Паруса над волнами
Шрифт:
Моряк не остановился перед столом, как обычно делали все, принимаемые императрицей. Он обошел стол с левой стороны и резким движением опустился на одно колено перед креслом Екатерины. Конец шпаги громко лязгнул о паркет. Сверкнул на груди мундира самоцветными камнями французский крест «За военные заслуги». Редкие рыжеватые волосы топорщились на голове моряка.
— Ваше величество, Джон Поль Джонс, первый капитан флота Североамериканских Соединенных Штатов, свидетельствует вам свое глубочайшее почтение.
Он произнес эту фразу на плохом французском.
Екатерина протянула Полю Джонсу пухлую и мягкую от ароматических притираний руку. Моряк неловко коснулся ее губами.
— Встаньте, капитан! — сказала императрица и жестом показала на кресло, стоящее слева. — Я много слышала о вас и о ваших отважных подвигах в английских водах. Наши газеты не остались равнодушными к вам. И я воочию хотела убедиться, соответствуют ли слухи действительности.
Моряк присел на самый краешек кресла.
— Вероятно, слухи плохо соответствуют тому, что вы видите?
Екатерина слегка улыбнулась.
— Напротив, капитан. Я увидела то, что хотела.
— Благодарю вас, ваше величество. — Поль Джонс с достоинством поклонился. — Я тоже весьма наслышан о вашей доброте. Оттого я здесь.
— Я слышала, что король Людовикус обещал вам адмиральский чин, но так и не выполнил своего обещания?
— Ваше величество, козни англичан не позволили его величеству осуществить…
Знаю, — кивнула головой Екатерина. — И надеюсь, что у нас в России вы найдете то, чего не нашли в американских Штатах и во Франции.
«Однако какая смелая женщина, эта русская императрица! — внутренне восхитился моряк. — Неужели она сможет превратить его мечту в действительность? Фантастическая страна!» Десять минут назад он вошел в этот белый кабинет первым капитаном, а выйдет отсюда… Черт возьми, все похоже на сон! Американский конгресс после всех его отчаянных морских операций не решился присвоить ему столь высокое звание. Мотивировка ясна: «Бывший работорговец не может быть адмиралом флота свободных Штатов». Это не было сказано прямо, но он хорошо понял, что таилось за славословием конгрессменов… Бронзовая медаль в его честь! Побрякушка! Людовик XVI, которому он предложил свои услуги, не желая портить установившихся отношений с Англией, отделался от него пышным приемом в Версале, орденом и золотой шпагой. И вот здесь, в России, в этой снежной стране, в которую он долго не решался ехать… Да, но о чем же рассказать этой пышной пожилой даме, называющейся императрицей? Конечно, не о том, как он возил из Африки «черное дерево»[7] на бригантине «Два друга». И не о том, как он, шотландец по рождению, сбежал со службы его величества английского короля Георга III и обосновался на американской земле…. Она ждет героического. Все женщины любят слушать кровавые истории, хотя и делают при этом вид, что им неприятно… Он расскажет ей о корвете «Рэнджер» и об Ирландском море.
— Ваше величество, я начал свою службу в Филадельфии, в декабре тысяча семьсот семьдесят пятого года. Конгресс назначил меня первым лейтенантом на корабль «Черный принц». Это был старый торговец. Мы срочно перевооружили его, поставили на борту тридцать пушек и переименовали в «Альфреда». Вот эти руки, ваше величество, — он слегка приподнял обе руки, — удостоились чести поднять новый континентальный флаг «Старс энд штрипс» на клотике первого военного корабля Штатов. Шестнадцать раз мы выходили в море и привели в Филадельфию шестнадцать английских купцов…
В мае 1776 года мне доверили командование шлюпом «Провидение». Я привел в порт восемь призов, пробыв в океане всего четыре месяца. Но не об этом мечтал я. Мне хотелось отправиться в территориальные воды Англии, дабы подданные Георга Третьего смогли — извините, ваше величество, на своей шкуре почувствовать тяготы того, что их король ведет несправедливую войну против американского народа. Я просил об этом конгресс, и мне дали быстроходный восемнадцатипушечный корвет «Рэнджер».
Екатерина слушала Поля Джонса, слегка опустив веки, и в то же время внимательно разглядывала его.
«Гибок, порывист, — отмечала она. — Смугл, как индеец. Глаза властные. Такой сумеет держать в повиновении целую армию. Представляю его на палубе со шпагою в руках… А хорошим манерам научился совсем недавно, вероятно, в Париже. Иногда сквозь светский лоск проглядывает деревенская развязность… Конечно, Америка не Париж. Большая деревня. Но именно такие люди, вырвавшиеся из низов, чаще всего становятся героями. Из жадности к славе и любви к почестям. Благословенный Петр хорошо знал цену таким людям и приближал к себе илотов, наподобие Лефорта и Меншикова. А славный Суворов? Вот на кого похож этот капитан Поль! Даже, наверное, ростом они одинаковые… Обязательно надо познакомить его с Александром Васильевичем… Не выйдет в Петербурге, пошлю его к Потемкину на Черное море. Пусть позабавится с турками..»
Порешив так, она прислушалась к рассказу моряка.
Поль рассказывал очень картинно, помогая словам жестами тонких жилистых рук. Иногда он с французского переходил на английский, и тогда речь его становилась более плавной. Но, спохватившись, что императрица не понимает языка Альбиона, снова начинал по-французски.
Он рассказывал о том, как замаскировал свой «Рэнджер» под безобидное торговое судно.
— Они не должны были знать, ваше величество, что под сюртуком квакера скрываюсь я. И мне это удалось…
Да, да, она читала об этом в газетах. Она помнит. Вероятно, тогда и пришла мысль, что надо бы заполучить шотландца на русский флот. «Рэнджер» — «Скиталец»… На этом «Скитальце» он подошел к берегам Англии, высадил десант в Уайтхейвене и сжег все корабли в городской гавани. Затем захватил фрегат «Дрэйк». Баталия была длинной. «Дрэйк» зело изрешетил «Скитальца» ядрами, но Полю удалось сойтись с ним борт к борту. «Ребята! — крикнул он. — «Рэнджер» тонет, и нет у него другого спасения, как взять англичанина!» И они взяли… Правда, «Скиталец» не потонул, Вместе с «Дрэйком» он пришел во французский Брест, но плавать на нем уже было нельзя.
— Доктор Бенджамин Франклин, представлявший интересы моей страны в Париже, договорился с Людовиком. Мне разрешили снова собрать флот. Какой это был флот, мадам! Корабли — откуда попало. Команды — из всевозможного портового сброда. Офицеры не знали друг друга и никому не желали подчиняться. На дисциплину и субординацию рассчитывать не приходилось., Но я смирился с неизбежным, Мне дали корабль «Дюра». Он был смешон, как… как, скажем, был бы смешон слон, введенный в ваши апартаменты… В свое время он был построен для торговли с Индией и хранил в трюмах ароматы чая, гвоздики и араковой водки — своих прежних грузов.