Отголоски войны
Шрифт:
— Онъ долго у васъ служилъ?
— Нсколько лтъ. Мои принципалы были довольны имъ.
— Онъ отказался только потому, что уже хотлъ уйти на покой?
— Да. По крайней мр, онъ не называлъ другой причины.
— Какихъ онъ былъ лтъ?
— Я полагаю, что ему было за шестьдесятъ.
— Значитъ, у него были кое-какія сбереженія, если онъ могъ оставить службу?
— У него было дв тысячи фунтовъ, положенныхъ въ наше дло. Онъ получалъ хорошіе дивиденды. И мои принципалы были поражены не только его внезапнымъ отказомъ отъ службы, но и ршительнымъ требованіемъ сейчасъ же вернуть ему весь капиталъ. Когда ему сказали, что нельзя сразу вынуть деньги безъ большой потери, онъ былъ очень огорченъ. Ему хотлось во что бы то ни стало какъ можно скоре получить вс свои деньги. Онъ нсколько разъ приходилъ къ намъ за ними. Наконецъ, мы удовлетворили его. Дв тысячи фунтовъ были ему выданы, и у насъ есть его росписка.
— Когда это случилось?
— Во вторникъ, часовъ около трехъ.
— Вы заплатили ему чекомъ?
— Да, сначала чекомъ. Но онъ былъ чудакъ во многихъ
— Значитъ, онъ ушелъ отъ васъ съ этой суммой?
— Да.
Это показаніе произвело большую сенсацію.
— Вы записали нумера билетовъ?
— Конечно. Мн поручено сказать, что только сегодня утромъ мы узнали изъ газетъ о случившемся. Мы понятія не имли объ убійств капитана Поликсфена. Иначе мои принципалы предложили бы вамъ свои услуги уже вчера.
— Я очень благодаренъ вашимъ принципаламъ, — сказалъ судья съ легкимъ ироническимъ оттнкомъ въ голос.
— Не за что, сэръ.
На этомъ кончилась роль Ланцелота Сприга въ судебномъ разбирательств.
— М-ссъ Оппотэри! — позвалъ судья.
— Что вамъ угодно, сэръ? — Женщина въ траур поднялась съ мста.
— Говорилъ вамъ покойный капитанъ о томъ, что получилъ боле двухъ тысячъ фунтовъ?
— Я его не видла наедин посл того, какъ онъ вернулся изъ Сити.
— Но онъ вдь вернулся до обда, по показанію м-ра Гильгэ. Разв вы не видли его за столомъ?
— Видла; но мы сидли — изъ предосторожности — всегда на противоположныхъ концахъ стола.
— Онъ никогда не говорилъ вамъ, что у него скоро будетъ такая сумма?
— Я никогда не вызывала его на разговоры о деньгахъ, — сказала м-ссъ Оппотэри. — Я не изъ-за денегъ согласилась стать его женой.
— И вы все-таки полагаете, несмотря на показаніе судовладльцевъ, что его убійство — дло мести какого-нибудь тайнаго общества?
— Да, — сказала м-ссъ Оппотэри, и прибавила сердито: — дв тысячи фунтовъ были бы имъ полезны для революціи, я полагаю.
И вс присутствующіе подумали: «Вотъ необыкновенная женщина!»
— А что вы знаете объ исторіи съ кладомъ? съ Коко? Капитанъ съ вами объ этомъ не говорилъ?
— Ахъ, знаете ли, — пренебрежительно сказала м-ссъ Оппотэри, — это было невинное помшательство капитана. Я вышучивала это и только смялась надъ нимъ.
Ея глубокій голосъ странно дрожалъ въ густо заполненной людьми комнат. Въ воздух осталась дрожь и посл того какъ она замолчала и сла на мсто.
