Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов

Гильем IX

АЛЬБРЕХТ ФОН ЙОХАНСДОРФ

* * *

Она меня так донимала, Что с некоторых пор Я выстрадал из-за нее немало. Нет, не окончен спор. Отнюдь не возвращает ей Свободу мой отъезд. Любимая останется моей, Тому порукой крест. Морям — бесчинствовать, воителям — рубиться. Нельзя в другого ей влюбиться. Кто разлучит на белом свете нас? Разве что гром небесный. И я не пропаду в дали безвестной, Когда моя любовь со мною и сейчас. Не знаю, как судьба решила: Вернусь я или пет. Пусть битва, пусть победа, пусть могила, От сердца мой обет. Всевышний ведает господь, Как мной она любима. Ей душу предал я свою и плоть. Служил неутомимо. Дай, господи, остаться нашим душам вместе, Чтобы не запятнала чести Она при всех соблазнах бытия, Как прежде, безупречна. Пусть в царствии твоем ликует вечпо, Пускай поселится навеки там, где я. И вдалеке я не уйму Мучительных тревог. Непостоянство свойственно всему, Кому разлука впрок? Тогда чиста она была. А какова теперь? Кругом такие дивные дела, Что хоть себе не верь. Смерть в этот год царит, отважных одолев. Во всем приметен божий гнев. Увидеть могут мудрый и глупец, Как все на свете тленно. Глумится пусть над верностью измена. Настанет грозный срок, всему придет конец. Пока любовь твоя чиста, Блаженством ты богат. И перед господом ничьи уста Тебя не обличат. Кто любит верную жену, Не подходя к дурным, Тот может смело ехать на войну,— Не властна смерть над ним. Покуда я любим, нигде не пропаду. Готов сражаться хоть в аду. Однако не хочу я пасть в бою За злых и лицемерных, И потому я славлю женщин верных, Влюбленных в нас, как я — в красавицу мою.

* * *

Отмечен милостью особой, Госпожу люблю я с детских лет И верен буду ей до гроба. Женщины прекрасной в мире нет. Пускай меня губит. Любит — не любит, Моей красавице я предан весь. Лето и радость пока еще здесь. Госпожа меня пленила, И моей тоске я песней вторю. «Горе мне»,— я пел уныло. Положить конец пора бы горю. Учит петь отвага: «Благо мне, благо!» Так бы запеть мне и надобно днесь. Лето и радость пока еще здесь.

* * *

Встретился с прекрасной Я наедине средь бела дня. Спрашивает властно: «Что вам нужно, рыцарь, от меня?» «Госпожа, судите сами...» «Отвечайте напрямик, а не обиняками!» «Сушит меня горе. Все скажу я вам наедине». «О подобном вздоре Слушать, рыцарь, не угодно мне». «Мне без вас отрады нет». «Вам награды не дождаться хоть в тысячу лет!» «Что же, королева, Стало быть, задаром я служу?» «Вне себя от гнева, Дерзость вашу я не пощажу!» «Это смертный приговор!» «Рыцарь! Чем я заслужила горький ваш укор?» «Слишком вы прекрасны! Обречен без вас я погибать». «Рыцарь сладкогласный! Добродетель грех поколебать». «Госпожа! Избави бог!» «Победить хотите вы, застав меня врасплох?» «Вы меня казните, Между тем я вправе ждать наград». «Рыцарь! Извините! О таких делах не говорят». «Чем же речь моя дурна?» «Рыцарь мой! Признаться, я немного смущена». «Я же самый верный! Я по вас одной всегда тоскую». «Рыцарь вы примерный! Полюбить вам лучше бы другую». «Значит, я противен вам?» «Рыцарь мой! За вашу службу чем я вам воздам?» «Или все напрасно: Служба, подвиг, песня что ни час?» «Рыцарь, я согласна. Без награды не оставлю вас». «Как понять мне вашу речь?» «Впредь извольте вашу честь и честь мою беречь!»

