Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Коллектив авторов

* * *

Муж сказал: «Я раз в году вижу в зеркале себя И рыдаю оттого, что уродлив я ужасно». А жена: «Эх, ты, урод! Мне-то, мне-то каково! Вижу каждый день тебя, — я воистину несчастна!»

* * *

Нет, я не стоек в убежденьях, мне честь и совесть не указ. Я — тот арык, что каждодневно меняет русло сорок раз. Зачем мне знать, где ложь, где правда? Я жить хочу и так и сяк, То по гвоздю я ударяю, то по подкове бью подчас.

* * *

Отцовский долг еще не в том, чтоб сыновей рождать, А сколько есть таких отцов — бездумных, беззаботных! Отцовский долг — в том, чтоб умно воспитывать детей. Не то мы, люди, упадем до уровня животных!

* * *

Мерило

горя — ум, лишь умных горе гложет А кто лишен ума, несчастным быть не может. И мера горести, и глубина страданий Зависят от ума, и ум несчастья множит.

АББАС СИXXАТ (1874–1918)

БУДУЩЕЕ ПРИНАДЛЕЖИТ НАМ

Брат мой, любимый товарищ и друг, Горе и беды ты видишь вокруг! Пусть же душа не томится твоя, Знай — разожмутся тиски бытия. Не ужасайся и, глядя вперед, Верь в свою силу и в этот народ. Пусть обнимает тирана тиран. Мир изнемог от бесчисленных ран. Пусть зацветет он рассадником зла, Пусть попирают святые дела, Пусть нас приказов железо сечет, Пусть наша кровь по дорогам течет, Пусть тирании неправедный гнет Мудрых поносит, правдивых гнетет, Знаю, поверь мне, что время придет — Шедший к свободе свободу найдет. Земли в один обратятся цветник, Только любовь будет царствовать в них. Полною чашей станет страна, Горе и гнет уничтожит она. В мире не станет ни зла, ни вражды, В счастье и в солнце утонут сады. Высохнет слез многолетний ручей, Не будет виновных и палачей. Брат мой, ты сказкой надежд не считай. В будущем правду о них прочитай. Взглядом окинь мирозданье. Оно Тяжких мучений и пыток полно. Темень со всех наступает сторон. В черную кровь человек погружен. В распрях, несчастьях народ изнемог — В жизни он вытерпел больше, чем мог. Очи подняв, наш печальный народ Ищет весну эту, ищет и ведет.

ОГОНЬ

О, работай перо, огонь извергай, Суеверья, невежества тьму разгоняй!.. Эй, встряхнись, кто застыл, у кого сонный вид Посмотри: чудеса наука творит. Чушь внушали тебе, ты выслушивал вздор, — Рок, судьба — это все пустой разговор. Ты надеялся: счастье тебе принесут, — Оттого-то и пуст твоей жизни сосуд. Надо волю иметь, надо сильно желать, Надо за руку будущее хватать! Невозможного в мире сегодня нет, Все пробьет, все осилит науки свет. Каждый сможет сегодня достичь своего, Коль усвоит, что знание — сила его. Потому, добиваясь цели своей, Для науки ни дней, пи труда не жалей. На земле или в небе — где бы ни был ты, Не отказывайся от дерзкой мечты. Будь усерден — и будешь властен, могуч. В суть вещей углубись, это к подвигу ключ. Ты за счастье борись, а не верь судьбе! Даст наука широкие крылья тебе, Чтоб, как птица, летал, чтоб, исполнен сил, Всем владел ты, все тайны природы раскрыл. Жизнь на свете лишь силе подчинена, Все, что слабо, что хило, губит она. Будешь счастлив, науку, как мощь, любя. А иначе, поверь, уничтожат тебя.

ГУСЕЙН ДЖАВИД (1882–1944)

ШЕЙХ САНАН

Проснись, о старец блаженный! Отбрось неведенья сон! Встань, не теряй времени, — увидишь конец времен. Слетели ангелы с неба к твоей могиле святой. Ныне твоя гробница — райский цветник густой. В небе неудержимо звезды горят, взгляни! С этими звездами неба спорят Тифлиса огни. Пойдя за красавицей следом, ты верой своей пренебрег. Догмы Корана отбросив, сошел с господних дорог. Но после себя оставил путь, что сам проложил. Покуда стоять вселенной — тот путь будет людям мил. Камни твоей гробницы люди целуют, любя. Каабу любви ты создал для всех, чтущих тебя. Любви толкователи спорят о ней — и ночи и дни. Почувствовав святость Санана, сразу умолкнут они. Не было б смысла в созданье вселенной, — не прекословь! Если б не цель мирозданья — бесспорная цель — любовь.

НЕ РАДУЙСЯ ЧУЖОМУ ГОРЮ

Не радуйся чужому горю, милый, Злорадство брось, не смейся над бедой, И не встречай улыбкою постылой Того, кто схвачен горькою нуждой. Насмешка, едкое словцо порою Ножом пронзают сердце на года. И помни: тот, кто ранен был тобою, Уже не исцелится никогда. Не оскорбляй! А волю дашь гордыне И оскорбишь — откроешь мести путь. Заплачет завтра, кто смеется ныне. Не рань других, всегда отзывчив будь!

