Отголоски войны
Шрифт:
— Мастеръ Орасъ? — спросилъ Оксвичъ, видимо огорченный.
— У меня не сорокъ племянниковъ. Конечно, мастеръ Орасъ.
— Такъ, можетъ быть, лучше запереть папиросы, сэръ?
— Да. А теперь обсудимъ меню лэнча.
Только-что они перешли въ разршенію важнаго вопроса о лэнч, какъ произошло третье событіе, столь значительное, что вопросъ о лэнч въ понедльникъ былъ забытъ и уже никогда боле не обсуждался. Въ столовую вошелъ слуга и доложилъ о какомъ-то человк, который желаетъ поговорить съ сэромъ Антони.
Оксвичъ отправился, чтобы выяснить постителю нелпость самаго предположенія, что сэръ
— Пришелъ какой-то человкъ съ серебрянымъ блюдомъ, сэръ Антони, то-есть не серебрянымъ, а металлическимъ.
— Ну, такъ что же?
— Да тамъ что-то такое нацарапано, и онъ говоритъ, что дастъ блюдо только вамъ. Это какой-то человкъ съ Темзы. Я бы, сэръ, почтительно посовтовалъ вамъ принять его.
Ввели страннаго постителя, который оказался толстымъ человкомъ въ синей блуз съ серебряными пуговицами, служащимъ рчного общества. Онъ держалъ подъ мышкой завернутое въ газетную бумагу блюдо изъ благо металла…
— Съ добрымъ утромъ, сэръ, — Оказалъ онъ, снимая шляпу. — Вотъ это я нашелъ сегодня у себя въ лодк. Мн хать сюда было далеко; три шиллинга истратилъ на зду и полъ-дня потерялъ. Я нашелъ вотъ это въ половин восьмого. — Онъ передалъ блюдо Тони. — Увидите, тутъ что-то для васъ нацарапано, — прибавилъ онъ.
Взявъ блюдо, Тони повертлъ его въ рукахъ, замтилъ, что оно согнуто, и дйствительно нашелъ нсколько строкъ, нацарапанныхъ острымъ орудіемъ.
«Снесите это сэру Антони Гидрингу. Девоншайръ Мэвшіонсъ. Лондонъ. Вознаградитъ. Схваченъ. Кажется, везутъ въ Гранъ-Этанъ, но…»
Больше ничего не было написано. Тони прочиталъ нсколько разъ, ничего не понимая, потомъ передалъ Оксвичу, который былъ польщенъ выказаннымъ ему довріемъ, и постарался проявить геніальность.
— Тутъ дло о мистер Мастерс, сэръ, — сказалъ онъ. — Это его захватили; я не сомнваюсь.
— Я тоже такъ думаю. Но что такое Гранъ-Этанъ?
Они обратились-было съ этимъ вопросомъ къ принесшему блюдо, но тотъ никакихъ объясненій не могъ дать; онъ повторилъ только, что нашелъ блюдо у себя въ лодк, у одной изъ пристаней въ Поплар.
— Какъ долго оно тамъ пролежало? — спросилъ Оксвичъ.
— Всю ночь, сэръ.
Изъ дальнйшихъ вопросовъ выяснилось — Оксвичъ съ аккуратностью полисмена записывалъ вс отвты, — что лодочникъ ушелъ домой, оставивъ свою лодку у пристани въ часъ ночи, а пришелъ утромъ въ семь часовъ, такъ что бросить блюдо въ лодку могли только въ этотъ промежутокъ времени, причемъ это никакъ не могли сдлать съ мимо проплывающаго корабля. Лодочникъ не желалъ высказывать опредленныхъ предположеній, но все-таки сказалъ, что такъ какъ у пристани стояла готовая къ отплытію яхта, а его лодка стояла рядомъ съ этой яхтой, то онъ бы не удивился, если бы оказалось, что блюдо было брошено именно оттуда. Человку, стоящему на пристани, едва ли понадобилось бы именно этимъ путемъ доставить блюдо сэру Антони. Вроятне поэтому, что человкъ этотъ находился именно на отплывающемъ судн, такъ какъ въ этомъ случа выборъ его былъ ограниченъ — и даже очень. Лодочникъ съ своей стороны ршился указать на то, что люки въ корабл очень маленькіе, и блюдо поэтому нужно было согнуть, чтобы просунуть въ люкъ. И въ такомъ случа у человка, сдлавшаго это, была тройная сила въ рук. Это окончательно убдило всхъ, что дло идетъ о мистер Мастерс, обладавшемъ дйствительно тройной физической силой.
