Патрик Кензи
Шрифт:
— Ампутация?
— Да.
— Исчезновение частей тела?
— Снова — да.
— Сколько лет было ребятам?
— Мальчику, что в Лаббоке, — четырнадцать. В районе Майами была девочка, возраст шестнадцать лет. — Болтон прокашлялся и полез в нагрудный карман за ингалятором, но его там не оказалось. — Далее, как вы все были проинформированы прошлой ночью, мистер Кензи просматривает возможную связь между убийствами семьдесят четвертого года и наших дней. Джентльмены, складывается впечатление, что наши убийцы решили отточить свои топоры на детях членов ОАЭЭ, но мы, к сожалению, не можем найти связь между данной группой и Алеком Хардименом и Эвандро Аруйо. Мы не знаем причины, но что такая связь была, не вызывает у нас сомнений.
— А как насчет
— Мы считаем, что ее нет. Очевидно, они стали теми двумя «безвинными» жертвами, о которых убийца говорил в своем письме.
— Каком письме? — спросила Энджи.
Болтон оглядел нас сверху.
— В том, которое было найдено в вашей квартире, мистер Кензи. Под глазами Стимовича.
— И которое вы не разрешили мне прочесть.
Он кивнул, заглянул в свои записи, поправил очки.
— Во время обыска комнаты Джейсона Уоррена в общежитии был найден его дневник. Он лежал в закрытом на ключ ящике его письменного стола. Копии будут переданы агентам по их просьбе, но в данный момент я прочитаю отрывок из записи, датированной 17 октября, это день, когда мистер Кензи и мисс Дженнаро наблюдали за встречей Уоррена с Аруйо. — Болтон прокашлялся, очевидно, не очень стремясь изображать чужой голос. — «Э. снова был в городе. Не более часа. Он не осознает свою силу и неотразимость из-за боязни собственного „я“. Он хочет заняться со мной любовью, но пока не может принять свою бисексуальность. Я объяснил ему, что понимаю. Говорил целую вечность. Свобода причиняет боль. Он впервые дотронулся до меня и затем уехал. Обратно в Нью-Йорк. К своей жене. Но я увижу его снова, я знаю. Я влеку его».
Заканчивая чтение, Болтон густо покраснел.
— Вот оно, обаяние Эвандро, — проговорил я.
— По-видимому, — сказал Болтон, — Аруйо соблазняет жертвы, а его таинственный партнер расставляет для них ловушку. Все, кто встречал Аруйо, — от тюремных приятелей, лиц, упомянутых в этом дневнике, до соседки по комнате Кары Райдер и посетителей бара в ночь, когда он увел Памелу Стоукс, — свидетельствуют об одном: этот мужчина обладал потрясающей сексуальностью. Если он достаточно умен, — а мы это знаем — чтобы воздвигнуть на пути будущих жертв преграду, которую необходимо преодолеть, они в конце концов соглашаются на его условия секретности и загородных встреч. Отсюда и мифическая жена, о которой он говорил Джейсону. Одному богу известно, что он говорил другим, но, думаю, он притягивал их, делая вид, что инициатива в этом деле принадлежит им.
— Елена Троянская мужского пола, — сказал Девин.
— Троянский голубок, — сказал Оскар, несколько агентов захихикали.
— Дальнейшее изучение улик с мест преступления позволяет сделать следующие выводы: первое — оба убийцы весят между 160 и 180 фунтами. Второе — так как размер обуви Эвандро Аруйо девять с половиной, именно его следы остались на месте гибели Кары Райдер, — значит, у его партнера — восьмой. Третье — второй убийца шатен, и очень силен. Стимович был исключительно сильным мужчиной, но кто-то смог скрутить его, прежде чем ввести наркотики; Аруйо не слишком силен, поэтому можно предположить, что этим качеством отличается его партнер. Четвертое — повторный опрос всех, кто имел хоть какой-то контакт с этими жертвами, выявил следующее: все, кроме профессора Эрика Голта и Джеральда Глинна, имеют прочное алиби на время всех четырех убийств. Недавно Голта и Глинна допрашивали в колледже Джей-Эф-Кей, и Голт не выдержал тест на детекторе лжи. Оба они сильны физически, и оба не слишком высокого роста и могут носить восьмой размер обуви, однако оба заявляют, что носят девятый. Есть вопросы?
