебного контроля за содержанием договора
1.1. Модели ограничения договорной свободы
Существуют две основные модели ограничения договорной свободы, т. е. возможности сторон договориться о содержании договора [219] .
Прежде всего, это установление законодателем конкретных правил поведения, носящих характер запретов и предписаний (ex ante контроль). Данные запреты и предписания находят свое выражение в императивных нормах, которые стороны не могут по собственному усмотрению изменить своим соглашением [220] . Однако даже при идеальной разработке текста императивной нормы невозможно предусмотреть посредством предварительного контроля все возможные отклонения в поведении сторон от установленных императивной нормой условий [221] . Возможность существования бесконечного разнообразия содержания договоров приводит к тому, что закрепление на законодательном уровне конкретного перечня недопустимых условий договора становится явно недостаточным [222] . Поэтому существует потребность в разработке такого механизма, который позволял бы судам вмешиваться в договор в целях контроля за его содержанием в тех случаях, когда подлежащие применению императивные нормы отсутствуют, но очевидно, что стороны или одна из сторон злоупотребили своей договорной свободой [223] .
219
См., например: Карапетов А.Г., Савельев А.И. Свобода договора и ее пределы. В 2 т. Т. 2. М., 2012. С. 1–8; Фогельсон Ю. Несправедливые (недобросовестные) условия договоров // Хозяйство и право. 2010. № 10. C. 22; Савельев А.И. Договор присоединения как специальный механизм контроля над справедливостью финансовых сделок в России: упущенные возможности и перспективы // Частное право и финансовый рынок: Сборник статей / Отв. ред. М.Л. Башкатов. М., 2014 (СПС «КонсультантПлюс»).
220
Карапетов А.Г. Право на отказ от выплаты страхового возмещения с точки зрения принципа свободы договора // Вестник ВАС РФ. 2010. № 1. С. 119.
221
Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. С. 2.
222
Ширвиндт А.М. Ограничение свободы договора в целях защиты прав потребителей в российском и европейском частном праве // Вестник гражданского права. 2013. № 1. Т. 13. С. 38.
223
Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. С. 111.
Таким механизмом становится судебный контроль, который заключается в ретроспективной проверке условий договора на предмет их соответствия неким оценочным критериям, которые могут быть установлены законодателем или выработаны судебной практикой, таким как разумность, добросовестность, справедливость [224] . Механизмы судебного ex post контроля получили особое распространение в ряде зарубежных стран в ХХ в., что было вызвано резким увеличением количества договоров, заключаемых посредством стандартных условий, массовым вовлечением потребителя в договорный процесс и, как следствие, невозможностью применения презумпций равенства переговорных возможностей и свободы воли сторон при заключении договора, которые были характерны для классического договорного права [225] .
224
Далее – контроль за справедливостью условий или контроль за содержанием договора.
225
См., например: Angelo A.H., Ellinger E.P. Unconscionable Contracts: A Comparative Study of the Approaches in England, France, Germany, and the United States // Loy L.A. Int’l & Comp. L. Rev. 1992. Vol. 14. P. 457–458; Nebbia P. Unfair Contract Terms in European Law: A Study in Comparative and EC Law. Hart Publishing, Oxford and Portland; Oregon, 2007. Chapter 3. P. 23; Mallor J.P. Op. cit. P. 1069; Hondius E.H. Unfair Contract Terms: New Control Systems // The American Journal of Comparative Law. 1978. Vol. 26. N 4. P. 525; Slawson D. Standard Form Contracts and Democratic Control of Lawmaking Power // Harvard Law Review. 1971. Vol. 84. N 3. P. 529; Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. С. 112–114; Савельев А.И. Указ. соч.
Любое разграничение двух моделей носит довольно условный характер, поскольку оценочные критерии, которыми оперируют суды при их проверке договорных условий (справедливость, разумность, добросовестность), закреплены ex ante, а суды лишь применяют их к конкретным обстоятельствам дела [226] . Такой смешанный подход представляется наиболее удачным, поскольку наличие закрепленных в нормах права оценочных критериев, с одной стороны, легитимирует судебную проверку содержания договора, а с другой стороны, закрепленные условия применения таких критериев ограничивают судебное усмотрение.
226
Карапетов А.Г. Право на отказ от выплаты страхового возмещения с точки зрения принципа свободы договора. С. 120.
В некоторых случаях применение доктрины ex post контроля является более чем оправданным. Иногда свобода договора требует свободы от договора, если сторона оказалась связанной условиями, на которые она никогда не соглашалась [227] . Однако данный вид контроля, очевидно, должен иметь ограничения, иначе принцип стабильности договора полностью отойдет на задний план, уступив место безграничному судебному усмотрению по поводу справедливого содержания договора.
