Пираты Карибского моря. Проклятие «Черной жемчужины»

Тримбл Ирен

Глава 15

– Мертвые не болтают! – крикнул попугай Коттона, когда «Перехватчик» медленно скользнул в туман, окутывавший остров. Вся команда была настороже.

Вдруг судно вынырнуло из плотной дымки, и откуда-то снизу раздался скрежет. Уилл огляделся по сторонам и обнаружил, что они плывут по кладбищу погибших кораблей, налетевших на окружавшие Исла де ла Муэрта рифы. Мачта одного из них сейчас скребла по днищу «Перехватчика» и грозила пробить его.

За штурвалом стоял Джек. Он торопливо захлопнул крышку компаса и сосредоточился на управлении кораблем – надо было как можно осторожнее провести его среди обломков. Капитан слегка подправил курс, и скрежет прекратился. Гиббс и Уилл во все глаза таращились на серые останки мертвых кораблей, мимо которых они проплывали.

– Где он взял этот компас? – спросил Уилл у рулевого.

– Он рассказывал, что когда-то ходил в учениках у картографа, – ответил Гиббс. – Но наверняка я не знаю... Слышал только, что однажды ночью Джек объявился на Тортуге с этим компасом и с идеей отправиться на Исла де ла Муэрта, за сокровищами. Тогда он еще был капитаном «Черной жемчужины».

– Что?! – изумился Уилл. Он понятия не имел, что «Жемчужина» раньше принадлежала Джеку Воробью. Он наклонился к Гиббсу поближе, чтобы послушать его историю.

– Но вся беда в том, что Джек Воробей слишком честный... – посетовал рулевой.

Он рассказал, что Джек пообещал поделить сокровища поровну между всеми членами команды.

– И вот его старпом пришел к нему, – качая головой, продолжал Гиббс, – и заявил, что раз Джек готов поделиться всем, так пусть поделится и тайной, где зарыт клад. И Джек открыл им, где сокровища. Той же ночью на корабле вспыхнул мятеж, – с грустью сказал Гиббс. – Они высадили Джека на необитаемом острове и бросили его умирать. По нашим законам, когда пирата высаживают на берег, ему оставляют пистолет с одним зарядом. После трех недель голода и жажды выстрел начинает казаться самым простым решением. – Рулевой поднес палец к виску. – Но Джек не таков, он выжил! И сохранил пистолет с тем самым единственным патроном. Он бережет его для того человека. Старпома, который его предал...

– Барбоссы! – закончил Уилл. Наконец-то все разрозненные кусочки мозаики сложились для него в единую картину.

– Точно.

– Но как Джеку удалось выбраться с острова? – поинтересовался юноша.

– Он поймал несколько морских черепах, связал их вместе, и получился плот, – уверенно кивая, произнес старый моряк.

– Морских черепах? – недоверчиво переспросил Уилл.

– Именно, – со всей серьезностью подтвердил Гиббс.

И тут Джек приказал бросить якорь и спустить на воду шлюпку.

– Мы с Уиллом сойдем на берег, – объявил он.

– Будь по-твоему, капитан, – откликнулась Анна-Мария.

Гиббс нагнулся к уху Джека и тихо спросил:

– А если случится самое худшее?

– Тогда действуйте, как велит кодекс, – ответил Джек. – Вы все его знаете.

Глава 16

Джек и Уилл налегли на весла и вскоре вплыли в заполненную водой пещеру. Воздух там был влажный и затхлый. На стене висел фонарь, и Уилл разглядел в стороне наполовину погрузившийся в песок скелет. Между ребер у него торчала шпага.

Когда они проплывали мимо останков бедняги, Уилл спросил:

– А что это за кодекс, о котором ты говорил Гиббсу?

– Пиратский кодекс, – отозвался Джек, продолжая грести. – За теми, кто попал в, плен, не возвращаться.

Внезапно на сводах пещеры замерцало несколько маленьких ярких кружочков. Постепенно их становилось все больше и больше. Уилл огляделся, но так и не смог понять, что это. А потом он посмотрел в воду и увидел тысячи золотых монет, отражавших свет фонаря. Эти сокровища просыпались, когда Барбосса и его команда через подземный коридор возвращались с бесчисленных рейдов.

Уилл и Джек беззвучно подгребли к площадке, на которой пираты оставляли свои лодки. Уилл вытащил шлюпку на берег. Джек выпрыгнул из нее и повел Уилла за собой.

Они осторожно поднялись на небольшое возвышение и окинули взглядом открывшиеся перед ними высокие залы. Уилл не верил своим глазам. Чего только не было в этой пещере!

В свете факелов поблескивали слитки серебра и золотые ларцы, усеянные бриллиантами. Кольца со сверкающими драгоценными камнями, кроваво- красные рубины размером с перепелиное яйцо, длинные нити крупного жемчуга, ярко раскрашенные шелка и целые россыпи золотого песка и монет. Пираты сдвинули ящики с сокровищами, освободив самую середину пещеры. Там, возле сундука с ацтекским золотом, стояла связанная Элизабет.

Уилл рванулся, чтобы спасти ее, но Джек удержал его.

– Лучше подождем подходящего момента! – прошептал он.

Но Уилл не мог ждать. На кону стояла жизнь Элизабет.

– Прости, Джек... но я не собираюсь быть козырем в твоем рукаве, – произнес юноша и огрел пирата веслом по голове. Обезьянка вдруг устремила взгляд на него, но тут заговорил капитан Бар- босса, и зверек отвернулся.

– Знаете, что я собираюсь сделать, как только мы избавимся от проклятия? – спросил капитан «Черной жемчужины», с усмешкой косясь на Элизабет. – Съесть целую корзину яблок! – Пираты подобострастно рассмеялись, а Барбосса взял нож, рассек кожу на ладони Элизабет, положил туда медальон и сжал пальцы девушки в кулак.

Затем капитан забрал у нее окровавленный золотой кругляш и бросил его в каменный сундук.

– Из крови возникшее да будет смыто кровью! – прокричал он.

Все напряглись, со страхом и нетерпением ожидая, когда проклятие наконец падет.

– Я не чувствую никакой разницы, – сказал через некоторое время одноглазый пират. Его приятели переглянулись.

– Как мы поймем, что больше не призраки? – спросил Пинтель.

Барбосса, нахмурившись, выхватил пистолет и выстрелил Пинтелю в грудь! Однако тот не рухнул замертво, а стоял как ни в чем не бывало. Команда разочарованно загудела.

– Не сработало! – жаловались они друг другу. – Мы по-прежнему прокляты!

Барбосса впал в бешенство. Он развернулся и схватил Элизабет за горло.

– Бэвори! Твоим отцом был Уильям Тернер?

– Нет, – прохрипела Элизабет.

Среди пиратов поднялся ропот.

– Вы двое! – заорал боцман, тыча пальцем в Пинтеля и его одноглазого приятеля. – Вы притащили не того, кого надо!

– Но у нее был медальон, и возраста она подходящего! – стал оправдываться Рагетти.

Боцман повернулся к Барбоссе.