Открывая глаза
Шрифт:
Ханна не стала спорить с Уолтером, решив, что в таком возрасте, может статься, что и она будет леденеть при виде технического прогресса. Но слова мужчины о природе она одобрила, и ненадолго забыв о своих вопросах, погрузилась в чарующие просторы местной фауны. Глубокая осень проникла во все видимые места; под ногами шелестели последние отголоски лета, в густой чаще, в толчее деревьев не осталось и следа чего-то светлого, зеленого. В небольшом пруду, у которого мирно искали скудный подножный корм лошади, даже в обеденное время вода оставалась очень холодной. Но смотря на эту природу, невозможно было сказать, что осень испортила местные пейзажи. Это даже в голову не могло прийти тому, кто хоть ненадолго проникался прелестями ещё незапятнанного
Даже с помощью городских мальчишек она с Джерри не смогла найти Митта в тот день, отчего на следующее утро на её голове появился первый седой волос. Отец вернулся только через два дня, весь изможденный, уставший, грязный, понурый… Он извинился перед Джерри за свою глупость и, сказав, что чувствует себя нормально, отправился в комнату, спать. На вопрос, где он был и что делал, Митт ответил, что размышлял, чем ему заняться дальше. Большего от него невозможно было добиться. Ханна просила Пола поговорить с ним, но тот только отмахивался, твердя, что сделает ещё хуже. Несколько дней прошли как обычно, за исключением напряженности за столом во время ужина, когда никто не знал, о чем говорить. Но потом отец снова пропал, правда, на этот раз, только на день. Такие исчезновения повторялись ещё несколько раз. Короткие невразумительные ответы на беспокойства дочери, вот всё, чем мог успокоить её Гудвин-старший. Девушка становилась раздражительной. Несколько раз повздорила с Джерри, Полу наговорила глупостей, а всё из-за того, что она не могла свыкнуться с беспокойством за состояние отца. Ко всему прочему добавилась ещё одна проблема: Ханна обнаружила пропажу перешедших ей от мамы украшений, она обыскала весь дом, но так и не найдя драгоценности, решила спросить у Митта, не брал ли он его. Едва не разругавшись с дочерью из-за подобных обвинений в свой адрес, Митт убедил девушку в своей полной непричастности к тайной пропаже. Закрыв этот разговор, Ханна ещё долго не могла смириться и забыть о потере памятных для нее вещей. Последний раз отец ушел из дома в день выборов, а вернулся спустя пять дней. Возвратившись домой, он застал только Пола, озлобленно заговорил с ним, обращаясь больше к самому себе, нежели к сыну:
– Это же немыслимо! Пол, ты знаешь, что победил Линкольн?
– Да, – Пол напрягся; он не ожидал, что отец вообще с ним заговорит, тем более, как ни в чем не бывало. Но увидев крайнее возбуждение Митта, молодой человек успокоил себя и, не желая ненароком спровоцировать новую ссору, спокойно спросил: – Ты же, вроде бы, сам об этом твердил недавно. Был уверен в его победе!
– Все изменилось. Люди его поддерживали, в городе отсутствует послевыборное напряжение. Если бы Дуглас или Брекинридж выиграли на выборах, тогда мы бы подняли людей на вооруженное восстание.
– Пап, о каком восстании ты говоришь? Каких людей? И кто такие – мы? – Пол не понимал, как реагировать на слова, казавшиеся ему бредом.
– Мы готовим людей к революции! К городской войне! Пусть только победят демократы, и тысячи людей тут же пойдут против них! Народу нужна свобода! – он размахивал руками перед лицом сына, изображая из себя поборника слабых и лишенных, чем ещё больше походил на ненормального.
– Почему победят, выборы ведь уже прошли несколько дней назад?
Но отец его не услышал.
