Подарок Тартини
Шрифт:
– Простите, Вы не из комиссии? – его цепкий взгляд скользнул по облику девушки. – Дарья Алексеевна?!
– Да, Михаил Юрьевич?
– с готовностью откликнулась она.
– Ничего, идите, - он сделал над собой усилие и отпустил её без расспросов. Как так получилось, что он сразу не узнал её? Как серенькая российская учительница превратилась в… - он даже слов не мог подобрать: сравнить её с кинодивой было бы дурным тоном, ведь красота девушки была естественной и не вызывала влечения. Влёк к себе только взгляд, наполненный светом, исходящим из невидимого источника – обезоруживающий,
Тут в школу степенно вошли трое, и Михаил Юрьевич заспешил к ним, но не забыл о Дарье, а лишь на время отодвинул её образ на второй план.
Она и вовсе забыла о директоре. Дарья увлечённо вела урок, стараясь не замечать изумлённых взглядов учеников. Она понимала, что ребятам потребуется несколько дней, чтобы привыкнуть к новой – обновлённой – Дарье. Внешность учительницы интересовала сейчас десятиклассников гораздо больше, чем содержание её речей. Но она продолжала вести урок, как будто ничего не изменилось. Она рассказывала им о Базарове и любви, убитой им самим во имя идеи, и звучный голос её наполнял жизнью тургеневские персонажи. Постепенно ребята тоже увлеклись, включились в диалог, и даже Стас, дольше всех приходящий в себя после появления Дарьи в классе, задумался, невольно сравнивая себя с теми образами, которые как можно полнее старалась озвучить Учительница. Никто не услышал звонка. Лишь когда в класс заглянула секретарь Олечка, в образовавшуюся щель хлынули звуки и гомон перемены. Дарья отпустила ребят и повернулась к секретарю.
– Что Вы хотели, Ольга Андреевна?
Девушка чуть отступила назад.
– Михаил Юрьевич…просил вас зайти к нему после уроков, - слегка запинаясь, произнесла она, - с классным журналом.
Повернувшись, она быстро вышла из кабинета с последним учеником, словно испугавшись остаться с Дарьей наедине.
Сразу же после неё, не давая Даше поразмыслить над причиной директорского вызова, в класс заглянула учительница биологии. За короткое время в дверном проёме Дарья увидела Стаса, нерешительно топчущегося возле кабинета.
– Дарья Алексеевна, приходите сегодня после уроков в мой кабинет, я вам кое-что покажу, - с заговорщицким видом сообщила Евдокия Владиславовна и, не нуждаясь в ответе, закрыла дверь.
Как только она ушла, в кабинет просунулась голова Стаса.
– Дарья Алексеевна, можно? – с надеждой посмотрел он на неё.
– Заходи, - улыбнулась она, - ты можешь порадовать меня хорошими оценками?
– При чём тут оценки! – нетерпеливо отмахнулся Стас. – В жизни происходят гораздо более важные вещи!
– Какие, например?
– Дарья Алексеевна, Вы видели себя сегодня в зеркале? – строго спросил мальчишка, и, почувствовав, что выбрал не подобающий тон, кашлянул и добавил. – Девушка из моих снов пришла ко мне в Явь.
– Ты удивлён? Расстроен?
– Обрадован, - серьёзно посмотрел он на неё и сделал шаг вперёд, но тут же испуганно отступил, - простите, Дарья Алексеевна, я не понимаю, что происходит.
Она увидела в его глазах слёзы.
– Стас! – негромко позвала она его.
Услышав этот голос, Стас резко повернул голову, скрывая капли, побежавшие по лицу, но не нашёл в себе силы уйти.
Дарья коснулась
– Будущему президенту не полагается плакать. Ты должен быть сильным, Стас. Ничего плохого не случилось, почему же ты плачешь?
– Мне так хорошо рядом с Вами! – воскликнул Стас. – Но меня мучает мысль, что так неправильно: я ученик, а вы – учительница.
– Ты - человек, и я - человек, - снова улыбнулась Дарья, - мы оба – порождение Мира Сна, значит, не должно быть ничего, что может вызвать у тебя неправильные мысли или эмоции.
– Вы говорите загадками, - настороженно поглядел на неё Стас.
– Скоро ты их разгадаешь, - ответила Дарья, думая о том, что мысль, зарождающаяся в её сознании, слишком неожиданна и для неё самой. Но когда Стас ушёл и начался следующий урок, разгадка уже не казалась ей верхом запутанности. Несколько смелой, возможно, но разве теперь она боится брать на себя ответственность?
Отведя все уроки, Дарья отправилась к директору, не переставая думать о том, как лучше организовать задуманное. Может быть, ей следовало сначала посоветоваться с Гипносом? Нет, ей не нужен его совет. Да, она поставит его в известность – он должен знать; но его запрет или разрешение ничего не изменят. Дарья была уверена, что путь, выбранный ею, окажется самым верным.
Едва завидев молодую учительницу, секретарь бросила печатать и вскочила со стула.
– Михаил Юрьевич ждёт Вас, - засуетилась она, услужливо распахивая дверь директорского кабинета.
Дарья улыбкой поблагодарила её и вошла, оставив потрясённую Олечку гадать о произошедших в ней переменах.
– Здравствуйте ещё раз, Михаил Юрьевич.
Директор оторвался от бумаг и на мгновенье застыл, вспомнив, какое впечатление произвела на него утром эта девушка.
– Присаживайтесь, Дарья Алексеевна, - предложил он слегка охрипшим голосом, - извините, - он налил из графина воды и выпил.
– Вы ведь не уволите меня под конец учебного года? – прямо спросила Дарья, не видевшая других причин своего пребывания здесь.
– Я пригласил Вас не для этого, - сказал Михаил Юрьевич и замолчал, неожиданно поймав себя на мысли о том, что сам не знает, зачем позвал её. Чтобы как-то заполнить паузу, он принялся перебирать на столе бумаги. Дарья терпеливо ждала.
– Меня интересует Алкин, - наконец, нашёл зацепку директор и сам обрадовался, что разговор пойдёт об этом ученике: за это время он успеет понаблюдать за учительницей.
– В самое ближайшее время его оценки выровняются, - твёрдо сказала Дарья, - я могу Вам это обещать.
– Да? – Михаил Юрьевич пристально посмотрел ей в глаза. – Обещать? – ему не хотелось, чтобы их разговор так быстро закончился.
Чем дольше он смотрел на Дарью, тем неуютнее ощущал себя в этих стенах. Внезапное преображение девушки – не только внешнее, но и скрытое внутреннее – обезоружило его, и ему хотелось знать, как это могло случиться. Но прямо спросить он не решился.
– Да, обещать, - убеждённо повторила Дарья, - если это всё, Михаил Юрьевич, то позвольте мне идти, а разговор наш продолжить, когда на руках у меня и у Вас будут четвертные оценки Стаса.