Подрядчик
Шрифт:
Таким же чеканным шагом Козлов вернулся к служебному пепелацу, и сел в автомобиль. Мне этого времени хватило, чтобы переложить "арме-пистоле" из-за пояса в карман куртки, чтобы был под рукой. Наконец, шмальнуть можно, и не вынимая петарду из кармана. Большим пальцем я нащупал флажок предохранителя.
– Ну, Михаил Федорович, – пытаясь изобразить на лице что-то вроде улыбки, произнес, вернувшись, лейтенант. – Все в порядке. Можно поинтересоваться, куда направляетесь? – спросил инспектор, отдавая документы.
– К теще еду, – честно ответил я. – Жену забрать пообещал.
– Счастливого пути, – козырнул гаишник.
– Вам того же, – улыбнулся я, садясь за руль.
Что-то здесь не чисто. То доверенность подавай, то "счастливого
Ниссан, прорезая носом море тумана, нес меня на юг. Стрела асфальта насквозь пронзила степь – голое поле, насколько хватало глаз, с редкими островками деревьев и частоколом столбов по сторонам дороги. Да, это мне повезло, что солнце успело подняться над горизонтом – ночью свет фар в этих местах виден на несколько километров, и, если бы кто-то захотел, вычислил бы меня в два счета. Пролетая мимо элеваторов Варны, я выбросил пустую пачку – сигареты кончились. Но и осталось меньше полусотни километров до цели, на такой скорости – меньше полчаса.
Скорее всего, я опять где-то промахнулся и свернул не туда. Тем более, что этого соснового леса, густеющего с каждой секундой, я не помнил. Вернее, я помнил его, но всегда объезжал с внешней стороны, оставляя по левому борту, а эта дорога, похоже, вела к…
– Твою ж мать! – выругался я.
Эта дорога вела к другим Карталам, тем самым, которых не было на карте, тем самым, где базировались ядерные ракеты, тем самым, про которые в начале XXI века мои липовые соотечественники сняли фильм с Александром Балуевым в роли главного негодяя! Это в девяностые годы ракетную базу демилитаризовали по договору Горбачева с Рейганом о сокращении ядерных вооружений… как раз восемьдесят восьмого года! Хотя, отсутствие боеголовок никак не помешало нам с Наталкой собирать в этих лесах клубнику, величиной с кулак и сыроежки со шляпками, диаметром с диск Кайена.
Я стормозил. Причем два раза и в не той последовательности, в которой нужно – сначала головой, и только потом ногами. Зато успел вовремя – как раз перед шлагбаумом с табличкой "Опасная зона. Проезд запрещен". Ракетная часть, как пить дать.
Следующая секунда оказалась на редкость насыщена событиями. Во-первых запищал коммуникатор, сообщая, что сеть-то найдена, правда, оператора он определить не может, но это уже мелочи. Оператора за него определил я – КГБ. Пискнули оба брелока от моих автомобилей, радуя тем, что и "Кайен" и "Лекс" находятся на расстоянии всего трехсот метров от меня. Тоже полный бред, если вспомнить, что даже колчедан для стали, из которой они сделаны, скорее всего, еще не достали из природной кладовой, и, даже там, в две тысячи восьмом, они километрах в трехстах от меня. Километрах, но не метрах! И это – по прямой. Значит, нашли они не мои аппараты, а КГБ. И, наконец, из-за изгиба дороги по стволам сосен полоснул свет фар. Не надо быть гением, чтобы понять – это КГБ, которое сейчас припишет мне шпионаж, диверсию, саботаж, терроризм, подрывную деятельность и так далее.
Все, на что оставалось надеяться – "скайлик" и полбака бензина. Хрен кто меня догонит. С буксами развернувшись, поочередно выстреливая передачи, выжимая из японца все возможное, я начал геройское отступление. Из-за поворота как раз показались три черных, как уголь, "двадцать четверых". Признаться, Волги уже начали меня раздражать, но, лучше уж советские катафалки, чем германские или американские. От этих-то Ниссан оторвется.