* * *

Добрый человек! Богатых ты богаче во сто крат, Пока всевышний бог с тобой. Чем страдать весь век, Попробуй лучше обрести небесный клад, В раю блаженство и покой. Что смерть! Не страшно повстречаться с ней. Погибель вечная куда страшней! От господа твоя душа и тело. Отдай ты богу плоть, Чтоб душа к нему взлетела. Дай свободу мне, Любовь моя! Хоть на короткий срок Оставь рассудок мой в покое, Чтобы на войне, Забот не ведая, служить я богу мог. Когда вернусь, полюбишь вдвое. А если, предвкушая торжество, Ты сердца не оставишь моего, Любовь со мной отправится в поход, А за любовь господь Всегда сторицей воздает. Говорит жена: «От горя мне дышать и жить невмочь. Не обошла меня беда! Ах, как я грустна! Меля бросает он, чтобы уехать прочь, Тог, кем я так была горда. Одна я плачу перед целым светом. Никто помочь не может мне советом. Разлука — самый тягостный недуг. Что делать мне теперь? Собрался в путь любимый друг». Благо той жене, Чей милый образ друг с собой возьмет Туда, в заморские края. А в родной стране Ждать будет рыцаря она за годом год, Печаль привычную тая. Лишь о тебе одном она грустит: «Где мой любимый? Жив или убит? Кто сотворил его таким прекрасным, Пускай хранит его В походе долгом и опасном!»

ГЕНРИХ ФОН МОРУНГЕН

* * *

На все государство славится она — Мила, благонравна, равных ей нет. Ее неумолчно хвалит стар и млад. Высоко над нами ночью луна, Но всему миру виден лунный свет. Этому сиянью радуется взгляд. Блеск добродетели молвой не преуменьшен. Про нее говорят: «Женщина из женщин!» Теперь преследует меня упрек: Мою красавицу превознося, Ко всем другим был я несправедлив. Другими дамами я пренебрег. В ней, гордой, чистой, радость моя вся. На других не смотришь, такую полюбив. Красою не прельщаешься иною. Пока я жив, Она одна владеет мною. Разумна, весела, добра, чиста... Храни ее, господи, в счастье и в беде! Она дороже мне всех жен и дев. Слаще всех эти алые уста, Эти зубы белые славятся везде. Непостоянство днесь преодолев. Той предаюсь, которая по нраву, И мой напев Моей любви звучит во славу. Солнцем таким согреты все края. Свет солнца ярче, если облака В мае окутают его слегка. На веки вечные любовь моя, Моя отрада и моя тоска. Она затмила всех издалека. В землях немецких всем она известна. Она близка, Близка мне здесь и повсеместно.

* * *

Она моя отрада, Так она была Мне всегда мила, Что не жалко жизни всей, Другой любви не надо. Вот она — гляди! — У меня в груди, Но как будто больно ей От моих речей. Что мне песня, что мне слово, Если в жизни счастья нет мне снова И на сердце все грустней! На мой напев тоскливый Беспощадным «нет» Наложив запрет, Все же сердится она: «Что смолк ты, нерадивый?» Значит, буду впредь, Как и прежде, петь. В этом ли моя вина? Стала холодна Милая моя со мною. Ей моя любовь с моей тоскою Ненавистна и смешна. Скажи мне, посоветуй, Как мне петь отныне О моей святыне? Лад нарушен без наград. Быть может, песней этой После стольких бед Вымолю привет. Жизни я теперь не рад, И не утолят Годы злую эту муку. Взял бы кто-нибудь меня в науку! Петь хочу на новый лад. Прекрасная! Размыкай Скорбь мою немую. Я ли не тоскую По тебе давным-давно? Пусть радостью великой Обернется вдруг Тяжкий мой недуг! Сердце не побеждено. Сокрушит оно С бою всякую преграду. Милая! Не твоему ли взгляду Исцелить меня дано? Моя любовь слепая Милой не нужна, Мерзостна, смешна. Как мне вымолить привет, Весь век по ней вздыхая? Мной не дорожа, Злится госпожа. Кроме как за нею вслед Мне дороги нет. Ей служу и днесь и присно. Пусть моя любовь ей ненавистна, Легок тяжкий мой обет. *** Если бы не все на свете совершенства. Если бы не эта красота, Разве не нашел бы я в другой блаженство? Мысль одною ею занята. Даровало солнце свет Обездоленной луне. Как солнышко с луною, Госпожа моя со мною. Осветила взором сердце мне. А теперь темно, и сам я виноват В том, что не со мной моя отрада. Если должен умереть мой супостат, Самого себя убить мне надо. Когда в сердце у меня Так она была светла, Почему сначала Громче всех не зазвучала Окрыленная моя хвала? Если я умру, тоскуя и скорбя, Утешение оставлю ей. Пусть не мнит она свободною себя. Сын мой — наследник всех моих скорбен. Будет он хорош собой, И умен, и даровит. Вспомнишь меня, злая: Тебе сердце разбивая, За мои обиды сын мой отомстит.

