Отражение
Шрифт:
Это было похоже на вихрь. Внутри все дрожало и подгибались колени, поэтому Мукуро крепко прижимал его к себе, скользя губами по его губам. Было жарко и хотелось часто-часто дышать, но это было так приятно, что можно было немного потерпеть.
Сначала Мукуро был осторожен, но постепенно поцелуй становился все настойчивее, руки прижимали все сильнее.
— Мукуро… — позвал его Катсу, когда он припечатал его к дереву и, запустив ладонь под его рубашку, спустился губами вниз — к шее и ключицам. — Эй, Мукуро. — Он попытался отстраниться, но силы были явно неравны, и он начал
— Извини, я… немного увлекся. Просто я все же взрослый мужчина, и для меня это было… очень волнительно, — сокрушенно произнес он. Катсу пялился на него так, словно он какой-то монстр, и это больше раздражало, чем забавляло.
— Вот именно. Ты взрослый, а я нет. И… это было… слишком… — Катсу невольно поежился и с опаской взглянул на него, по-прежнему красный как рак.
— Прости. Не хотел бы выглядеть в твоих глазах маньяком, поэтому давай больше не будем экспериментировать? — Мукуро хотел дотронуться до его плеча, но тот отпрянул от него как от прокаженного.
— Мне… лучше уйти. Я домой должен прийти вовремя, отец будет ругаться. — Катсу неловко провел рукой по волосам и, осторожно шагнув в сторону, убежал.
Дома он залетел в свою комнату, игнорируя вопросы Хром и ее призывы поужинать, и спрятался под одеялом.
Сердце все еще заходилось в рваном бешеном ритме.
Мукуро, такой рассудительный и взрослый, вдруг потерял над собой контроль? Было так страшно, когда он не отпускал, даже немного больно. И когда он посмотрел… такой взгляд, словно у него что-то отобрали, что-то, чего он хотел больше всего.
Неужели… он ему нравится? Так сильно, что трудно сдерживаться?
Катсу не мог даже понять собственные чувства. Ему вроде бы понравилось до определенного момента. Когда Мукуро был осторожным и мягко поддерживал, обнимал, было… так приятно.
Он вздрогнул, когда зазвонил телефон, и схватился за него раньше, чем взглянул на определитель.
— Кота-куун! — послышался в трубке веселый голос Юи. — Ты пропустил сегодня последний урок. Я прикрыла тебя, и комитет тоже. Сказали, что ты загружен работой и все такое…
— Да, спасибо. — Сейчас было совсем не до нее.
— А где Кея-сан? Он уже вернулся? Я могу прийти? — затрещала она. Катсу вспомнил, как отец грубо отреагировал на него днем и снова расстроился. — Катсу? Ты там в порядке?
— Мы с отцом поругались.
— О… это грустно. Давай я приду и тебя развеселю? Хочешь, вместе потренируемся, я сегодня смогла пламя зажечь, и оно продержалось целых полдня!
— Отец будет ругаться, мне скоро нужно спать.
— Ах да, режим дня и все такое… Тяжело тебе. Но Кея-сан ведь меня любит, может, мне разрешит с тобой побыть, а?
Вряд ли она понимала, что такими словами совсем не облегчала ему осознание
— Я сказал «нет», так что хватит напрашиваться, — сердито бросил он, испытывая желание бросить трубку.
— Ну ты и бука. Ладно, звякну твоему папаше, — сказала она и сама отключилась. Катсу тут же принялся ей перезванивать, но ответом были лишь короткие гудки.
Когда он уже собирался отложить телефон, ему пришло сообщение. На этот раз он взглянул на отправителя и вздрогнул, увидев на экране номер Мукуро. немного помучавшись сомнениями, он все же открыл СМС.
«Еще раз прошу прощения, Катсу. Если ты все еще хочешь у меня учиться, то я завтра буду ждать в парке, после уроков». И смайлик в конце, изображающий мольбу и раскаяние.
Вот как продолжать обижаться после такого?
«Я приду», — коротко, достаточно холодно, но не категорично. На его месте отец бы наверняка ответил так же.
Он еще несколько раз перечитал сообщение Мукуро, без конца улыбаясь, так и заснул, прижимая к груди телефон.
На следующий день он проспал. Он не мог понять, как такое произошло, ведь он просыпался всегда рано (отец вышколил), но именно в это утро он проспал, причем настолько, что идти в школу не было никакого смысла. Решив тихо отсидеться до обеда, пока в доме точно не будет ни души, он стал готовиться к встрече с Мукуро.
Одевшись как обычно, он встал перед зеркалом и принялся репетировать приветствие.
Что сказать ему в самом начале после вчерашнего?
Снисходительное «Ты прощен» или дружелюбное «Я рад, что мы помирились»? Стоит ли упоминать вчерашний инцидент или сделать вид, что ничего не произошло?
И что делать, если Мукуро снова захочет его поцеловать? В конце концов, это было приятно. Если они снова это сделают, то будут считаться парой? И… это нормально: встречаться с мужчиной? Он ведь и старше намного, и отец его очень не любит… И, как Мукуро и сказал, он взрослый, а значит…
Катсу смутился и быстро вышел из комнаты.
К его огромному удивлению, дом был не пуст. Обычно отец уходил рано, а Хром и подавно: прибегала еще затемно, быстро готовила завтрак и бэнто, а потом улепетывала еще раньше отца. Но, судя по голосам, они оба все еще не ушли.
Он отвернулся, чтобы тихонько шмыгнуть в комнату, но вдруг услышал смех Хром и оборванный на полуслове голос отца, а затем — характерный влажный звук поцелуя.
С замершим сердцем он подошел к лестнице и глянул вниз. Прямо на ступеньках стоял отец, а его обнимала Хром, потянувшись на носочках, и они самозабвенно целовались, словно какие-то подростки.
От неожиданности и шока, Катсу оступился и едва не покатился по лестнице, но удержался.
— Катсу! — воскликнула Хром удивленно и отпрянула от Хибари, закрывая ладонью рот. Хибари взглянул на часы.
— Ты почему не в школе? — сурово спросил он, и Катсу даже на мгновение потерял дар речи от такого бесстрастного вопроса.
— Почему я… не в школе? — переспросил он, спускаясь по ступенькам на негнущихся ногах. Медленно, но верно, его захватывала злость. — А почему вы не на работе?!