УЛЫБНИСЬ

Цветок души, улыбнись!

Твоя улыбка нежней Всего, что в мире большом мне счастье дарит, пьяня, А шелест крыльев твоих, мой утренний соловей, На выси творчества вмиг всегда возносит меня. Зачем на светлом лице туман неведомых бед? Зачем течет по щекам слезинок нежных роса? Ведь если сквозь стену туч проглянет солнечный свет, Твоя улыбка взлетит, как радуга, в небеса. Твоя улыбка равна странице жизни моей! Тебе неведом самой предел твоей красоты! Играет нежность в тебе, как волны в шири морей! Цветок души, улыбнись! Сорви стесненья печать! Меня своей красотой, как цепью, сковала ты! Как раб стою пред тобой, как столп — я должен молчать.

НЕ ВИДЕЛ

Оглушенный, я поддался крику сердца моего — И, влюбленный, кроме боли, я не видел ничего. Жаждет верности красавиц истомленная душа. Кроме горемычной доли, я не видел ничего. Розы без шипов не видел и сияния без тьмы, Только влюбимся — и сразу жить должны в разлуке мы. Верят в вечную усладу только жалкие умы. Кроме ветра в чистом поле, я не видел ничего. Я видал там много слабых исстрадавшихся сердец. Я жалел людей, не зная, где двурушник, где подлец. В тех, кого считал я другом, разуверился вконец. Кроме гадов — им раздолье! — я не видел ничего. Скрыта горечь за любовью, за улыбкой скрыта лесть. Наше счастье — бледный отблеск зорь, которым не расцвесть. Может статься, ошибаюсь? Все, что здесь привел я, — есть. Кроме злобы и неволи, я не видел ничего.

НА ЗАКАТЕ

Горит, как прежде, душа, больное сердце поет, Природа и та грустит, везде глухая печаль. И плачет, преображен унынием, небосвод, Души немая тоска пронзила мутную даль, Но если солнца лучи прорежут грязный туман, — Быть может, буду и я вселенской радостью пьян! Владеет солнце-султан просторами без конца, Оно, не знаю зачем, закрыло пологом лик. Зачем не греет оно нагие наши сердца? Зачем живительный луч сквозь космос к нам не проник? «Зачем, не знаю зачем?» — спешу я вопрос задать… Сгустились тучи, и вот — глухая пропасть опять! Творец! В светиле твоем — кровавый, бешеный бред, Лучами, полными зла, жестокий демон грозит, Скрывает тысячи тайн багрово-искристый свет, В нем след извечной войны, в нем боль не смытых обид! Оно — свидетель огней, несущих гибель для нас, Улыбка его мрачней и злее от часу час. Угрюмо солнце — но в том высокая правота: Над веком двадцатым бьет предвечной злобы крыло. Устало сердце — но в нем жестокая правота: Покорны веку-отцу, творят ученые зло. Стал ангел людям врагом и принял лик сатаны! Зачем же пред ним и мы сгибать колени должны? Мир бойней стал для людей, кругом бушует война, Никто не может считать себя свободным от бед. Скажи: в какие года цвела без крови весна? В любой из эпох земли найди правдивый ответ! В крови сердца и цветы; леса, долины, поля, Моря и рой облаков… Лишь кровью дышит земля. Глаза у наших царей застлал кровавый туман, Чего же ищут они в безумной злобе своей? Вой пушек и блеск штыков, немолчно бьет барабан, Чертоги в воздух летят в завесе алых огней… Ужели нет ни любви, ни жалости… Не пойму! К чему весь этот кошмар, вся дикость эта к чему? Я спрашиваю «зачем?», но мощно льется вокруг Волна стенаний и вопль — войны- чудовищный шум. Подъемлет волосы вверх проникший в душу испуг, И молний бешеный блеск слепит встревоженный ум. Но грохот мне говорит, мне шепчет багровый свет: «Покоя нет без забот и счастья без горя нет». Уверься: в жизни раздор — природы вечный закон, Конца не видно ему, начала не видно в нем. Спасенья нет от судьбы, для смерти нету препон, А век побед и смертей сулит нам новый подъем. Но сам ты крови не лей! Ты должен зло одолеть. Наш мир прекрасен, но им лишь добрый вправе владеть.

₁₉₁₅

УХОДИ

Не хочу я слышать слова про любовь и страстную дрожь, Уходи! Я знаю тебя! Все твои уверенья — ложь. Уходи, красавица, прочь! Знаю цену твоей любви. Все понятно: скоро себе ты другого друга найдешь. Если даже ты ангел — прочь, лицемерная, отойди! У того, кто верит тебе, хаос чувств бушует в груди. Понял я закон христиан! Мне довольно горьких обид! Раны сердца, кафира дочь, понапрасну не береди. Мне казалось, что ты проста; ангел ты — я думал всегда. Что же делать? Душе моей ты все время была чужда. Не могу я вбрить тебе и любить тебя не могу, Или это была любви и влюбленности череда? Не толкуй мне больше про страсть и про неги сладостный плен Я постиг, что это обман. Наслаждения мира — тлен.