— Господа присяжные, — сказалъ судья, обращаясь къ нимъ, — вы слышали вс свидтельскія показанія, довольно разнорчивыя, но не очень спутанныя. Мы узнали, что покойный капитанъ ушелъ во вторникъ днемъ изъ пансіона Гильгэ посл того, какъ проболлъ недлю. Въ три часа онъ былъ въ контор господъ Грэма, Фаркера и Грэма. Тамъ онъ оставался приблизительно до четырехъ. Посл того видли, какъ онъ вернулся домой. Онъ, вроятно, пошелъ въ свою комнату. Потомъ обдалъ, какъ всегда. Затмъ онъ вышелъ на полчаса и вернулся около восьми. Куда онъ ходилъ, — никто изъ свидтелей не знаетъ. Изъ свидтелей позже всхъ его видла, вроятно, м-ссъ Оппотэри. Вы помните, что она говорила о присутствіи еще одного человка въ комнат. У насъ нтъ свидтельскихъ показаній относительно того, когда это второе лицо вошло въ домъ или вышло изъ него. Отъ того момента, когда м-ссъ Оппотэри на минутку зашла въ нему, и до слдующаго утра, мы теряемъ слдъ капитана. А потомъ мы находимъ его зарытымъ во рву насупротивъ дома. Докторъ предполагаетъ, что онъ умеръ часовъ въ двнадцать ночи. — Гд же онъ былъ убитъ, дома или на улиц? Единственное свидтельское показаніе относительно этого пункта — то, что никто не слышалъ шума на улиц: если бы его убили вн дома, было бы что-нибудь слышно. Но съ другой стороны — и это очень существенно — почему бы капитанъ ушелъ изъ дома тайкомъ, такъ какъ если онъ вышелъ изъ дому живымъ, то вышелъ непремнно чернымъ ходомъ? Конечно, нтъ невозможнаго въ предположеніи, что онъ вышелъ, такъ какъ свтъ тушится въ дом въ одиннадцать часовъ, а онъ умеръ только въ двнадцать. — Если онъ былъ убитъ въ дом, то или незнакомцемъ, котораго м-ссъ Оппотэри видла въ его комнат, или кмъ-нибудь изъ жильцовъ, или кмъ-нибудь, кто незамтно прокрался въ домъ. Убилъ ли его одинъ человкъ, или нсколько? Вы помните, что, по свидтельству доктора, капитанъ всилъ около одиннадцати стонъ, а такую тяжесть трудно снести одному по черной лстниц или спустить на веревкахъ изъ окна. Но — по свидтельству рабочаго, трупъ капитана былъ зарытъ опытной рукой, — опытная рука значитъ въ этомъ случа очень сильная рука — можетъ быть, такая, которая можетъ снести тяжесть въ одиннадцать стонъ безъ малйшаго шума. Докторское показаніе, указывающее на кровеизліянія въ мозгу и на поврежденіе дыхательныхъ центровъ, свидтельствуетъ, что смерть была по всей вроятности моментальной. Относительно мотивовъ преступленія вы слышали старую сказку о клад, которую невста убитаго капитана опровергаетъ. Вы слышали также довольно дикую исторію о мести русскаго тайнаго общества. И, наконецъ, установленъ фактъ, что у капитана въ карман было дв тысячи сто-двадцать-одинъ фунтъ, шесть шиллинговъ и шесть пенсовъ, и что эти деньги, вмст со всми его бумагами, исчезли. Я предоставляю вашей проницательности разобраться въ этихъ трехъ предположеніяхъ. Исчезновеніе родныхъ капитана — или странное совпаденіе, или боле чмъ совпаденіе — но я не думаю, что это обстоятельство повліяетъ на ваше ршеніе. Исчезновеніе саквояжа, принадлежащаго Филиппу Мастерсу, молодой человку, который не уметъ беречь своихъ вещей, тоже является страннымъ совпаденіемъ — такъ какъ въ саквояж было цнное вещественное доказательство. Если дйствительно слдъ пальца былъ въ крови, то это важно въ томъ отношеній, что, значитъ, убійца повредилъ палецъ, закапывая трупъ, — такъ какъ трупъ не имлъ наружныхъ пораненій. — Господа присяжные, я жду вашего заключенія.
Судья принялся что-то писать, точно вдругъ забылъ о существованіи присяжныхъ.
Шестнадцать присяжныхъ стали шептаться между собою съ поблднвшими серьезными лицами. Но, несмотря на желаніе старшины взвсить въ точности каждое обстоятельство, формальность совщанія не должна была длиться боле чмъ нсколько минутъ.
Старшина откашлялся.
— Мы того мннія, — сказалъ онъ громко, — что Генри Поликсфенъ былъ убитъ однимъ или нсколькими неизвстными людьми.
Публика устремилась къ дверямъ. Драма слдственнаго суда кончилась.
Выйдя изъ зданія суда, Филиппъ наткнулся на сэра Антони, которому не удалось проникнуть въ залу засданія.
— Филь! — крикнулъ баронетъ:- почему ты не пришелъ ко мн вчера? Я долженъ теб что-то разсказать.
XIV
На слдующій день — это было въ воскресенье, въ сумерки — Филиппъ сидлъ, притаившись, въ контор мистера Гильгэ, какъ паукъ, подстерегающій добычу. Онъ раскинулъ паутину и все еще, надялся, что въ нее попадетъ выслживаемая имъ муха. Терпніе его, однако, уже почти истощилось. Цлое утро Филиппъ изучалъ слды пальцевъ на обломк водопроводной трубы. Онъ былъ увренъ, что это — слды отъ пальцевъ убійцы, и былъ увренъ также, что убійца все еще живетъ въ Угловомъ Дом. Онъ не тратилъ времени на разслдованіе вопроса о томъ, какимъ образомъ потерянный саквояжъ снова очутился въ его комнат. Вроятно, его нашелъ и занесъ въ нему Варко. Удовольствовавшись этимъ предположеніемъ, Филиппъ сосредоточилъ все вниманіе на отпечатк пальцевъ, и даже не считалъ нужнымъ отвчать на запросы, которые получалъ въ теченіе дня изъ редакціи «Курьера».