— Их подозревают? — спросил я.
— Почему вы спрашиваете?
— Потому что Голт рекомендовал меня Дайандре Уоррен, а Джерри информировал меня по части распятий.
Болтон кивнул.
— Что только подтверждает наши подозрения о природе таинственной патологии убийцы.
— В чем она состоит? — спросила Энджи.
— Доктор Элиас Роттенхайм из Отдела по изучению поведения выдвинул эту теорию касательно таинственных, «спящих» убийц. Это относится и к утреннему разговору с доктором Долквистом. Цитирую доктора Роттенхайма: «Пациент соответствует всем признакам, свойственным страдающим двойным расстройством: нарциссическим синдромом вкупе с коллективным психическим расстройством, при котором субъект является возбудителем или источником».
— А теперь неплохо бы попроще, — сказал Девин.
— Суть теории доктора Роттенхайма состоит в том, что человек, страдающий нарциссическим расстройством личности, — в данном случае, скрытый убийца, — живет с ощущением грандиозности своих деяний. Любовь и восхищение ему необходимы для существования. Он проявляет все признаки социопатии, он одержим идеей собственного превосходства и считает себя гениальным, даже богоподобным. Что же касается коллективного психического расстройства, то убийца, страдающий им, способен убедить других, что расстройство это — совершенно логично и естественно. Отсюда и слово «коллективный». Он — источник и возбудитель иллюзий у других людей.
— Он убедил Эвандро Аруйо или Алека Хардимена, или обоих, — сказала Энджи, — что убийство — это благо.
— Похоже на то.
— Но при чем тут Голт и Глинн? — спросил я.
— Голт направил вас к Дайандре Уоррен. Глинн — к Алеку Хардимену. С одной стороны, действия обоих говорят об их невиновности, раз они хотят помочь. Однако вспомните, что сказал Долквист, — этот парень хорошо знает вас, мистер Кензи. Он бросает вам вызов, задирает, чтобы вы поймали его.
— Выходит, возможно, Голт или Глинн и есть таинственный партнер Аруйо?
— Думаю, все возможно, мистер Кензи.
Ноябрьское солнце вело безуспешную борьбу с вторжением на небесный свод армады туч сизого цвета. На солнце было еще достаточно тепло, чтобы ходить без куртки. В тени же впору было искать что-нибудь посерьезнее, вроде эскимосской парки.
Когда мы пересекали школьный двор, Болтон сказал:
— В том письме автор писал, что некоторые жертвы будут «достойны», а иные «встретят упреки».
— Что это означает? — спросил я.
— Это строка из Шекспира. В «Отелло» Яго заявляет: «Всегда невинных упрекают» [22] . Несколько ученых доказывают, что именно в этот момент Яго из преступника, имеющего мотив, превращается в существо, переполненное, как выразился в свое время Кольридж, «немотивированной злобой».
— Не совсем понимаю, — сказала Энджи.
— У Яго была причина, чтобы отомстить Отелло, причем коварно. Но у него не было причины губить Дездемону или лишать венецианскую армию талантливого офицера за неделю до нападения турок. И тем не менее, продолжают ученые, он был так воодушевлен своей способностью творить зло, что это стало, — возможно, помимо его воли, — достаточным мотивом, чтобы уничтожать любого. Он начинает игру с торжественного обещания наказать виновных — Отелло и Кассио — но в четвертом акте он уже настроен на уничтожение кого угодно — «невинные всегда упрек встречают» — только потому, что он может это сделать. Просто потому, что получает от этого удовольствие.
22
У. Шекспир, «Отелло», акт 4, с.1. Речь, однако, идет о несправедливо обвиненных женах.
— И этот убийца…
— Может быть именно таким существом. Он убил Кару Райдер и Джейсона Уоррена потому, что они дети его врагов.
— Но убийство Стимовича и Стоукс? — спросила Энджи.
— Никакого мотива, — сказал Болтон. — Он сделал это ради развлечения.
Легкий кисейный дождик покрывал волосы и куртки блестящими крапинками.
Болтон полез в свой дипломат и подал Энджи листок бумаги.
— Что это?
Болтон отвел глаза.
— Копия письма убийцы.
Энджи отодвинула от себя письмо, как если б оно было заразным.