Почти любовь, почти падение
Шрифт:
Как хотелось, чтобы он сейчас сознался в обмане, но нет, Малиновский кивнул.
– Правду.
– Вот видите.
– Но боюсь, что прозвучало всё... несколько грубо. Катя, лично против вас мы ничего не имели. Просто обстоятельства так сложились. Нужно было что-то предпринять. Да ещё Зорькин ваш...
Катя бросила на него обеспокоенный взгляд.
– При чём тут Коля?
Малиновский даже по рулю ударил, не сдержался.
– Но вы же ему всё рассказали! Всё, Катя, и сразу!
Пушкарёва остановилась и на Рому посмотрела.
– Я советовалась с ним. Он прекрасный специалист!
– Но нам-то вы этого не объяснили!
– Рома остановил машину.
– А он постоянно рядом с вами крутится, визитки свои с улыбочкой всем рассовывает по карманам! А потом "НикаМода" появилась!..
Катя усмехнулась, удивлённая.
– У вас мания преследования.
– Нет. Просто "Зималетто" слишком много значит, для нас всех.
У Кати вырвался несчастный вздох.
– А сейчас вы чего хотите, Роман Дмитрич?
– Я хочу быть уверен, что сегодня на совете вы не наделаете ошибок.
– Рома смотрел на неё в упор, чуть на руль навалился, обняв его двумя руками, и выглядел в этот момент до неприличия самоуверенным. Катя под его взглядом переступила с ноги на ногу.
– По-моему, вы вчера очень доходчиво мне объяснили, Роман Дмитрич, что если я посмею сделать что-то не то, то ударит это в первую очередь по мне. И по Зорькину.
– Наши со Ждановым имена там тоже фигурировали, Катя.
– Да, но вас-то мне не жалко.
– Сделала паузу, после чего добавила: - По вашим же словам.
Рома смотрел на неё снизу вверх, взгляд очень серьёзный и сосредоточенный, и поэтому Катя совсем не ожидала, что он улыбнётся.
– А вы умеете удивлять, Катя. Может, на это Жданов и попался?
Катя тут же почувствовала жгучую обиду, и посоветовала ему:
– Не лезьте не в своё дело.
Она пошла дальше, не оборачиваясь, а когда машина Малиновского свернула на стоянку, шаг ускорила. Не хотелось с ним в лифте оказаться, никак не хотелось.
А вот с Андреем Катя встретилась значительно позже, причём по собственной инициативе тянула с этим. Пришла раньше него, папку с отчётом схватила и убежала, до ужаса боясь встречи со Ждановым. Совершенно не представляла, что почувствует и как отреагирует на простое приветствие с его стороны. Устроилась в приёмной у Светы и Тани Пончевой, перед большим ксероксом, и принялась копии отчёта делать для всех членов совета директоров. И только чутко прислушивалась к происходящему в служебных коридорах, почти не обращая внимания на болтовню подруг. Один раз мимо прошёл Малиновский, с женсоветчицами поздоровался, а встретившись взглядом с Катей, тут же улыбаться перестал, развернулся и ушёл.
– Что это с Романом Дмитричем?
– удивилась Света. Посмотрела на Пончеву, потом они вместе к Кате повернулись, но та лишь пожала плечами и сосредоточилась на том, с какой скоростью из копира странички вылезают.
Когда в президентский кабинет вернулась, из конференц-зала уже слышались голоса, Ждановы-старшие, во всяком случае, уже приехали. Катя в кабинет вошла, дверь за собой тихо прикрыла и застыла, словно пойманная на месте преступления, услышав голос Андрея.
– Ты где была?
Намеренно к нему не повернулась, чтобы его не видеть. Жданов сидел на диване за её спиной и взглядом её затылок сверлил. Пушкарёва папками потрясла.
– Копии делала.
– А что у тебя с голосом?
– Я волнуюсь.
Услышала, как он выдохнул, вроде бы с облегчением, потом к ней потянулся и попытался за руку её взять. Его прикосновение Катю, как огнём обожгло, она руку отдёрнула и в каморку убежала. Правда, даже дух перевести не успела, Андрей следом вошёл и развернул её к себе лицом. Видимо, поцеловать хотел, но в глаза ей посмотрел и передумал. Вместо этого спросил:
– Что случилось?
Как бы Кате хотелось спрятать от него свои чувства. Притвориться безразличной, а ещё лучше, это самое безразличие почувствовать, но как только Андрей заставил её повернуться, Катя в лицо его взглянула и о всякой осторожности забыла.
– Андрюш...
– Что? Что случилось?
– Он наклонялся к ней, по-прежнему не отпуская её взгляда, а затем поцеловал. Катя не поняла, ответила она на его поцелуй или нет, но зато обняла его крепко, как могла, а в голове снова слова Малиновского: "Это я ему посоветовал...".
– Ну что ты?
– Жданов прямо на ухо ей шептал, потом по Катиной спине ладонью провёл.
– Всё совсем скоро закончится. Не волнуйся так. Всего несколько часов потерпеть осталось.
Когда догадалась, что своими объятиями ему рубашку мнёт, сразу отодвинулась, правда, не удержалась и на пару секунд прижала руку к его груди. Туда, где сердце билось. Сердце Андрея. Оно ей никогда не принадлежало и принадлежать не будет. Не стоило ей об этом забывать, никогда.
– Как показ прошёл?
– спросила Катя, чтобы тему сменить.
– Отлично прошёл.
– Это очень хорошо.
– Я тебе звонил вечером, а ты не ответила. Спала?
Катя медленно отвернулась от него.
– Да, я спала.
– Я разбудил?
– Главное, что родителей не разбудил.
Жданов улыбнулся, к ней шагнул, и руки на Катины плечи положил. Снова к ней наклонился, но Пушкарёва начала вырываться.
– Не надо, Андрей, хватит. Я не могу больше.
– Что?
Руки по-прежнему на её плечах, и Катя даже пальцы попыталась его разжать, вцепившись в его руку.