* * *

Сердце в небо воспарило. В жизни чувства радостнее нет. Вечно думая о милой, Облететь бы мог я белый свет. Словно солнцем я согрет. Через душу в сердце мне Ласковый проник привет. Не хочу другой награды. Это солнце — чудо из чудес. Радостью моею рады Воздух и земля, луга и лес. Как из мертвых я воскрес. Обуял меня восторг, Чтобы взмыть мне до небес. Весть желанная, благая, Сладостнее всех других вестей, Никнет, в сердце западая Тяжестью отрадною своей. Изобильней всех ключей Будто брызнула роса Счастьем из моих очей. Ликованью нет предела. Радость бесконечная вокруг. Слово с милых губ слетело, Дорогой, желанный сердцу звук. И потряс меня испуг. И не знал я, что сказать, Онемев пред нею вдруг.

* * *

Очень многих этот мучает недуг. Каково же мне в злосчастный год Тосковать по самой лучшей из подруг! Мне любовь покоя не дает. Горести не в счет! Прошу я госпожу Помнить, как я счастьем этим дорожу. Таю, как на солнце тает лед. Знать не знаю никаких других властей. Повинуюсь ей всем сердцем я. Соизволила бы только стать моей, Сладостную верность мне храня, Хоть бы на три дня! Единственная ночь Помогла бы мне погибель превозмочь. Госпоже моей не до меня. Как пылает от небесных молний дуб, Я горю теперь от этих глаз. Пусть попробует сказать, что я не люб! Словно под дождем бы я погас. В мой последний час Я вспомню красоту, Ту, которую всему я предпочту, От которой плакал столько раз! На меня глядит прекрасная в упор, И как будто сердцу горячей. Тот, кто застит от меня любимый взор, Мой заклятый недруг, мой злодей. Солнечных лучей Так ласточка не ждет, Как я жду желанных ласковых щедрот. Радости дождусь ли я своей?

* * *

Если вам наскучила моя хвала, Сами взгляните: разве не красива Та, что сердце мне в клочки разорвала? Не женщина — дивное диво. В меня вошла без всякой двери, И нет мне покоя. Как мне лелеять ее чистоту, Совершенств таких не стоя? Наугад аукая в глухом лесу, Я бы скорее дождался ответа. Жалуюсь я на жестокую красу, А ей смешна жалоба эта. Пусть мой напев полон печали, В песнях толку мало. Пока я песни горестные пел, Госпожа моя дремала. Говорить бы научился тут скворец: «Любовь, любовь»,— моей мольбе внимая. Неужели не ответит наконец? Молчит она, будто немая. Разве что чудо совершится. Уповать не смею. Без топора бы дерево упало, Тронуто мольбой моею.

* * *

Сколько женщин знатных, Красивых и статных, Около окна! Что со мной такое? Давно мне покоя Не дает одна. Сияет солнце поутру, Чтобы любым секретам Открыться при этом. Светит ярким светом Рыцарю она. Говорить не смею. Кто при встрече с нею Не сойдет с ума? На высоком троне, В золотой короне Красота сама. Пусть придет она ко мне, Утешая в горе, Или мои зори Окутает вскоре Гробовая тьма, Чтобы на могиле Камень положили Со стихом таким: Из-за непреклонной Умер я, влюбленный, Тоскою томим. Госпожу мою тогда Обличит могила: Друга порешила, Тяжко согрешила Она перед ним.