Паблисити Эджэнт
Шрифт:
– Ничего.
– Да ты не на губу смотри, а вообще на рожу. Видишь, какая она у тебя оби-женная, прямо как у пятилетнего сопляка, которому мамка игрушку не купи-ла.
– Да пошёл ты знаешь куда!
– А ты не посылай! Не посылай меня Вася! Ты лучше сопли свои пошли.
– Он встал и пошёл на меня.
– Ты здоровый мужик, обладающий таким арсена-лом, что иной природный боец тебе позавидует, но приходишь ко мне и на-чинаешь жаловаться, как та капризная баба на сносях. И не стыдно? Кошма-рики его достали, телефончик у него звонит не вовремя, рожи ему в телеке мерещатся...
– Ты, Михалыч
– Один хрен промажешь, классность не та, да и раскис ты здорово.
– Я усмех-нулся, понимаю, это он меня нарочно провоцирует.
– Ну подурили тебе не-много голову, ну мороков наслали, так это же детский лепет, ты сам прекрасно с этим мог справиться.
– Пробовал, не вышло.
– Ялдыга вернулся на своё любимое кресло.
– Хреново пробовал значит или..., погодь.
– Он коснулся рукой своего лба и, закрыв глаза, начал легонько выписывать пальцем на нём какие-то знаки.
– Хех, что за чудо?
– Он распахнул свои чёрные как уголь зенки и оглядел ком-нату.
– Ты чего с собой приволок, бестолочь?
– Чего я приволок?
– Тебе наверно лучше знать.
– Язвительно ответил он.
– А!
– Вспомнил я про шкатулку в пакете, которую оставил у порога.
– Да вот, в машине своей нашёл, после того как ей Протасов воспользовался, в по-следний раз.
– Я выставил на столик содержимое.
– Что за чудо.
– Я так и не понял, чему он дивится, толи красоте вещицы, толи скрытому от меня содержимому.
– Где взял?
– Я же говорю, в своей машине, в багажнике, там тайничок был...
– Я о таких вещицах только в сказках слышал, да от стариков, что царя гороха ещё помнили.
– Он, не слушая меня, повертел шкатулку.
– Это примерно как скатерть самобранку найти.
– Чего?
– Того! Дубина. Ковчежец это, старый, в таких, с незапамятных времён, раз-ные реликвии хранили. А потом попы додумались туда свои мощи с гвоздя-ми всякими складывать, ибо какими-то неведомыми мне путями познали устройство сих временных капсул. Не тлеет в них ничего, ни плоть человече-ская, ни дерево, ни металл. Бывает же.
– И чего там?
– Хе. Теперь и не узнаешь, заперто оно крепким словом и тяжким заклятием. Я даже пробовать не буду открывать, а то шибанёт про меж рогов так, что белого свету не увидишь, в лучшем случае. Одно меня только удивляет, за-перто совсем недавно, а слово старое, у нас таким прорву лет не пользуются.
– Он взглянул на меня и видно заметил на моём лице снисходительную ус-мешку.
– Не веришь сукин кот? И чему я тебя столько лет учил.
– Он с каким-то сочувствием снова посмотрел на меня и вздохнул.
– Ну, тогда смотри.
– Колдун положил пальцы на полированную крышку ларца и, зашептав что-то, начал легонько шевелить ими. Сначала я ничего не видел, но некоторое время спустя, камушки, инкрустированные в крышку, начали шевелиться и переезжать от пальца к пальцу. Ялдыга как будто играл ими, катая под слоем полировки и лака туда-сюда, как будто не крышка это обычного ящика, а самый обыкновенный айпад.
Я сморгнул, потом сглотнул, а в конце вдруг подумал, "ну чего в этом тако-го?" и прикрыл глаза. Ну да, сказать себе "всё нормально", это одно, а поверить в такое, совсем другое. Совсем другое, даже если видишь всё своими собственными глазами. Не умом понять, а печёнкой прочувствовать, но так может лишь тот человек, который подобные "фокусы" с детства видел, и привык к ним, как к солнышку восходящему на востоке каждое утро.
Вот вы сейчас сидите, читаете, а у вас мышка "компьютерная" по столу сама заползала, девять из десяти с воплем отпрыгнут от стола. Я бы тоже отпрыг-нул. Я бы по ней ещё молотком шарахнул, будь он у меня под рукой, но ведь есть среди нас и такие, кто воспримет это не как чудо, а как вещь может и не понятную, но вполне возможную. Не станет, в общем, в панике за молотки хвататься, и разбирать мышь на запчасти тоже не станет, а попробует через наблюдение понять, что это за явление.
– Ты чего побледнел-то, Вася? Али тебе плохо стало сердешный?
– С издёв-кой в голосе спросил Михалыч.
– Да у меня давно так, накатит, но потом полегоньку отпускает. Самое плохое в этом состоянии, сосредоточиться не могу, вспомнить что было, всё мель-тешит, путается, как твои камушки.
– Эге. Это Вась химия какая-то, я ничего не чувствую, иди к доктору.
– Да был я у доктора, нихрена он не понимает, так мне прямо и сказал. Не могу понять причину вашей, интоксикации, так сказать, уж не бабахнул ли где в нашей губернии какой-нибудь химический завод?
– Во. Видишь? Даже рвач, э-э-э, врач про химию сообразил, а так, куда им го-ремыкам, только и могут, что кромсать, да пилюлями вредными пичкать.
– Тебя послушать, так ты один у нас двигатель науки и светило медицины.
– Ну, допустим не один.
– Гордо вскинул голову Ялдыга.
– Найдётся ещё па-рочка не плохих эскулапов из методистов, но лечи вас "пневматики", хоро-ших врачей было бы намного больше, а больных людей на много меньше.
– От скромности ты не умрёшь.
– Скромность - Лжа! Скромность унижает человека, делает его слабым, ибо заставляет врать про себя, типа нет, нет сограждане, я не такой! И от подоб-ной лжи у людей начинается несогласие с самим собой, что очень пагубно влияет не только на организм, но и на душу, извращая её.
– Ничего себе.
– Мне, обыкновенному человеку, такая сентенция никогда в голову не приходила.
– И чего теперь, - полез в спор я - каждую шишку выпя-чивать? Брать рупор и орать во всю мощь лёгких, это я такой умный! Это я самый лучший! Это у меня кутак до колена свисает!
– Зачем?
– Удивился Ялдыга.
– Если ты в своём деле лучший, то о тебе и так говорить начнут. Вон, скажут, видишь, коломенская верста прёт? Так это Ва-ся, он с одного удара башку в трусера загнать сможет.
– Чего сразу башку-то.
– Ну так, к примеру, а ты про кутак хотел? Ну, тут ты далеко не лидер, есть и помощнее особи.
– М-да Михалыч, даже ответить нечего.
– Каждый треплет языком в меру своей испорченности но, иногда и ещё кое-чем потрепать не грех. Ха-ха.
– Ты вот что старый, поможешь мне Протасова отыскать?
– Сменил я тему.
– Это твой начальник, который вроде как в аварию угодил?
– Вот именно, что "вроде как", уверен, не было его в машине во время ава-рии, куда-то делся, и прямо на ходу.