227
Korobkin R. Bounded Rationality, Standard Form Contracts, and Unconscionability // The University of Chicago Law Review. 2003. Vol. 70. N 4. P. 1205.
1.2. Критерии проведения судебного контроля, закрепленные в зарубежных правопорядках
В зарубежных правопорядках вопрос о предоставлении судам возможности проводить контроль за справедливостью условий договора решается по-разному.
В Англии нет универсального механизма судебного контроля, а основаниями судебного контроля являются различные обстоятельства: принуждение [228] , в том числе экономическое [229] , «недолжное влияние» одной стороны на другую [230] (в том случае, если отношения между сторонами основаны на доверии и одна из сторон злоупотребляет этим доверием), несправедливое использование преимущества при заключении договора [231] (как правило, речь идет о договорах с «бедными и неграмотными») [232] . Также по-разному регулируется контроль за содержанием договоров в зависимости от субъектного состава договора. Контроль за справедливостью потребительских договоров проводится на основании Закона о правах потребителя [233] , который вступил в силу с 01.10.2015, в результате чего Закон о несправедливых условиях в потребительских договорах 1999 г. утратил силу [234] . По Закону 2015 г. суды могут вмешаться в любой потребительский договор, вне зависимости от того, были ли спорные условия индивидуальным образом согласованы или нет. В отношении же непотребительских договоров продолжает действовать Закон о несправедливых условиях договора 1977 г. [235] и только по отношению к договорам, заключенным посредством стандартных форм, условия которых ограничивают или исключают ответственность или предусматривают возможность «сильной» стороны не исполнять условия договора или существенно изменить исполнение [236] . Таким образом, в Англии критериями проведения судебного контроля являются принуждение, злоупотребление зависимостью в отношениях между сторонами, несправедливое использование преимущества при заключении договора, стандартизация условий в договорах, заключенных между предпринимателями (по Закону о несправедливых условиях договора 1977 г.), критерий стороны-потребителя (по Закону о правах потребителя 2015 г.).
228
См., например: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. С. 15; Martens S. Duress // Max Planck Encyclopedia of European Private Law. Vol. 1. Oxford: Oxford University Press, 2012. P. 506; Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. С. 136; Chitty on Contracts. Vol. 1. 32th ed. London, 2015. P. 807.
229
См., например: North Ocean Shipping Co Ltd v. Hyundai Construction Co Ltd [1979] Q.B. 705. В данном деле строитель корабля угрожал истцу расторжением договора, если истец не согласится увеличить цену на 10 %. Истец был вынужден согласиться. Суд признал это экономическим принуждением. См. также: Universe Tankships of Monrovia v. International Transport Workers Federation [1981] I.C.R. 129, reversed [1983] A.C. 366.
230
Chitty on Contracts. Op. cit. P. 837; Martens S. Undue influence // Max Planck Encyclopedia of European Private Law. Vol. 2. Oxford: Oxford University Press, 2012. P. 1710.
231
Chitty on Contracts. Op. cit. P. 886.
232
См., например: Fry v. Lane (1888) 4 °Ch. D. 312; Pawlowski M. Unconscionability as a Unifying Concept in Equity // The Denning Law Journal. 2001. Vol. 16. P. 80.
233
Consumer Rights Act 2015, ст. 2 (3) //«Потребитель – физическое лицо, действующее полностью или в основном не в целях торговли, предпринимательской деятельности, ремесла или профессии».
234
Consumer Rights Act 2015, Schedule 4 (34) // http://www.legislation.gov.uk/ukp-ga/2015/15/schedule/4/paragraph/34.
235
Unfair Contract Terms Act 1977 // http://www.legislation.gov.uk/ukpga/1977/50/contents.
236
Unfair Contract Terms Act 1977, ст. 3 //section/3.
