Перегрин
Шрифт:
Совещание Гай Марий начал со всем известной новости:
— Сегодня подошли последние отряды германцев. Теперь все их силы собраны здесь.
Всех, кто обитал севернее Альп, консул упрямо называл германцами. О том, что амброны и еще несколько малых племен, присоединившихся к этому походу — галлы, даже слушать не хотел.
— Они прислали гонца с предложением завтра утром сразиться, — продолжил он. — Хочу послушать ваше мнение, где и как дать им сражение, отсидеться в каструме или спуститься в долину?
Заговорили все сразу, причем предлагали одно и то же — спуститься к
— А ты почему молчишь? — спросил меня Гай Марий и сам ответил вторым вопросом: — Тебе не нравится это предложение?
— Нет, — признался я. — Мы сами откажемся от своего преимущества — от расположения у вершины холма. Кто находится выше, тот и сильнее. Если мы останемся возле каструма, врагу надо будет подниматься к нам по склону, уставать, напирать снизу вверх, что труднее, и метать пилумы снизу не так удобно и далеко.
— Ты думаешь, германцы полезут к нам на холм, а не будут ждать внизу?! — язвительно поинтересовался один из легатов Марк Клавдий Марцелл.
— Полезут, если их заманить, — ответил я. — Допустим, на них нападет отряд конницы и начнет отступать вверх по склону, в сторону нашей армии. Тевтоны погонятся за ним.
— А если не погонятся? — усомнился Гай Марий.
— Если не погонятся после первого нападения, то после второго или третьего. Они вспыльчивы и в гневе безрассудны, — поделился я.
— Пожалуй, надо попробовать, — решил консул. — Если не получится, тогда спустимся к ним сами.
— Готов со своим отрядом спровоцировать их, — предложил я.
— Для этого есть наша конница. Ее больше, атака будет выглядеть правдоподобнее, — отклонил Гай Марий. — Ты будешь в моем резерве.
— В резерве нам будет скучно, — с усмешкой сказал я. — Мы может пробраться в тыл германцам и, когда они завязнут в сражении, ударить в спину. Германцы не привыкли к таким ударам, очень плохо держат их, сразу разбегаются. Вы это могли видеть два дня назад.
— В тыл надо направить не только твой отряд, но и один легион, чтобы ударили с двух сторон, — поразмыслив, принял решение консул.
— Поручи это моему легиону, — попросил Марк Клавдий Марцелл.
— Хорошо, — согласился Гай Марий. — Сегодня вышли разведку, пусть посмотрят, как удобнее и незаметно добраться. Осадные орудия и все лишнее оставите здесь, пойдете налегке.
Одним из преобразований Гая Мария в армии был отказ от большей части обоза. Теперь каждый воин нес все свое имущество, включая паек на неделю. Из-за этого навьюченных легионеров стали называть «мулами Мария».
Дальше мы обсудили систему сигналов и прочие второстепенные вещи, после чего консул отпустил всех командиров, кроме меня. А вы, Штирлиц, останьтесь! Такие приказы всегда вгоняют меня в тоску, потому что и сам предлагаю после совещания остаться только тому, кому собираюсь насовать полную пазуху.
Подождав, когда раб нальет нам обоим вина в простые, без барельефов и узоров, бронзовые чаши, Гай Марий произнес:
— Послушал я тебя сегодня, и пришла мне в голову, что это ты помог Квинту Сервилию Цепиону украсть золото Толозы. Что скажешь?
— А разве это он украл золото Толозы? — улыбнувшись, ответил я вопросом на вопрос. — Насколько я знаю, участие Квинта Сервилия Цепиона в этом преступлении не доказано судом. Его отправили в изгнание только за поражение от кимвров.
— Но следствие по золоту Толозы еще не закончено, — сообщил он. — Если мы завтра победим германцев, я сделаю так, чтобы об этом деле забыли.
Интересный способ мотивировать подчиненного. Ответные действия могут быть ассиметричными. Если проиграем сражение, кто-то может погибнуть в бою или во время бегства. У меня есть опыт подобных мероприятий.
75
Отваги Гаю Марию не занимать. Несмотря на старческий по нынешним меркам возраст, пятьдесят шесть лет, сам повел в атаку тяжелую римскую конницу, собранную со всех легионов, в каждом из которых по штату положены десять турм. Они хорошо разогнались с холма и врезались в строй тевтонов и уцелевших амбронов с такой силой, что инерция передалась в задние ряды, а их было несколько десятков. Врагов было так много, что, построившись в шеренги от одного края долины до другого, они образовали прямоугольник, причем короткими оказались передняя и задняя стороны. Тевтоны и амброны выдержали удар и начали теснить конницу, ловко убивая лошадей, а потом и спешенных наездников. Римляне развернулись и рванули вверх по склону. Отступление струсившей конницы выглядело очень правдоподобно. Надеюсь, легионеры предупреждены, не побегут, увидев удирающего консула. Наши враги поверили в трусость римлян, попались на уловку, побежали вслед за конницей вверх по склону холма.
Я наблюдал это с другого холма, расположенного сбоку и чуть впереди от места первой стычки. После того, как тевтоны двинулись вверх по склону, мы оказались у них на фланге. Надо было проехать пару километров по кривой, чтобы остаться незамеченными, и мы окажется в тылу. Я спустился к своему отряду, который ждал у подножия холма, сел на коня и махнул рукой: поехали!
Я разведал эту дорогу вчера вечером. Точнее, это была звериная тропа, по которой можно было ехать в узких местах только по одному. Место довольно таки живописное, птички поют, благодать! Такое впечатление, что мы на конной прогулке, а не направляемся убивать себе подобных.
Мы выехали из леса на виду у вражеского лагеря. Там остались женщины и дети. Увидев нас, она, наученные предыдущим горьким опытом, сразу сыпанули к лесу. Никому и в голову не пришло предупредить своих воинов. Впрочем, те бы не услышали, не до того им сейчас. Гигантский прямоугольник из многих тысяч тевтонов и их союзников медленно сползал к подножию холма, подгоняемый прямоугольниками, составленными из тысяч римлян: переднего, растянутого во всю ширину склона, и несколькими поменьше, в одну когорту, расположенными позади в шахматном порядке и готовыми прийти на помощь там, где потребуется. Находясь выше, римляне буквально сталкивали врагов ударами щитов, добивая уколами гладиусов.