Но Филиппъ не былъ экспертомъ въ сложномъ вопрос, имющемъ техническое названіе дактилографіи, понятія не имлъ о категоріяхъ и группахъ, на которыя распадаются отпечатки человческихъ пальцевъ. Едва-ли онъ даже зналъ, что Скотлендъ-Ярдъ иметъ милліонъ отпечатковъ, и что систематическій указатель преступниковъ, составленный по этимъ матеріаламъ — одно изъ міровыхъ чудесъ. Онъ не читалъ ученыхъ книгъ по этому вопросу, имлъ основаніе не отправляться въ Скотлэндъ-Ярдъ за справками, а сталъ самъ изучать отпечатокъ, имвшійся передъ его глазами, и ршилъ дйствовать, полагаясь, на свой здравый смыслъ. Онъ установилъ прежде всего, что это — отпечатокъ указательнаго пальца правой руки, затмъ — что рука у преступника короткая и неуклюжая, съ широкими плоскими концами пальцевъ. Кром того, онъ пришелъ въ убжденію, что рука эта была не привычная въ ручному труду, потому что линіи кожи были ясно обозначенныя, а не сморщенныя и спутанныя, какъ у рабочихъ. Чтобы установить личность преступника, нужно было получить отпечатки указательныхъ пальцевъ правой руки всхъ жильцовъ дома, и Филиппъ напалъ на практичный способъ достигнуть этой цли. Онъ воспользовался матеріалами для работы, оставленными въ корридор малярами, и приготовилъ дв пачки бумажныхъ полосъ, взявъ для этого свертокъ простыхъ зеленыхъ обоевъ; полосы одной пачки онъ покрылъ блой краской, а другой — лакомъ, просушеннымъ слегка передъ огнемъ. На это ушло все время до завтрака. Посл завтрака онъ, съ разршенія мистера Гильгэ, отвернулъ ручки у входныхъ дверей, укрпилъ двери при помощи маленькихъ дощечекъ, прибитыхъ въ полу, такъ, что между внутренней и наружной дверью оставалось пространство въ три, четыре дюйма. Кром того, онъ еще приклеилъ перпендикулярную полоску бумаги, покрытой полу-засохшей блой краской, въ вншней сторон внутренней двери и полоску съ полу-засохшимъ лакомъ — къ вншней сторон наружной двери. Разсуждалъ онъ такимъ образомъ. Всякій выходящій изъ дому, въ виду того, что ручки дверей вывернуты, непремнно прежде всего надавитъ всми пальцами правой руки на наружную сторону двери и потянетъ дверь къ себ. При этомъ на блой краск получится отпечатокъ пальцевъ — можетъ быть, и не вполн хорошій, но все-таки кое-какой, такъ какъ краска должна непремнно пристать въ пальцамъ. То же самое онъ несомннно продлаетъ съ наружной дверью, и на ней останется второй рядъ слдовъ. А каждый входящій человкъ оставитъ отпечатки своихъ пальцевъ въ обратномъ порядк.
Филиппъ пришелъ въ полный восторгъ отъ своей выдумки, наклеилъ первыя дв полосы обойной бумаги, положилъ на столъ подл себя дв пачки приготовленныхъ полосъ и среди этихъ хлопотъ совершенно забылъ, что общалъ м-ссъ Оппотери быть на похоронахъ капитана; а на полученное по телефону приглашеніе отъ сэра Антони пріхать въ нему онъ даже не отвтилъ.
Онъ ждалъ съ нетерпніемъ момента, когда кто-нибудь войдетъ или выйдетъ изъ дому, но точно нарочно въ этотъ день было необычайно тихо. Никто не приходилъ — не являлись даже репортеры и сыщики. Наконецъ, Филиппъ услышалъ чьи-то шаги по лстниц, и сердце забилось у него отъ волненія. Сошелъ мужчина, но онъ былъ въ перчаткахъ. Филиппъ забылъ о пресловутой свтскости жильцовъ Угловато Дома. Онъ съ бшенствомъ содралъ наклеенныя бумажки посл ухода жильца въ, перчаткахъ и наклеилъ новыя, все таки ршивъ продолжать опытъ. Приходили затмъ люди въ перчаткахъ и безъ перчатокъ, и послдніе оставляли или очень неразборчивые отпечатки пальцевъ, или же отпечатки, въ которыхъ не было ничего похожаго на изученный Филиппомъ типъ.