– Новак! Я до тебя доберусь! Доберусь до всех вас, лживые мерзавцы, сидящие в креслах правительства. Все демократы будут свергнуты со своих постов! – все эти слова он говорил будто бы невидимому собеседнику, и его огромные руки, сложенные в кулаки, так и летали, суля угрозы воображаемым врагам. Пол подумал о том, что хорошо было бы запереть отца в его комнате.
– Отец… папа, – начал он. Митт остановился, внимательно посмотрел на сына.
– Что-то я заговорился… Пойду, отдохну.
– Постой, расскажи мне, что ты задумал? Где ты пропадал? Где был все эти дни? Ханна о тебе… мы все о тебе очень беспокоимся!
– Пол, не обращай внимания, – очень спокойно произнес в ответ пожилой человек, поднимаясь по лестнице в свою комнату. – Это просто бред твоего старого отца. Только и всего! Если ты не против, мне нужно вздремнуть.
Пол решил не усугублять ситуацию и согласно кивнул в ответ. Услышав от него этот разговор, сестра перепугалась, что отец попал в одну из многочисленных банд, разбросанных в разных частях города. Она попросила брата и Джерри во что бы то ни стало не дать Митту уйти, а если ему всё-таки это удастся, проследить за его передвижениями. Заручившись поддержкой мужчин, она отправилась на встречу к Уолтеру, который приехал немного позже обещанного его женой срока. На вокзале она узнала (на станции работал сосед старого журналиста), что Уолтер скорее всего, движется домой на лошадях, проезжая мимо своей фермы на северо-западной окраине города. Ханна отправилась туда.
И теперь она позволила себе расслабиться на какое-то время, забыться, почувствовать себя абсолютно пустой от любой информации, лишь бы в голове хватило места впитать всё благолепие этого места, в котором правила первозданная природа. Из полусонного состояния её вывел смех старика: – Я вижу, вы всерьез восприняли мои слова! Я уже десять минут рассказываю вам, как проходило моё восстановление в столице, а вы мне даже не поддакиваете! Давно в таких местах не были?
– Уже и забыла, когда последний раз дышала таким воздухом, – с каплей грусти заметила девушка.
– Хотите, я скажу Гансу, он мой первый помощник, работает уже пятнадцать лет на ферме, чтобы он вам открывал дом, и вы можете приезжать сюда, когда захотите. Мы с женой всё равно редко здесь бываем!
– О, нет, нет, что вы! Не беспокойтесь по этому поводу, у моего… мужа тоже большой дом за городом, там сейчас его мама живет. Правда, мы там так редко бываем, что этого определенно на хватает, но, надеюсь, вскоре отправимся снова.
– Отлично! Это просто здорово! Скоро таких мест, где можно свободно подышать свежим воздухом и не наблюдать лица соседей, станет так мало…
– Мистер Уолтер, я бы хотела задать несколько вопросов, которые, собственно, и привели меня к вам, – Ханна поняла, что старик ещё долго может рассказывать ей о богатстве и великолепии природы, поэтому решила сменить тему. Мысли о статье, которая уже давно готова была вылиться на бумагу, но до сих пор складывалась в единую картину лишь в голове девушки, вновь возвратились к ней.
– Я помню, вы уже говорили, так что я полностью в вашем распоряжении, миссис Гудвин, – сделал ударение он на миссис и с укором посмотрел на неё: – А я не знал, что вы замужем, уж было хотел приударить за вами! Как же жаль… То есть, за вас я очень рад! И, честно сказать, я не знал, что у Виктора был брат.
Его вопросительно-изучающий взгляд быстро сломил девушку. Выдохнув, она виновато улыбнулась: – Вы правы, я вовсе не его племянница. Глупо вышло… подумала, что с вашей женой будет легче разговаривать, если представлюсь родственницей мистера Лонгмана.
Уолтер засмеялся.
– Так как же мне к вам обращаться?
– На самом деле мы ещё не поженились, но очень скоро собираемся это сделать. Так что…
– Понял, понял! – снова улыбнулся старик. – В письме, которое мне прислала Софи, она рассказала о вас, предположив, что вы – журналистка.