Песни. Стихотворения

Беранже Пьер-Жан

Весна и осень

Друзья, природою самою Назначен наслажденьям срок: Цветы и бабочки — весною, Зимою — виноградный сок. Снег тает, сердце пробуждая; Короче дни — хладеет кровь… Прощай вино — в начале мая, А в октябре — прощай любовь! Хотел бы я вино с любовью Мешать, чтоб жизнь была полна; Но, говорят, вредит здоровью Избыток страсти и вина. Советам мудрости внимая, Я рассудил без дальних слов: Прощай вино — в начале мая, А в октябре — прощай любовь! В весенний день моя свобода Была Жаннетте отдана; Я ей поддался — и полгода Меня дурачила она! Кокетке все припоминая, Я в сентябре уж был готов… Прощай вино — в начале мая, А в октябре — прощай любовь! Я осенью сказал Адели: «Прощай, дитя, не помни зла…» И разошлись мы; но в апреле Она сама ко мне пришла. Бутылку тихо опуская, Я вспомнил смысл мудрейших слов: Прощай вино — в начале мая, А в октябре — прощай любовь! Так я дошел бы до могилы… Но есть волшебница: она Крепчайший спирт лишает силы И охмеляет без вина. Захочет — я могу забыться; Смешать все дни в календаре: Весной — бесчувственно напиться И быть влюбленным в декабре! Перевод В. Курочкина

Как яблочко, румян [12]

Как яблочко, румян, Одет весьма беспечно, Не то чтоб очень пьян А весел бесконечно. Есть

деньги — прокутит; Нет денег — обойдется, Да как еще смеется! «Да ну их!..» — говорит, «Да ну их!..» — говорит, «Вот, — говорит, — потеха! Ей-ей, умру… Ей-ей, умру… Ей-ей, умру от смеха!» Шатаясь по ночам Да тратясь на девчонок, Он, кажется, к долгам Привык еще с пеленок. Полиция грозит, В тюрьму упрятать хочет А он-то все хохочет… «Да ну их!..» — говорит, «Да ну их!..» — говорит, «Вот, — говорит, — потеха! Ей-ей, умру… Ей-ей, умру… Ей-ей, умру от смеха!» Забился на чердак, Меж небом и землею; Свистит себе в кулак Да ежится зимою. Его не огорчит, Что дождь сквозь крышу льется: Измокнет весь, трясется… «Да ну их!..» — говорит, «Да ну их!..» — говорит, «Вот, — говорит, — потеха! Ей-ей, умру… Ей-ей, умру… Ей-ей, умру от смеха!» У молодой жены Богатые наряды; На них устремлены Двусмысленные взгляды. Злословье не щадит, От сплетен нет отбою… А он — махнул рукою… «Да ну их!..» — говорит, «Да ну их!..» — говорит, «Вот, — говорит, — потеха! Ей-ей, умру… Ей-ей, умру… Ей-ей умру от смеха!» Собрался умирать, Параличом разбитый; На ветхую кровать Садится поп маститый И бедному сулит Чертей и ад кромешный… А он-то, многогрешный, «Да ну их!..» — говорит, «Да ну их!..» — говорит, «Вот, — говорит, — потеха! Ей-ей, умру… Ей-ей, умру… Ей-ей, умру от смеха!» Перевод В. Курочкина

12

Как яблочко, румян. — Дословно: «Подвыпивший».

