Побег из Фестунг Бреслау
Шрифт:
Возьмем такую ситуацию: входит человек в лавочку, где несколько покупателей ожидает в очереди, и говорит "добрый день". Есть люди, которые скажут это, как только сами коснутся дверной ручки, еще до того, как двери толком откроются. Таким практически никто не ответит. Есть такие, которые здороваются в дверях. Таким, вероятнее всего, ответит лавочник, возможно, кто-то еще. И есть такие, которые откроют двери, выйдут в центр помещения, оглядятся в тишине по сторонам, и только потом что-то буркнут. Им ответят все. Вроде как мелочь, но разница принципиальная. Всего лишь игра. Если кто-то что-то говорит тебе, в особенности, имея какие-то претензии, немедленно приблизься к нему, уменьши дистанцию, ворвись в его личное пространство. Он моментально утратит резон.
– Все это легко сказать, - буркнул Шильке. – Вот выполнить уже несколько сложнее.
– Правда? А что было у врача? Ты ни разу не соврал, сказал правду, что здоров как лошадь и вот… больничный на руках.
– Если бы не ты, то мы знаем, что бы я имел…
– Спокойно. Достаточно быстро ты научишься устраивать подобного рода вещи самостоятельно.
– Подъезжаем, - перебил их водитель. – Уже видны дома.
Холмс кивнул ему, потом склонился к уху Шильке.
– Теперь ты берешь командование на себя. И обязательно проведи простое испытание.
– Какое?
– Прежде, чем показывать им подделанные тобою бумаги, попытайся взять власть в свои руки без документов.
Шильке тяжело вздохнул, прикуривая сигарету. И правда, они как раз подъезжали к первым домам деревни 247 над речкой 108В.
– Герр капитан, - вновь повернулся назад водитель, - где мне остановиться? Потому что, если останавливаемся надолго, мне надо будет спустить газ из установки, чтобы наше старье на воздух не взлетело.
– Вон там, под теми деревьями, - указал Шильке рукой на кучку сосен. – Хоть немного будет замаскировано.
– И хорошо. При случае почищу установку…
Когда они высаживались, кто-то буркнул:
– А охраняют, словно сокровищницу английского короля. Куда не глянешь – сотня стражников.
– Это точно, - согласился с ним Ватсон. – То ли заснули, то ли их еще и нет…
Неожиданно, в доме напротив открылась дверь.
У худого, словно щепка, сержанта, были какие-то проблемы с хождением, он очень сильно хромал. Возраст его указывал на то, что ветеран помнил не только Первую Войну, но, вполне возможно, даже наполеоновские войны. Но при этом сержант боевито пытался щелкнуть каблуками в грязи, после чего сдал рапорт, сообщив номер охранного взвода, номер роты и номер батальона. Хорошо еще, что не дошел до номера дивизии. Хотя нет, охранных дивизий в германской армии, похоже, и не было. Зато прибывшие услышали номер деревни и реки.
Шильке на рапорт не отвечал. Он просто спокойно глядел на старика. После длительного, раздражающего долгого периода времени он подошел ближе. Все так же, не говоря ни слова. Сержант сглотнул слюну.
– Общий сбор!!!
– вдруг завизжал он, вопреки всем уставам.
В дверях стоящего за ним здания появилось четверо таких же пожилых солдат, а из здания ближайшей школы стали высыпаться и остальные. О чудо, похоже, что гериатрическая муштра вошла в кровь, потому что взвод выстроился быстро и даже довольно ровно. Шильке, все так же без слова, двинулся вдоль строя. Ну и сборище, подумал он. Одни глядели на него перепугано, другие тупо, в соответствии с уставом; кто-то там украдкой пытался проверить карманы, точно ли они застегнуты. Один здешний "солдат" боялся настолько, что глаза его скакали из точки в точку, не имея возможности ни на чем сфокусироваться. Шильке остановился возле него и неожиданно спросил:
– Что с русскими делаете?
– Мы их убиваем!!! – заорал солдат, вытянувшись сколько можно.
Холмс сзади загоготал. Шильке прикусил губу.
– Убиваете? – процедил он и исподлобья глянул на отвечавшего. – А где трупы?
Солдат понял, что ляпнул какую-то глупость, и начал оправдываться.
