Отголоски войны
Шрифт:
— Что вы длали посл того?
— Я остался въ Бриджтоун и продавалъ сыръ и разныя лакомства на пароходахъ, сэръ.
— А капитанъ?
— Капитанъ вернулся на пароход королевскаго флота.
— Это было пять лтъ тому назадъ? Когда же вы снова встртились съ нимъ?
Негръ заговорилъ нсколько упавшимъ голосомъ:
— Мн пришлось ухать изъ Барбадоса, судья. Непріятности вышли съ чернокожими. Я поступилъ поваромъ на пароходъ, который возвращался въ Соутгамптонъ. И тамъ, на пристани, я увидлъ капитана…
— Когда
— Въ сентябр. Я побжалъ за нимъ. Онъ очень обрадовался мн и повезъ меня въ Лондонъ. Онъ сказалъ, что скоро опять подетъ въ Барбадосъ и возьметъ меня съ собой, потому что ему нужна моя помощь.
— Для чего?
— Это тайна, судья. Разв я долженъ сказать?
— Конечно.
— Для того, чтобы разыскать кладъ, сэръ. Онъ хотлъ похать за кладомъ, сэръ. За кладомъ, опущеннымъ на дно. Онъ сказалъ это мн — и никому другому не говорилъ, судья.
Судья улыбнулся.
— Значитъ, капитанъ собирался въ Барбадосъ искать кладъ? А онъ разсказывалъ вамъ, что онъ длалъ въ эти четыре года?
— Онъ былъ капитаномъ на другомъ судн.
— На какомъ?
— Не знаю. Онъ плавалъ въ русскихъ водахъ, сэръ.
— Когда же вы должны были отправиться въ Барбадосъ?
— Очень скоро, соръ. Капитанъ только долженъ былъ сговориться съ судовладльцами. У нихъ о чемъ-то вышелъ споръ. О чемъ они спорили — не знаю. Я этихъ длъ не понимаю. А потомъ онъ заболлъ, сэръ.
— Когда вы его видли въ послдній разъ?
— Во вторникъ, судья. Во вторникъ днемъ. Въ два часа, сэръ.
— Ему было тогда лучше?
— Да, сэръ. Гораздо лучше. Онъ былъ совсмъ веселый.
— Что онъ сказалъ вамъ, когда вы его видли въ послдній разъ?
— Онъ сказалъ: «Мы скоро подемъ». Онъ сказалъ, что закажетъ каюты на слдующей недл, сэръ.
— Вы не энаете, у капитана были друзья?
— У него былъ одинъ другъ — Коко, сэръ.
— А другихъ не было?
— Нтъ, сэръ.
— И никакихъ родныхъ?
Негръ не сразу отвтилъ.
— Да, сэръ, — сказалъ онъ наконецъ. — У него были родные.
— Кто же?
— У него былъ братъ, сэръ. Три недли тому назадъ я былъ съ нимъ у его брата въ «Обелискъ-Отел», на Ватерло-Род. Я все это разсказывалъ вчера господамъ полицейскимъ. Дло было такъ, сэръ: въ среду утромъ я зашелъ провдать капитана — и вдругъ вижу его мертвое тло. Я зарыдалъ, сэръ… Тогда полицейскій сталъ предлагать мн дерзкіе вопросы; очень грубый онъ господинъ, этотъ полицейскій, сэръ.
— Хорошо, хорошо. Разскажите про брата. Вы говорите, что капитанъ былъ у него въ «Обелискъ-Отел». Что же произошло между ними?
— Не спрашивайте меня, судья. Я не знаю. Я только слышалъ, что капитанъ очень сердито говорилъ съ своимъ братомъ.
— А посл того вы видли его брата?
— Нтъ, сэръ.
— Были у капитана еще другіе родные?
— Да, сэръ. У капитана была дочь. Но капитанъ уже давно сказалъ мн, что не хочетъ ничего о ней знать. Это потому, что она пошла на сцену. Втреная двчонка, сэръ. Капитанъ былъ очень сердитъ, когда я разъ шелъ съ нимъ по Кингсуэ и онъ показалъ мн ея портретъ на афиш.
— А! Какъ ея имя?
— Какъ она названа была на портрет?
— Да.
— Джиральда, сэръ.
Когда онъ произнесъ имя знаменитой актрисы, въ публик произошло замтное волненіе;- только судья, полицейскій и м-ръ Варко, присутствіе котораго Филиппъ замтилъ только въ эту минуту, сохранили невозмутимое выраженіе лица. За часъ до того у стола репортеровъ сидлъ только одинъ молодой человкъ — теперь тамъ сидло уже три репортера. Наступило молчаніе и слышно было только шипніе газа.
— Можете вы объяснить чмъ-нибудь убійство капитана? — спросилъ судья, понизивъ голосъ.
— Нтъ, судья, не могу, — слезливо проговорилъ негръ.
Судья посмотрлъ на присяжныхъ.
— Что вы знаете еще о клад? — спросилъ старшина присяжныхъ.
— Не спрашивайте меня! Не спрашивайте Коко! — молилъ негръ. — Капитанъ мн ничего не говорилъ.
Старшина придумалъ наконецъ важный вопросъ.
— Что вы длали во вторникъ ночью? — спросилъ онъ.
— Вы не обязаны отвтить на этотъ вопросъ, если не желаете, — быстро сказалъ судья.
— Я могу отвтить, судья, — сказалъ Коко, отирая глаза. — Я спалъ, какъ сплю каждую ночь. Я далъ мой адресъ полицейскому, сэръ.
М-ръ Варко подошелъ на цыпочкахъ къ судь и прошепталъ ему что-то на ухо.
— Засданіе прерывается. Продолженіе завтра, въ половин одиннадцатаго, — сказалъ судья, взглянувъ на часы.
VI
Филиппъ почувствовалъ, въ своему собственному удивленію, что слдствіе его сильно взволновало. Образъ убитаго капитана все время стоялъ у него передъ глазами. Неожиданно раскрытое имя Джиральды тоже произвело на него сильное впечатлніе. Онъ думалъ о томъ, какъ гончія собаки правосудія, пока еще ничего не открывшія, набросятся на открывшіеся слды и въ конц концовъ выловятъ своимъ острымъ чутьемъ убійцу шести милліоновъ людей и предадутъ его неминуемой его судьб. Немыслимо, чтобы убійца могъ ускользнуть. Онъ вдь существуетъ въ эту минуту. Гд-нибудь, по всей вроятности въ самомъ Лондон, онъ живетъ, дышитъ и стъ и будетъ стараться заснуть ночью.
Филиппъ почти общалъ сэру Антони пообдать съ никъ, но ему хотлось остаться одному. Онъ скромно пообдалъ на Юстонъ-Род, и прошло много часовъ, прежде чмъ онъ ршился вернуться въ Угловый Домъ. Болзнь м-ссъ Оппотэри не позволила ей освободить ея комнату, и первую ночь посл убійства капитана Филиппъ провелъ въ квартир сэра Антони. А теперь освободилась именно комната капитана. Полиція окончила осмотръ, и м-ръ Гильгэ предложилъ ее — съ извиненіями — Филиппу. Посл нкотораго колебанія, Филиппъ согласился взять ее.