Барышни [13]

Что за педант наш учитель словесности! Слушать противно его! Все о труде говорит да об честности… Я и не вспомню всего! Театры, балы, маскарады, собрания Я без него поняла… Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла! Вот они, вот неземные создания! Барышни — тра-ла-ла-ла! Шить у меня не хватает терпения Времени, маменька, нет: Мне еще нужно с учителем пения Вспомнить вчерашний дуэт… Музыка с ним — целый мир обаяния Страсть в моем сердце зажгла!.. Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла! Вот они, вот неземные создания! Барышни — тра-ла-ла-ла! Время, maman, ведь не трачу напрасно я: Села расход записать Входит танцмейстер; он па сладострастное Нынче пришел показать; Платье мне длинно… Я, против желания, Выше чуть-чуть подняла… Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла! Вот они, вот неземные создания! Барышни — тра-ла-ла-ла! Нянчись с братишкой! Плаксивый и мерзкий! Сразу никак не уймешь. А в голове Аполлон Бельведерский: Как его корпус хорош! Тонкость какая всего очертания! Глаз бы с него не свела… Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла! Вот они, вот неземные создания! Барышни — тра-ла-ла-ла! Что тут, maman! Уж учили бы смолоду, Замуж давно мне пора; Басня скандальная ходит по городу Тут уж не будет добра! Мне все равно; я найду оправдание Только бы мужа нашла… Тра-ла-ла, барышни, тра-ла-ла-ла! Вот они, вот неземные создания! Барышни — тра-ла-ла-ла! Перевод В. Курочкина

13

Барышни. — Дословно: «Воспитание девиц».

Deo gratias [14] эпикурейца

Безбожный, нечестивый век! Утратил веру человек: Перед обедом забывает Молиться иль не успевает. Но я молюсь, когда я сыт: — Верни мне, боже, аппетит, И лакомствам в желудок дай дорогу! За аппетит я благодарен богу, Всегда я благодарен богу. Сосед мой болен, и давно С водой мешает он вино, А на шампанское не взглянет: Вдруг голова кружиться станет? Но, слава богу, без вреда Я чарку осушу всегда, Из кабачка найду домой дорогу… Вот почему я благодарен богу, Всегда я благодарен богу. Приносит ревность много бед: Не ест, не пьет другой сосед, Друзьям своим не доверяет И все спокойствие теряет: Его жены так томен взор… Скорей все двери на запор! Но я — в окно… Уж отыщу дорогу! Вот я за что так благодарен богу, Всегда я благодарен богу. Провел с актрисой вечерок Один мой друг и занемог… Теперь, кляня судьбы коварство, Глотать он вынужден лекарства. А я последствий не боюсь И с восьмерыми веселюсь. Я к доктору забыл давно дорогу. И за здоровье благодарен богу, Весьма я благодарен богу! Повесив нос, кто там сидит И кисло под ноги глядит? Его печали есть ли мера? Испорчена его карьера… Когда б в опалу я попал На трон сердиться б я не стал, Но к счастью отыскал бы я дорогу. А потому я благодарен богу, Весьма я благодарен богу! Когда я за столом сижу, То мир прекрасным нахожу И твердо верю: в сей юдоли Зависит все от божьей воли. Она всегда щадит глупцов И поощряет мудрецов Искать к блаженству верную дорогу… Ну, как не быть мне благодарным богу? Весьма я благодарен богу! Перевод Вал. Дмитриева

14

Благодарственная молитва (лат.).

Тетка Грегуар

В годы юности моей Тетка Грегуар блистала. В кабачок веселый к ней Забегал и я, бывало. Круглолица и полна, Улыбалась всем она, А брюнет иной, понятно, Пил и ел у ней бесплатно. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок! Вспоминался ей подчас Муж, что умер от удара. Жаль, никто не мог из нас Знать беднягу Грегуара. Все ж наследовать ему Было лестно хоть кому. Всякий здесь был сыт и пьян, И лилось вино в стакан. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок! Помню в прошлом, как сквозь дым, Смех грудной, кудрей извивы, Вижу крестик, а под ним Пышность прелестей стыдливых. Про ее любовный пыл Скажут те, кто с нею жил, Серебро — и не иначе Им она сдавала сдачи. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок! Было б пьяницам житье, Но у жен своя сноровка, Сколько раз из-за нее Начиналась потасовка. Как из ревности такой Разыграют жены бой, Грегуарша очень кстати Спрячет всех мужей в кровати. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок! А пришел и мой черед Быть хозяином у стойки, Что ни вечер, целый год Я давал друзьям попойки. Быть ревнивым я не смел, Каждый вдоволь пил и ел, А хозяйка всем, бывало, До служанок вплоть, — снабжала. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок! Дням тем больше не цвести, Нет удач под этой кровлей. Грегуарша не в чести У любви и у торговли. Жаль и ручек мне таких, И стаканов пуншевых. Но пред лавкой сиротливой Всякий вспомнит час счастливый. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок! Перевод Вс. Рождественского