Во Франции до проведенной реформы, привнесшей изменения, которые вступили в силу с 01.10.2016, также сложно было говорить о наличии какого-либо универсального механизма защиты «слабой» стороны договора. Суды иногда вмешивались в несправедливые договоры с неразумным встречным предоставлением, используя расширительное толкование правил об ошибке, обмане, о принуждении или об отсутствии основания обязательства [237] . При этом отсутствие основания и, следовательно, недействительность договора признавались в случае, если цена в договоре была «смехотворной» [238] . В 1978 г. был принят Закон о защите и информировании потребителей товаров и услуг [239] , положения которого затем были воспроизведены в Потребительском кодексе Франции [240] . Возможность судебного контроля за справедливостью условий изначально распространялась только на потребительские договоры и на договоры, где «слабой» стороной являлся предприниматель, который заключил подобный договор для личных нужд [241] . В 2008 г. Торговый кодекс Франции предусмотрел возможность судебного контроля и за предпринимательскими договорами [242] , но данное положение практически не применялось [243] . С изменениями, вступившими в силу с 01.10.2016, в Гражданском кодексе Франции появился ряд положений, расширяющих компетенцию судов контролировать содержание договоров. Во-первых, ст. 1170 ГК Франции [244] предусматривает, что любое условие, которое лишает смысла основное обязательство, является недействительным [245] . Во-вторых, ст. 1143 ГК Франции предусматривает, что основанием недействительности условия будет наличие того факта, что одна сторона злоупотребила зависимым положением другой стороны, вынудила ее принять обязательство, которое эта сторона никогда не приняла бы, не находясь в зависимом положении, и извлекла из этого очевидно чрезмерную выгоду [246] . В-третьих, ст. 1171 ГК Франции закрепляет универсальный механизм контроля за содержанием договоров присоединения, в случае если условия создают значительный дисбаланс между правами и обязанностями сторон договора, не ставя возможность контроля в зависимость от субъектного состава договора. Таким образом, во Франции критериями являются лишение условием смысла основного обязательства, злоупотребление зависимым положением (которое признается принуждением в соответствии со ст. 1143 ГК Франции), критерий стороны-потребителя (в соответствии с Потребительским кодексом Франции), присоединение к договору (в соответствии со ст. 1171 ГК Франции) [247] .
237
См., например: Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. С. 15; Angelo A.H., Ellinger E.P. Op. cit. P. 475–476.
238
Решение от 27.04.1908, Cass. req., 1908 Recueil Dalloz [D.P.] I 480 (Fr.).
239
Закон о защите и информировании потребителей товаров и услуг от 10.01.1978 № 78–23 //518102.
240
Code de la consommation, 1993, L212-1 //exte=&categorieLien=cid.
241
Cour de Cassation Civile lfere 28.04.1987. D. 1988. 1. В данном деле Кассационный суд применил положения Потребительского кодекса Франции к договору, заключенному между предпринимателями, так как предприниматель действовал для личных нужд, когда заключил договор об установке сигнализации в своем офисе.
242
Статья L.442-6 I 2° //(см., например: Foyatier F. Reform of French contract law to take effect on October 1, 2016: Important changes that caught our attention //com/en/reform-of-french-contract-law-to-take-effect-on-october-1-2016-important-chang-es-that-caught-our-attention/).
243
Smits J., Calomme C. The Reform of the French Law of Obligations //P. 1045.
244
Статья 1170 ГК Франции: «Любое положение, которое лишает смысла основное обязательство должника, считается ненаписанным» .
245
Будылин С. Реформа договорного права Франции: по дороге из Англии в Германию //iz_anglii_v_germaniyu.
246
При этом данная норма основывается на последней практике Кассационного суда, сформировавшейся по поводу экономического принуждения, но расширяет свое действие до любого вида принуждения при условии, что злоупотребление одной из сторон зависимым положением другой стороны повлекло для первой чрезмерную выгоду (см., например: Маковская А.А. Реформа договорного права во Франции. Новые положения Гражданского кодекса Франции // Вестник экономического правосудия РФ. 2016. № 8; Foyatier F. Op. cit. //.
247
Статья 1110 ГК Франции определяет договор присоединения как договор, условия которого заранее определяются одной из сторон и принимаются другой без ведения переговоров.
В Германии до закрепления универсального механизма контроля за справедливым содержанием договора суды использовали § 138 ГГУ [248] , чтобы бороться с несправедливыми условиями и исключать их из договора, и § 242 ГГУ [249] – чтобы воспрепятствовать несправедливому использованию договорных прав и при необходимости скорректировать права и обязанности сторон [250] . Зачастую § 138 и 242 ГГУ применялись совместно [251] . В 1976 г. был принят Закон о регулировании общих условий договоров [252] , который предусматривал возможность судебного контроля за справедливостью условий, включенных как в потребительский договор, так и в договор между предпринимателями. После реформы 2002 г. положения этого Закона были включены в ГГУ (§ 305–310) [253] . Так, в соответствии с § 307 суды могут проверять условия договоров на предмет их справедливости, если данные условия попали в договор через стандартные формы одной из сторон [254] . Сфера судебного контроля расширяется в § 310 (3) (2), который позволяет судам оценивать содержание потребительского договора вне зависимости от критерия стандартизации условий. Для этого достаточно установления того факта, что условия были сформулированы заранее «сильной» стороной, а потребитель не мог повлиять на их содержание. Данное расширение судебных полномочий было следствием исполнения Директивы № 93/13/ЕЭС Совета Европейских сообществ «О несправедливых условиях в договорах с потребителями» (далее – Директива № 93/13/ЕЭС) [255] , которая позволяет контролировать содержание потребительских договоров, если условие не было предметом переговоров. Таким образом, в Германии критериями являются стандартизация для договоров, заключенных между предпринимателями (в соответствии с § 307 ГГУ) [256] , и отсутствие индивидуального согласования для потребительских договоров (в соответствии с § 310 (3) (2) ГГУ).
