Пленница тирана
Шрифт:
— Ага, как заправский бульдог.
— Зря ты так, Вышибала, если верить карте недалеко от вылазки была здоровенная пекарня, как раз над тем местом, где мы минут пять назад свернули. Если ты принюхаешься, то почуешь запах сдобы, а это значит, что мы идём в верном направлении.
— Он не почует, Дока, — отозвался Галор, — он ирмэ курит.
— Это напрасно, — проговорил Маруха. — От этой дряни чресла вянут. Тебя бабы любить перестанут, даже за серебро.
Все заржали и стали обмениваться меж собой скабрезными шуточками, но не долго. Как и
Лаз выходил за пределы крепостной стены и укрывался разросшимся самшитом так, что мужчины попадали на животы и по-пластунски поползли как можно дальше от ворот. Когда растительность кончилась, Дока вскочил на ноги и помчался что было сил, но не вперёд, к горам, а вдоль стены. Он обогнул её, надеясь вывести всю ватагу на тракт. Там умник хотел остановить повозку и убраться из долины Нувэй, но как только он увидел издали дорогу, то понял, что движение приостановлено. Городовые проверяли всех выезжающих из Хрустального града, в надежде перехватить подозрительных гостей, колоритной наружности.
— Дело дрянь, князь, — констатировал Дока, метнувшись обратно за выступ стены. — По тракту не утечь, а лесами мы полжизни будем до ближайшего города добираться. Да и добежать до этих лесов проблематично. Если припустить по долине, нас заметят и нагонят.
— Как пить дать, — согласился Харух.
Только теперь, когда появилась возможность отдышаться и оглядеться по сторонам, все заметили, как разукрасился Дока, пока прокладывал маршрут к свободе.
— Какой ты, однако, живописный, — поржал Маруха, разглядывая подбитый глаз и скулу своего приятеля.
— Окажись ты в моей ситуации, и разглядывать было бы нечего, — огрызнулся тот.
— Так, — хмуря брови, проговорил Таймар. — Здесь оставаться больше нельзя, в столицу теперь тоже не сунешься, именно там они нас искать и станут, в ближайший город опять же никак.
— Может, отправимся в лунные пещеры? — предложил Галор. — Там Огайра и он нас защитит, если что.
— С чего ты взял, что Огайра там? — спросил Вышибала.
— А с того, что это его дом. Вот куда бы ты пошёл, если бы был ссыльным?
— Если нам будет угрожать серьёзная опасность, Огайра и так появится, забыл про печать на его руке? — проговорил князь, думая о чем-то другом. — Нет, маг будет мне только мешать, а я всё ещё надеюсь заполучить виману, поэтому мы отправимся во второй по величине город после столицы, там они точно должны быть.
— Или Град тысячи колоколов, — подал голос Дока. — Он не самый крупный, но ближайший к долине Тедьюри. Жители там набожнее прочих, они построили триста храмов, а я заметил, что всё самое продвинутое в этом круге принадлежит жрецам. Мне думается, там точно будут виманы.
— Ты чертовски проницателен, Дока! — воскликнул князь, — Виманы собственность этих святош, именно поэтому они не продаются. Как далеко это скопище набожных?
— Дней десять пути, — печально изрек
С минуту князь сосредоточенно думал, хмуря кустистые брови и поглаживая двумя пальцами подбородок, как это делал его отец, а затем стал развязывать свой заплечный мешок и вываливать наземь его содержимое.
— Обрядимся в служителей храма, — заявил Таймар. — Пройдем пост охраны, где выезжающих обыскивают, и вывалимся на дорогу. Уверен, что там мы сможем решить вопрос с транспортом.
Так и сделали, нацепили прямо поверх кожанок шальвары, обмотались с головой палантинами и пошли к посту.
— Повторяйте за мной, велел князя, — пытаясь воспроизвести молитву, которую слышал утром на храмовой площади. — Так к нам будет меньше вопросов, если стражники захотят остановить нас.
Воины переглянулись меж собой, но спорить не стали, завели нестройное пение хрипловатыми прокуренными голосами. Лишь Галор выделялся звучным тембром, хоть как-то сглаживающим полузвериное рычание, мало походившее на чтение молитвы. Так, путаясь в шальварах и с трудом удерживая разматывающиеся палантины псевдожрецы прошли пост контроля, выходя на узкую часть тракта, по которому неслись пропущенные городовыми уланы.
Самоходные коляски неслись так стремительно, что у путников зарябило в глазах. Становилось ясно, что остановить их на ходу, как обычную торговую телегу вряд ли удастся.
— Давайте бросим на дорогу шарики из Вышибалиного арсенала и захватим один экипаж, когда начнется переполох, — предложил Маруха.
— Хватит на сегодня эксцессов, — отозвался Таймар, — и без них проблем немало. Иначе поступим, — заявил он и приказал выйти на дорогу и, шествовать, громко декламируя молитву и поднимая вверх руки.
Впереди князь поставил Харуха, выстроив за ним весь свой отряд, сам же пошёл замыкающим. Не спеша шли они гуськом по обочине с полверсты, пока не остановилась подле них старенькая улана с приделанными к борту колёсами. Таймар оценил валамарский раритет, катящий со значительно меньшей скоростью, нежели его передовые братья, и отметил один несомненный плюс, — вместительность. Повозка была рассчитана на пятерых пассажиров, и её благочестивый хозяин не смог проехать мимо монахов вынужденных странствовать пешком.
— Что заставило почтенных служащих храма странствовать пешком, где ваша улана или хотя бы повозка? — поинтересовался сердобольный путник.
— Мы потерпели аварию, — отозвался замыкающий шествие Таймар, — и теперь наше паломничество превратилось в скитание.
Князь прикрывал низ лица палантином, пытаясь придать глазам страдальческое выражение.
— Наши лица сгорели на солнце, а ноги кровоточат, но мы продолжаем идти, потому что паства Гаянэ ждет нас.
— Позвольте предложить вам свою улану, — соболезнуя, проговорил человек. — В ней всего четыре свободных места, но я думаю, если потесниться, вы поместитесь.