Мои волосы

Апостол радости беспечной, Друзья, я проповедь

прочту: Все блага жизни скоротечной Хватайте прямо на лету… Наперекор судьбы ударам, Чтоб смелый дух в свободе рос… Вот вам совет мой, — а недаром Я в цвете лет лишен волос. Друзья, хотите ли игриво, Как светлый день, всю жизнь прожить? Вот вам вино: в нем можно живо Мирские дрязги утопить. К его струям прильните с жаром, Чтоб в вашу кровь оно влилось… Вот вам совет мой, — а недаром Я в цвете лет лишен волос. Друзья! вино, вселяя резвость, Не наполняет пустоты, Нужна любовь, чтоб снова трезвость Найти в объятьях красоты; Чтоб каждый в жертву страстным чарам Здоровье, юность, деньги нес… Вот вам совет мой, — а недаром Я в цвете лет лишен волос. Последовав моим советам, Вы насмеетесь над судьбой И, насладившись жизни летом, С ее не встретитесь зимой; Над вашим юношеским жаром Суровый не дохнет мороз; Вот вам совет мой, — а недаром Я в цвете лет лишен волос. Перевод В. Курочкина

Беднота [15]

Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Их песнею славить не надо, Воздать по заслугам пора, А песня — едва ли награда За годы нужды и добра! Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! У бедных проста добродетель И крепкой бывает семья. А этому верный свидетель Веселая песня моя. Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Искать недалеко примера. О песня! Ты знаешь сама: Одно только есть у Гомера Высокий костыль и сума! Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Богатство и славу, герои, Вы часто несете с трудом. А легче не станет ли втрое, Коль просто пойти босиком? Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Вы сыты докучною одой, Ваш замок — мучительный плен. Вольно ж вам! Живите свободой, Как в бочке бедняк Диоген! Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Чертоги — подобие клеток, Где тучный томится покой. А можно ведь есть без салфеток И спать на соломе простой! Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Житье наше жалко и хмуро! Но кто улыбается так? То, дверь отворяя, амура К себе пропускает бедняк. Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Чудесно справлять новоселье На самом простом чердаке, Где Дружба встречает Веселье С янтарным стаканом в руке! Хвала беднякам! Голодные дни Умеют они Со счастьем сплетать пополам! Хвала беднякам! Перевод Вс. Рождественского

15

Беднота. — Эту песню Беранже впервые спел в 1807 г. в литературно-певческом кружке «Монастырь беззаботных» во время дружеской пирушки.

Резвушка

Кто не видывал Резвушки? Есть ли девушка славней? И красотки, и дурнушки Спасовали перед ней. Тра-ла-ла… У девчонки Лишь юбчонка За душою и была… Хоть потом в ее мансарде Был и жемчуг и тафта Заложила все в ломбарде Для любовника-плута… Тра-ла-ла… Ведь девчонка И юбчонку Чуть в заклад не отнесла! Кто из дам сравнится с нею? Как-то лютою зимой Я в каморке коченею: В щелях — ветер ледяной… Тра-ла-ла… Так девчонка И юбчонку, Чтоб укрыть меня, сняла! Что я слышу? Все бельишко Продала она свое, Чтобы выручить фатишку, Колотившего ее. Тра-ла-ла… Эх, девчонка! И юбчонку, И юбчонку продала! Для амура нет помехи: Вот Резвушка у окна, Лишь в сорочке… Сквозь прорехи Грудь округлая видна. Тра-ла-ла… Ведь девчонка Без юбчонки Даже лучше, чем была! Снова купят ей банкиры И ковры и зеркала, Снова душки-кирасиры Разорят ее дотла… Тра-ла-ла… Чтоб девчонка Без юбчонки Напевая, умерла! Перевод Вал. Дмитриева

