Ошейник для Лисицы

ReNaR_fox

Тишина вдруг надавила на уши, боль пропала. Осталась лишь юная лисичка, смотревшая на меня своими пустыми провалами глазниц. Несмотря на отсутствие глаз, мне казалось, что вижу её взгляд — понимающий и сочувствующий.

— Ты не знал тогда.

Я покачал головой, не решаясь с ней заговорить.

— Никто не будет тебя винить, Ренар. Ты поступил правильно, — мордочка лисички вдруг начала искажаться и меняться.

— Кто ты?! — прохрипел я и вдруг понял, что передо мной сидит Эмерлина, ласково обняв мою голову.

— Это я, Ренар.

—

Я не бросал тебя… и никогда не брошу… — я старался не шевелить головой. Тепло её ладоней было таким родным и согревающим, таким реальным, что мне хотелось, чтобы этот сон длился вечно.

— Я верю тебе, лис.

Я слабо кивнул, будто говоря: «Я всё сделаю».

— Будь добрым, Ренар. Не бойся её и прости.

— Да, милая.

Вдруг моя жена повалила меня на спину и наклонилась надо мной.

— Помоги ей тоже, — слезинка капнула с её очаровательно глаза и упала мне на нос.

— Обязательно помогу.

— Держись, муженёк, — ещё одна слезинка оторвалась от её морды, упав на мою.

Я снова кивнул. Откуда-то послышались сдавленные всхлипывания и плач.

— Я приду…

Я открыл глаза.

Милая мордочка Эмерлины превратилась в мордочку Флёр. Теперь она склонялась надо мной, плакала, и её слёзы падали на мою морду.

— Прости меня, Ренар… Я не хотела, прости… Пожалуйста, очнись… — повторяла она, не замечая моего взгляда.

Но моя реакция была иной. Я быстрым, судорожным движением выбрался из-под неё, стараясь оказаться от неё как можно дальше.

— Ренар?! Ренар, ты очнулся, слава богам!! — она бросилась было обниматься, но я оттолкнул её, дивясь своей силе.

Моё тело снова было целым. Не осталось ни единого шрама, все переломы срослись. Дудка Арена и правда творит чудеса…

Лисица жалобно смотрела на меня, вытирая слёзы с глаз. Шерсть на морде блестела от влаги, заплаканные глаза смотрели на меня одновременно виновато и радостно. Но я уже не верил её обманчивому виду.

— Отойди! — я выставил в её сторону открытую ладонь. — И держись от меня подальше!

Вчерашние события всплывали у меня в памяти, как островки в океане, постепенно складываясь в цельную картину. Сначала мелкий гиен, потом Фарр. Потом я. За то, что я схватил её за ошейник, она избила меня до полусмерти, и если бы не Арен, то, возможно, мой земной путь бы уже закончился…

— Ренар, прошу, прости меня. Я не хотела этого делать, это всё ярость…

— Мне больше не хочется тебе верить.

— Прошу, поверь мне: я не хотела!

Говорила она честно. Как всякий лис я это понимал.

— Хватит с меня. Ты можешь убить нас всех, если тебя просто разозлить. Находиться рядом с тобой — это всё равно что сидеть на бочке с порохом.

— Я обещаю тебе, этого больше не повторится. Ренар, прошу, прости меня за всё это. Я действительно не хотела тебя так…

Я молча ждал продолжения.

— Я не хотела ничего тебе делать…

— Да уж.

— Ренар, прости…

— Хватит. Но тогда тоже меня прости.

— Тебя-то за что? — лисица сразу перестала плакать и удивлённо уставилась на меня.

— Мне не стоило хватать тебя за ошейник.

Она вздрогнула и подняла лапу к шее.

— Прости, мне надо было держать себя в лапах.

— А мне надо было просто остановить тебя.

— Обещаю — впредь тебе больше не придётся этого делать.

Она подошла ко мне медленно, словно к боязливому животному, которое пугается любого резкого движения. Я стоял на месте.

— Попробуй, — сказала она мне, чуть приподняв свой ошейник.

Осторожно взявшись за металлический обруч, я молча подержал его на весу.

— Тяжёлый?

— Очень, — оценил я, взвесив его в лапе, — и почему-то очень холодный.

— Он никогда не нагревается. Он холодный всегда.

— Мы снимем его с тебя во что бы то ни стало.

— Спасибо тебе, Ренарчик, — она нежно обняла меня, и я выпустил ошейник из лапы.

Ренарчиком меня называла только Эмерлина. Это напомнило мне её, и тут последняя часть страшного сна ярко промелькнула у меня перед глазами, и я понял, что имела в виду моя жена.

— Я тоже помогу тебе, Ренар, — она посмотрела мне в глаза и улыбнулась. — Надеюсь, тебе понравится.

— Спасибо. Мир, дружба? — я потянул её раскрытую ладонь.

— Конечно, Ренар, — она крепко схватила меня за лапу и довольно сильно сжала. — Прости меня за всё.

Я молча стерпел стальное лапопожатие лисицы. Что не говори, а работа с её арбалетами требует сильных запястий.

— А меня в друзья возьмёте? — поинтересовался голос из угла трюма.

Лисица снова вздрогнула, но не от неожиданности, а от злости. Я сжал её лапу и укоризненно посмотрел ей в глаза, будто говоря: «Не надо». Та вздохнула и отпустила мою ладонь. Повернувшись на каблуках, она вполне спокойно направилась в другой конец трюма, где лежал связанный гиен. Он тоже был абсолютно целым и невредимым. Похоже, что магия Арена распространялась на всех, кто слышал мелодию флейты. Судя по некоторым неровностям шерсти на пояснице Флёр, открытой благодаря её костюму, её это не затронуло. А между тем она с серьёзным видом приблизилась к пленнику, на ходу достав из сапога нож. Я бросился к ней, но она одним странным жестом остановила меня. Присев рядом с гиеном, лисица приставила к его горлу нож. В люк заглянул Арен и замер, со страхом и любопытством наблюдая за ней.

— А теперь, пушистик, ты мне ответишь на один вопрос.

Гиен сглотнул и зажмурился.

— Скажи мне: тебе понравилось?

Все очумело уставились на Флёр.

— Понравилось что? — выдавил из себя Фарр.

— Не что, а кто. Я. Я тебе понравилась? — почти нежно обратилась она к нему.

Гиен вдруг улыбнулся.

— Очень. Ты была просто бесподобна в том наморднике и наручниках, — сказал он.

Арен прижал уши и зажмурился. Я отошёл подальше, чтобы не нарваться ещё раз.