— Ясно теперь, — сказалъ Тони, изумленный собственной проницательностью, — что блюдо было брошено съ яхты въ вашу лодку.
— Тмъ боле, что это блюдо помчено названіемъ яхты, — сказалъ лодочникъ.
Въ отвтъ на дальнйшіе вопросы онъ сказалъ, что яхта, стоившая рядомъ съ его лодкой, была старая, носила названіе «Блая Роза» и отплыла въ пять часовъ утра.
Никакихъ другихъ указаній лодочникъ не давалъ. Взявъ на всякій случай его адресъ, Тони его отправилъ, заплативъ ему за труды.
— А теперь, Оксвичъ, — сказалъ Тони, — нужно узнать, что такое Гранъ-Этанъ. Это, очевидно, названіе какого-нибудь мста. Посмотрите въ «Британскую Энциклопедію».
— Простите, сэръ, вы забыли, что приказали мн, нсколько мсяцевъ тому назадъ, продать «Британскую Энциклопедію», потому что въ слов «велосипедъ» тамъ былъ указанъ рекордъ мили въ три минуты. Вы сказали, что это устарвшія свднія.
— Кому же вы продали?
— Мн самому, сэръ. Книги у меня наверху. Теперь издано добавленіе, которое я тоже постараюсь пріобрсти.
— Одолжите мн, пожалуйста, книги.
— Съ удовольствіемъ, сэръ.
Черезъ пять минутъ сэръ Антони и Оксвичъ погрузились въ изученіе толстыхъ томовъ, но ничего не могли добиться. Затмъ Оксвичъ отправился еще за географическимъ атласомъ къ одному пріятелю, жившему по близости. Тамъ оказались два Гранъ-Этапъ — но оба были маленькія мстечки во Франціи.
— Оксвичъ, — сказалъ соръ Антони, — вамъ придется отправиться въ Британскій Музей.
Въ эту минуту вошли м-ссъ Эппльбай и Орасъ. Сэръ Антоніо посмотрлъ съ ужасомъ на сестру.
— Гд Гранъ-Этанъ? — вдругъ спросилъ онъ Ораса.
— Гранъ-Этанъ? Гд-то въ Гренад, дядя, — отвтилъ мальчикъ безъ малйшаго колебанія, обрадовавъ мать доказательствомъ своихъ знаній. — Мы какъ разъ въ географіи проходили Вестъ-Индію.
Сэръ Антони стремительно бросился къ тому «Британской Энциклопедіи», гд находилась Гренада, и вскор дйствительно нашелъ, что Гранъ-Этанъ тамъ, и что это — большое внутреннее озеро.
— Ну, конечно, — сказалъ сэръ Антони Оксвичу. — Помните, на слдствіи какъ-разъ говорилось о Вестъ-Индіи.
— Значитъ, мн нечего ходить въ Британскій Музей, сэръ?
— Нтъ.
Мать Ораса страшно возгордилась тмъ, что сынъ ея замнилъ Британскій Музей, и мальчикъ чувствовалъ, что ему въ этотъ день все будетъ дозволено. Оксвичъ поклонился и собирался выходить для исполненія своихъ дальнйшихъ обязанностей, какъ вдругъ открылась дверь и вошла женщина подъ вуалью. Когда она открыла лицо, то даже Оксвичъ поблднлъ отъ волненіи.
— Это вы! — воскликнулъ Топи.
Мэри Поликсфенъ кивнула головой и опустилась на кресло. М-ссъ Эппльбай подошла къ ней, испугавшись, что ей длается дурно, но Мэри поблагодарила, говоря, что ей уже лучше. Тоши счелъ долгомъ познакомить сестру съ миссъ Джиральдой; м-ссъ Эппльбай, польщенная тмъ, что видитъ передъ собой знаменитую актрису, и тмъ, что братъ посвящаетъ ее въ романическую исторію, удвоила свою любезность въ интересной миссъ Джиральд.