– Нну… ттто есть… ну, мы должны их убивать. В ссс… сссытветствии с уставом. – Бедняка, как и сержант, сглотнул слюну. – Правда, пока что ни одного мы не убили! – доложился он.
– А почему?
– По… потому что… - он горячечно искал слов. – Потому что они обходят нас подальше и еще не пришли!
Теперь уже фыркнул Ватсон. Шильке укоризненно покачал головой. Молча, он дошел до конца шеренги, развернулся и двинулся назад. Сейчас он размышлял над тем, сколько инфарктов способен вызвать. Капитан вновь подошел к сержанту. Тот стоял совершенно сконфуженный. Он наверняка доложил бы что-нибудь еще, но не знал, как следует правильно обратиться. Летная куртка на офицерском мундире закрывала все знаки отличия. Так они долгое время стояли, глядя один на другого, когда на лбу солдата появился пот.
– Где командир? – тихо спросил Шильке.
– Докладываю, он на патруле! Герр… герр полковник! – сержант рискнул подлизаться, хотя Шильке был слишком молод для такого чина.
– И что же такое этот ваш патруль. Потому что в том, что ваш начальник на нем, я уже не сомневаюсь!
– Ну, значит, на патруле, герр полковник.
Шильке сощурил глаза. Он уже знал, о чем говорил Холмс. Он уже чувствовал это.
– Сам?
Сержант сделал глубокий вздох и уже не выдыхал. Смысла врать не было никакого. Ведь он же лично перед тем доложил, что взвод в полном составе. И что мог делать командир "на патруле" один, совсем один? Покинув собственных людей? Оставляя их без командования? Если он не дезертировал, что было бы дл него наилучшим выходом в данной ситуации, то сейчас он мог находиться в Бреслау в самоволке у своей женщины. KS – исполнение приговора на месте. В случае грабежа в окрестных селах – тоже KS, но исполнение приговора отсрочено до времени, пока суд не узнает, что и сколько украл, а прежде всего: где спрятал. Возможно, он глуп и что-то комбинирует – тогда КК, штрафная рота, где исполнение приговора перекладывается на русских. Или же, просто-напросто, нажрался как свинья и где-то валяется – тогда КК или KD, дисциплинарное наказание, в зависимости от степени пьянки. Интересно, KS, KK или KD? Замечательный пример того, что разница между жизнью и смертью заключается чуть ли не в одной букве. Как смешно! Как должно звучать слово, относящееся конкретно к тебе: "смерть" или "сметь"? "рак" или "рок"? "жить" или "шить"? Ха-ха-ха!... Одна буква.
– Ладно, пускай командир доложится мне, как только… вернется с патруля. Этих людей распустите. Пускай приготовят для нас жилье.
– Так точно, герр полковник.
– Капитан, - сжалился Шильке. – Абвер. Специальный отдел.
– Так точно!
Сержант отправился выполнять свои задания, а Шильке подозвал Хайни.
– Иди-ка, порыскай немного. Только ни словечка, для чего мы здесь.
– Есть!
Парнишка ничего не мог выдать, потому что ничего и не знал. Зато в течение пяти минут он убедит весь взвод в том, что находится здесь для выполнения секретной миссии по заданию самого фюрера, а то и кого-нибудь еще выше. А дар убеждения в пареньке имелся. Шильке закурил очередную сигарету и оглянулся.
Холмс поднял большой палец вверх.
– Да мы в жизни это не откопаем. – Ватсон как раз анализировал план, нарисованный польскими принудительными работниками. План был очень подробный. – Это именно здесь, - он постучал каблуком по бетонному полу.
Они стоял в громадном подвале еще большей виллы, расположенной на окраине деревни.
– Да, работа солидная, - буркнул Шильке. – Литой бетон.
– Без преувеличений. – Холмс схватил металлический лом. – Как же, литой. Парни сказали, сто совали сюда минеральную вату, ну а сам бетон с большим содержанием песка. – Он вонзил острие в серую поверхность, тут же проделав в ней серьезную щербину. Он грохнул раз и еще раз. Лом проник еще глубже, на его пути попалось что-то мягкое. – Ну вот! – Холмс ударил сильнее, проделывая крупное отверстие, из которого и правда торчала вата. – Пойдет как по маслу.