Гастрономы

Господа, довольно, знайте честь. Будет вам все только есть да есть. Пожалейте тех, кто в этом свете, Волей иль неволей, на диете. И притом ведь вам грозит беда: Лопнете с обжорства, господа. Д такая смерть — не смерть — потеха! Ах! Уж если лопнуть, так от смеха. Лопнуть, так от смеха! Разве можно думать с полным ртом О любви, полсуток за столом? Масляные ваши подбородки Чуть увидят — прочь бегут красотки. С чревом, полным всяких благ земных, Вам храпеть лить впору возле них. Ваше чрево и в любви помеха. Ах! Уж если лопнуть, так от смеха. Лопнуть, так от смеха! Для любви когда уж места нет, Что вам слава, что вам знанья, свет? Для чего вам лавры, всем вам вкупе, Лишь бы лист лавровый плавал в супе, Украшал бы окорок свиной! Вы гордитесь славою одной: Гениев кухмистерского цеха. Ах! Уж если лопнуть, так от смеха. Лопнуть, так от смеха! Чтобы каждый кус просмаковать, За столом нельзя вам хохотать. Как служить сатире и мамоне? Оттого сатира и в загоне. Господа, когда на то пошло, Мы смеяться будем вам назло. И наш смех найдет повсюду эхо. Ах! Уж если лопнуть, так от смеха Лопнуть, так от смеха! Обжирайтесь, мрачные умы. Блага жизни с вами делим мы! Вам — хандра и тонкие обеды, Нам — любовь, и разума победы, И простой обед, где за столом Остроумье искрится с вином, И желудок сердцу не помеха. Ах! Уж если лопнуть, так от смеха. Лопнуть, так от смеха! Перевод В. Курочкина

Может быть, последняя моя песня [16]

Я не могу быть равнодушен Ко славе родины моей. Теперь покой ее нарушен, Враги хозяйничают в ней. Я их кляну; но предаваться Унынью не поможет нам. Еще мы можем петь, смеяться… Хоть этим взять, назло врагам! Пускай иной храбрец трепещет, Я не дрожу, хотя и трус. Вино пред нами в чашах блещет; Я богу гроздий отдаюсь. Друзья! наш пир одушевляя, Он силу робким даст сердцам. Давайте пить, не унывая! Хоть этим взять, назло врагам! Заимодавцы! Беспокоить Меня старались вы всегда; Уж я хотел дела устроить, Случилась новая беда. Вы за казну свою дрожите; Вполне сочувствую я вам. Скорей мне в долг еще ссудите! Хоть этим взять, назло врагам! Небезопасна и Лизетта; Беды бы не случилось с ней. Но чуть ли ветреница эта Не встретит с радостью гостей. В ней, верно, страха не найдется, Хоть грубость их известна нам. Но эта ночь мне остается… Хоть этим взять, назло врагам! Коль неизбежна гибель злая, Друзья, сомкнемтесь — клятву дать, Что для врагов родного края Не будет наша песнь звучать! Последней песнью лебединой Пусть будет эта песня нам. Друзья! составим хор единый! Хоть этим взять, назло врагам! Перевод М. Л. Михайлова

16

Может быть, последняя моя песня. — Написана в январе 1814 г., когда иностранные интервенты, везя в своем обозе возвращавшихся из эмиграции Бурбонов, продвигались к французской столице. 31 марта они вошли в Париж.