Два ГАЗа безнадежно отстали на первых секундах полета, но третий… третий автомобиль упорно сидел на хвосте, не сдавая ни сантиметра. Что же это за истребитель такой? Все еще не веря, я перевел взгляд на спидометр. Сто восемьдесят,
Перед очередным поворотом пришлось сбросить скорость, чтобы не уйти с трассы, но преследователь притормозил еще сильнее меня. Ага! Значит потомки Евгения Агитова [2] и Алексея Смолина [3] , воткнув в "двадцать четвертую" черт знает какой движок, не доработали должным образом подвеску! Но, заложив вираж, я понял, что ошибался. Перегородив дорогу, почти уткнувшись друг в друга длинными носами, поперек трассы стояли два Москвича-2141 в боевой желтой окраске с советскими гербами на передних дверях. Вот засада!
2
Е. В. Агитов - конструктор завода ГАЗ, создатель рекордного автомобиля ГАЗ-ГЛ1, ставшего в 1938 году самым быстрым автомобилем в Советском Союзе, развив скорость 161,87 км/ч.
3
А.А. Смолин - до 1950 года - главный конструктор Горьковского авиазавода N21, с 1950 по 1959 годы - главный конструктор автозавода ГАЗ, создавший рекордно-спортивные автомобили Победа-Спорт (1950), Торпедо-ГАЗ (1951), ГАЗ-ТР (1954), ГАЗ-СГ4 (1959).
Сдаваться чертовски не хотелось. КГБ – не та организация, которая купится на секретные схроны ЦРУ. Нащупав язычок ремня безопасности, я воткнул его в защелку и уперся в руль обеими руками. Протаранить Космичи, пробиться между ними там, где сходятся их тупые морды – вот выход, который показался наиболее разумным. Если повезет – оставлю бампер и крылья, но сам прорвусь. О том, что будет, если не повезет, я старался не думать. Да пребудет со мной Сила!
Милиционеры в засаде, поняв, что я и не думаю останавливаться, бросились врассыпную. Один еще пытался отстреливаться – пули прошили лобовое стекло в левой половине, так что, будь у японца руль с человеческой стороны – быть мне с лишней дыркой в голове. Но и успел прыгнуть в придорожные кусты.
– Наталка, я тебя люблю, – успел я произнести перед ударом.
В следующий момент Skyline врезался в баррикаду. Раздался пронзительный скрежет железа, сминаемые рамы окон, словно сжав челюсти, выплюнули осколки стекла. "Сорок первые" разлетелись, словно кегли от удара шара, "открылись", словно чудовищные, уродливые ворота под натиском тарана. Но "скайлик" повел себя не так, как мне того хотелось. Ниссан, подпрыгнув в воздух, теряя в полете куски обшивки, пролетел с пару десятков метров и с жутким лязгом грохнулся на асфальт. Правое колесо, с рычагом подвески, оторвалось от силового каркаса и, закувыркавшись по дороге, ушло в степь. Из-под капота повалил густой пар. Похоже, радиатор пробил. Но это уже не важно. Проскользив, развернувшись по диагонали, по трассе, процарапав асфальт, "скай" с натянутым скрипом покачнулся и замер. И в этот миг, хлопнув пиропатроном, рулевая колонка выбросила аирбэг.
– Живым, живым брать! – кричал кто-то недалеко.
– Да его, поди, там только соскребать осталось, – возразил кто-то совсем рядом.
Еще кто-то с силой рванул дверь, которая не открылась, а рухнула на землю. Эти же руки, схватив за отворот куртки, вытащили меня из груды металлолома. Солнечный свет загородило уже знакомое лицо лейтенанта Козлова.
– Живучий, гад, – буркнул инспектор.
– Ребята… дайте… сигарету… – отрывисто произнес я.
Воздуха в легких катастрофически не хватало. В носу хлюпала кровь. Она же сбегала по подбородку, оставляя соленоватый привкус на губах.