248
Гражданское уложение Германии: Вводный закон к Гражданскому уложению: Пер. с нем. / Науч. ред. А.Л. Маковский; М., 2004. В соответствии с § 138 сделка является ничтожной, если она противоречит добрым нравам (1) и если «какое-либо лицо, пользуясь нуждой, легкомыслием, неопытностью другого, заставляет последнего взамен каких-либо услуг со своей стороны пообещать или предоставить себе или третьему лицу имущественные выгоды, явно несоразмерные встречному удовлетворению» (2).
249
§ 242 закрепляет обязанность должника добросовестно исполнить обязательство.
250
Галин К.А., Жужжалов М.Б. Правила толкования общих условий заключения сделок в Германии // Свобода договора: Сборник статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. § 1 (СПС «КонсультантПлюс»).
251
См. об этом, например: Cherednychenko O.O. Fundamental Rights, Contract Law and the Protection of the Weaker Party: A Comparative Analysis of the Constitutionalisation of Contract Law with Emphasis on Risky Financial Transactions. 2007. P. 3, 4.
252
Gesetz zur Regelung des Rechts der Allgemeinen Gesch"aftsbedingungen, 1976 // http:// www.gesetze-im-internet.de/bundesrecht/agbg/gesamt.pdf.
253
Zimmermann R. Consumer Contract Law and General Contract Law: The German Experience // Current Legal Problems. 2005. Vol. 58. Issue 1. P. 415–420.
254
При этом в судебной практике особенно отмечается, что власть по установлению условий в одностороннем порядке, которая появляется при использовании стандартных условий, является достаточным основанием реализации судебного контроля в соответствии с § 307 вне зависимости от субъектного состава сделки и того, кто предлагает использовать формуляры: потребитель или предприниматель (см. об этом, например: Галин К.А., Жужжалов М.Б. Указ. соч. § 5).
255
Директива Совета Европейских сообществ от 05.04.1993 № 93/13/ЕЭС «О несправедливых условиях в договорах с потребителями» // СПС «КонсультантПлюс».
256
В соответствии с § 305 (1) Общие условия заключения сделок – это все предварительно сформулированные для неограниченного количества договоров договорные условия, которые одна сторона выставляет другой стороне по договору в качестве условия заключения сделки. При этом у другой стороны не должно быть реальной возможности изменить предложенные условия, а должна быть возможность заключить договор только на предложенных условиях (см., например: Галин К.А., Жужжалов М.Б. Указ. соч. § 2; Zerres T. Principles of the German Law on Standard Terms of Contract. P. 5 //.
В США существует универсальный механизм контроля за несправедливыми условиями, закрепленный в ст. 2-302 Единообразного торгового кодекса США, через который решаются любые вопросы о возможности вмешательства в договор. Данная статья позволяет суду признать договор недействительным, исключить спорные условия из договора или изменить их в том случае, если будет установлено, что какое-то условие было несправедливым «на момент, когда договор был заключен». В судебной практике и доктрине «несправедливость на момент заключения договора» трактуется как необходимость проходить двухступенчатый тест для оправдания вмешательства в договор: сначала необходимо доказать «процедурную несправедливость» и только после этого приступать к материальной составляющей теста, т. е. к проверке условий на их содержательную справедливость [257] . Процедурной несправедливостью, в частности, признается: недостаток знаний у «слабой» стороны [258] ; использование сложного для понимания языка; отсутствие возможности изучить договор и навести справки о предлагаемых договорных условиях; отсутствие значимых переговоров, «запрятывание» спорного условия в большом объеме текста, написание его мелким шрифтом; непривлечение должного внимания контрагента к спорному условию [259] . Все обстоятельства, свидетельствующие о процедурной несправедливости, подразделяют на две группы: проистекающие от недостатка знания «слабой» стороны и от недостатка ее возможности выразить свою волю [260] или, по-другому, свидетельствующие об удивлении [261] и свидетельствующие о принуждении [262] .
