Поклонение волхвов. Книга 2
Шрифт:
Дальше было возвращение в Россию, участие в Хивинском походе с целью узнать что-то о Варваре Триярской-Маринелли, очарование Востоком, новое послание из царства мертвых, история с иконой Владимирской Божией Матери, предательство, объявление его сумасшедшим, изгнание. Все это, господа актеры, представляет интерес для будущих господ историков; вам знать все эти частности ни к чему. Играйте свои роли, господа. Королева, не торопитесь припадать к кубку: жемчужина еще не растворена. Клавдий, можете не поправлять ежеминутно корону, ей пока ничего не угрожает. Вы не стали дважды наступать царственными стопами на те же грабли: на сей раз Гамлет официально объявлен сумасшедшим (медицинское освидетельствование прилагается) и отправлен на гибель... Нет, разумеется, не в Англию. Россия – не Дания, хватает своих пространств, чтобы удалять лишних претендентов на престол.
Как видите, он не погиб, господа. Но на борьбу за жизнь ушла вся жизнь. Почти сорок лет. Эти сорок лет он наблюдал раскол династии. Наблюдал деяния Александра Второго Освободителя, «освободившего» Россию от порядка, его второй брак, расколовший Романовых на два лагеря; «Учреждение об императорской фамилии» Александра Третьего, которое лишало всех потомков императора, кроме детей и внуков, обеспечения имуществом... Наконец, полное игнорирование последним императором, этим венценосным подкаблучником, мнения великих князей; зависимость от жены, перессорившей его со всеми Романовыми. И теперь вот – Распутин... Наследник, страдающий гемофилией... Поражение в войне, слабое правительство, брожение, разложение, вывихнувший суставы век...
Век вывихнул суставы. Он был рожден, чтобы срастить их; его объявили вором, развратником и сумасшедшим; хотели разжаловать в солдаты, лучше бы разжаловали. Жизнь разлетелась на частности. Морганатические браки (первый, второй, третий), книги о древней дельте Амударьи и планы поворота рек, хлопкоочистительные мануфактуры, электротеатр «Зимняя Хива», постановка «Гамлета».
Он подошел к окну. Погода окончательно испортилась, но на дождь пока не решалась. Ударил колокол; князь обернулся.
За спиной в живописных позах расположились актеры.
Клавдий дремал, Гертруда, скрестив руки, что-то жевала. Гамлет распластался на паркете, подложив вместо подушки череп Йорика.
– Вам все понятно, господа? Go, make you ready[6]…
Приподнялся Гораций в костюме алхимика. С легким малороссийским выговором произнес:
– Любезный принц, хотелось бы еще узнать о журналисте Вильяме Томасе Стэде. Насколько я понял, он был все эти годы после того сеанса вашим Горацио?
Великий князь снова посмотрел в окно. Ветер смял кусты, прокрутил перед окном птицу, унес ее куда-то.
– Horatio, thou art e’en as just a man[7]... Впрочем, о нем вы лучше узнаете из газет. За эти сорок лет Горацио стал гораздо более известен, чем забытый Гамлет. Что в наш век журнализма, право, неудивительно. Мистер Стэд стал редактором влиятельной «Pall Mall Gazette», основал «Review of Review» и бюро по общению с духами. Публиковал статьи о зверствах турков в Болгарии, о детской проституции, о контактах с потусторонним миром. Пацифист, вегетарианец, борец за мир и создание Соединенных Штатов Европы. Сейчас, кстати, собирается на Конгресс мира в Нью-Йорк, по личному приглашению президента Тафта...
Лондон, 13 апреля 1912 года
Вильям Томас Стэд чувствовал, что закончит свои дни в кораблекрушении.
Десять лет назад он описал гибель гигантского корабля «Majestic». Когда писал, задыхался, ловил воздух ртом; волны рушились на него со всех сторон. Три года назад, выступая перед членами «Cosmos Club», – говорил в защиту себя от Общества физического исследования, которое объявило против него крестовый поход, – снова увидел эти волны. Оборвал чтение, побледнел, воздел руки. «Предположим, происходит кораблекрушение, я тону и умоляю спасателей об одном – бросить мне веревку. Но вместо веревки они кричат мне: “Кто вы? Как вас зовут?” “Я – Стэд! Дабл-ю Ти Стэд! Я тону здесь в море. Бросьте мне веревку, быстрее!” Но вместо того, чтобы бросить веревку, они все продолжают кричать: “Как нам узнать, что вы действительно Стэд? Когда вы родились? Как звали вашу бабушку?”».
Он – действительно В.Т. Стэд, появившийся на свет 5 июня 1849 года. Ему шестьдесят два года. Он сидит в просторном кресле, рядом – стакан кипяченой воды.
– Я рад, мистер Sery, вы делаете большие успехи в автоматическом письме.
На диване сидит русский – смесь обезьяны и ангела. Серая тройка, мягкие губы, глаза навыкате. Выразительнаяформаушей.
– You can call me «Mr. Gray», – говорит русский. – «Sery» in Russian means grey colour[8].
Английский его, конечно, слабоват. Немецкий акцент, палатализация. Впрочем, и у покойной Блаватской английский был не блестящим.
– Я предпочитаю называть моих русских друзей их русскими именами, – говорит В.Т. Стэд. – К тому же Грей... Но если хотите, могу называть вас Грей. Я слышал, что Дориан Грей... что книга моего бедного друга Оскара очень известна в России.
– You know vehr gut the situation in our Russian literature[9], – гость заерзал на диване.
– Я стараюсь следить за всем, что происходит в России. Не желаете ли сигару?
Mr. Sery желал. Жадно закурил.
Этот русский ему не нравился; пожалуй, не стоило тратить на него время перед отъездом. Русские вообще его не сильно интересовали, его интересовала Россия. Двадцать пять лет назад он опубликовал свою книгу «Правда о России», она принесла ему больше успеха, чем даже следующая, которая имела более широкую рекламу, – «Христос пришел в Чикаго!». Впрочем, один русский был исключением: великий князь Nicolas, так щедро оплачивавший его услуги и поддержавший его, тогда еще зеленого журналиста.
– Так чем могу быть вам полезен?
Mr. Sery отряхнул пепел и вздохнул:
– You see, I am writing a Roman… a novel. A sort of historical novel… It hab began in the mitte of the last century[10].
– О чем он? Да, кстати, вы можете говорить по-русски, мне так легче будет вас понять.
Гость улыбнулся – улыбкой человека, который хотел всем нравиться, особенно тем, кого тайно презирал.
– About the star, мистерСтэд. О звезде. Рождественской звезде. Мне казалось, что вам эта тема тоже небезынтересна.
– По роду своей деятельности я интересуюсь очень многим.
– Ячиталвашустатью «The Star of Nativity: the Secret of the Russian Middle East Diplomacy»[11] в «Review of Review».
– Да, несколько лет назад я опубликовал что-то на эту тему.
– Там вы связываете исчезновение Серебряной звезды из Храма Рождества в Вифлееме с началом Крымской войны, когда европейские державы поддержали Турцию против России.
– Припоминаю... – Взял двумя пальцами стакан с водой, сделал несколько осторожных глотков. – Видите ли, Mr. Sery, это только гипотеза. Как вам, возможно, известно, покойные российские монархи иногда удостаивают мое Бюро своим посещением. Екатерина Великая, например, надиктовала одному из моих медиумов целый манифест, «Воззвание к славянам», я его тоже публиковал...