257
См., например: Korobkin R. Op. cit. P. 1256; Morant B.D. Op. cit. P. 942; Spanogle J.A. Analyzing Unconscionability Problems // University of Pennsylvania Law Review. 1969. Vol. 117. N 7. P. 931; Eisenberg M.A. Op. сit. P. 748–786; Leasefirst v. Hartford Rexall Drugs, Inc., 483 N.W.2d 585, 587 (Wis. Ct. App. 1992); McGinnis v. Cayton, 312 S.E.2d 765, 776 (W. Va. 1984); Williams v. Walker-Thomas Furniture Co., 350 F.2d 445, 449 (D.C. Cir. 1965).
258
Marrow P.B. Crafting a Remedy for the Naughtiness of Procedural Unconscionability // Cumberland Law Review. 2004. Vol. 34. N 11. P. 18.
259
Horwitz E.A. An Analysis of Change-of-Terms Provisions as Used in Consumer Service Contracts of Adhesion // University of Miami Business Law Review. 2006. Vol.15. P. 101–103.
260
Korobkin R. Op. сit. P. 1257.
261
Broome S.A. An Unconscionable Application of the Unconscionability Doctrine: How the California Courts Are Circumventing the Federal Arbitration Act // Hastings Business Law Journal. 2006. Vol. 2. P. 58.
262
Spanogle J.A. Op. сit. P. 944.
В соответствии со ст. 3 Директивы № 93/13/ЕЭС критериями оценки справедливости договора являются критерии стороны-потребителя и отсутствия индивидуального согласования условий.
PICC [263] в ст. 3.2.7 предусматривают возможность судебного контроля в случае, если одна из сторон воспользовалась зависимостью другой стороны, ее тяжелым экономическим положением, крайней нуждой или ее непредусмотрительностью, неосведомленностью, неопытностью, неумением вести переговоры. PECL [264] в ст. 4:109 закрепляют такие же условия, как и PICC в ст. 3.2.7, но также в качестве отдельного условия вмешательства в договор устанавливают отсутствие индивидуального согласования положений договора (ст. 4:110). DCFR [265] также предусматривают такие условия контроля, как злоупотребление доверительными отношениями между сторонами, зависимостью одной стороны от другой, нуждой, неопытностью, невежественностью (ст. II.–7:207). Что касается универсального механизма, DCFR предусматривают разные правила контроля за содержанием договора, заключенного между предпринимателем и потребителем (ст. 9:403), между двумя потребителями (ст. 9:404) и между двумя предпринимателями (ст. 9:405). При этом критерий стандартизации условий положен в основу контроля за содержанием договора, заключенного между двумя предположительно равными сторонами (между двумя предпринимателями или двумя потребителями), а критерий отсутствия индивидуального согласования положен в основу контроля за содержанием договора, заключенного между предпринимателем и потребителем [266] .
263
http://www.unidroit.org/english/principles/contracts/principles2010/integralversion-principles2010-e.pdf
264
https://www.trans-lex.org/400200/_/pecl/#head_71
265
http://ec.europa.eu/justice/policies/civil/docs/dcfr_outline_edition_en.pdf
266
Условие будет считаться не согласованным индивидуально независимо от того факта, было ли оно частью стандартных условий или нет, если оно было заранее разработано одной из сторон, а другая сторона не могла повлиять на его содержание (ст. II.–1:110).
1.3. Универсальные критерии судебного контроля
Все закрепленные предпосылки для проведения судебного контроля – зависимость одной стороны от другой, нужда, неопытность, участие потребителя, присоединение к стандартным условиям – имеют общую черту: одна из сторон приобретает в силу различных причин и обстоятельств власть над договором и его условиями. Таким образом, между сторонами создается неравенство переговорных возможностей, т. е. неравенство в возможностях влиять на содержание договора. Индикатором и проявлением неравенства переговорных возможностей на практике будет затруднительность для «слабой» стороны в согласовании иного содержания условий договора [267] . То есть если «слабая» сторона из-за неравенства переговорных возможностей будет лишена возможности свободно выражать и «проводить» в договор свою волю, то из этого следует, что «сильная» сторона, наоборот, будет находиться в положении, благоприятствующем выражению и «проведению» в договор сугубо ее воли.
267
Гайдаенко Шер Н.И. Альтернативные механизмы разрешения споров как инструмент формирования благоприятной среды для предпринимательской деятельности (опыт России и зарубежных стран). М., 2016 // СПС «КонсультантПлюс».