Полночный вальс

Куин Джулия

— Вот как? — переспросила Белл, не скрывая неодобрения.

— Мне то и дело давали понять, что я должен самостоятельно искать свое место в жизни.

Встав, Белл отошла к вазе и стала беспокойно перебирать в ней цветы. — Своему ребенку я никогда не скажу ничего подобного, — серьезно заявила она. — Никогда! По-моему, детей надо любить, опекать и… — она круто повернулась. — Разве нет?

Он торжественно кивнул, плененный огнем страсти в ее глазах. Она была такой… славной. Но

подобрать лучшее определение ему не удалось.

Он никогда не будет достоин ее — Джон твердо знал это. Но он может любить ее, защищать, пытаться сделать ее жизнь такой, какой она заслуживает. Он прокашлялся.

— Когда возвращаются ваши родители?

Белл вскинула голову при столь неожиданной смене темы.

— Они должны были вернуться со дня на день, но недавно я получила письмо от Эммы — она сообщает, что они так хорошо проводят время, что решили продлить удовольствие еще ненадолго. А почему вы спрашиваете? Джон улыбнулся.

— Не могли бы вы еще немного помассировать мне ногу? Так хорошо мне не было уже много лет.

— Разумеется. — Белл вернулась на диван и, не дожидаясь, пока Джон возобновит разговор, напомнила: — Итак, вы спросили про моих родителей…

— Ах да. Я только хотел узнать, когда я смогу попросить вашей руки у вашего отца и покончить с этим. — Он дерзко усмехнулся. — Соблазнять вас в темных углах — особое удовольствие, но я бы предпочел получить законное право на вас и поступать с вами так, как мне будет угодно в уединении собственного дома.

— Поступать со мной так, как вам будет угодно? — недоверчиво переспросила Белл.

Джон открыл глаза и беспечно улыбнулся ей.

— Вы же понимаете, что я имею в виду, дорогая. — Притянув к себе, он поцеловал ее в шею. — Мне бы хотелось остаться наедине с вами, не опасаясь, что в комнату в любую секунду могут войти. — Он вновь начал покрывать поцелуями ее лицо. — Я хочу довершить начатое.

Но на этот раз Белл решительно отстранилась.

— Джон Блэквуд, неужели это было предложение руки и сердца?

Не поднимаясь, он взглянул на нее из-под опущенных ресниц и улыбнулся.

— По-моему, да. А вы как думаете?

— "По-моему, да. А вы как думаете? — передразнила его Белл. — А по-моему, это самое неромантичное предложение, какое мне доводилось слышать.

— Значит, вам часто предлагали руку и сердце?

— Довольно часто.

Этого Джон совсем не ожидал услышать.

— Мне казалось, что в семье вас считают весьма практичной девицей и что вам не нужны слезливые заверения в любви и все такое прочее.

Белл шлепнула его по плечу.

— Как бы не так! Эти слова нужны каждой женщине — особенно от мужчины, предложение которого она готова принять. Так

что скорее подбирайте слезливые заверения, и тогда я…

— Ага, значит, вы согласны! — Джон победно улыбнулся и придвинулся к Белл поближе.

— Я сказала только, что готова принять предложение. Это не значит, что я его уже приняла.

— Ну, разница невелика. — Он вновь начал целовать ее, едва веря, что вскоре Белл будет всецело принадлежать ему, и только ему.

— Нет, весьма велика, — раздраженно возразила Белл. — Не могу поверить вашим словам: вы сказали, что хотите попросить моей руки и покончить с этим? Господи, что за мерзость!

— Пусть моему предложению недостает изящества, но зато оно было искренним.

— И на том спасибо. — Белл метнула в его сторону рассерженный взгляд.

— Как только вы хорошенько попросите меня, я отвечу вам согласием.

Джон пожал плечами, упрямо привлекая ее к себе.

— Я хочу поцеловать вас.

— И вы прежде не сделаете предложения?

— Нет.

— Вот как? Нет?

— Нет.

— Что вы задумали? — Белл попыталась высвободиться, но Джон держал ее крепко.

— Я задумал поцеловать вас.

— Знаю, глупый! Я только хотела узнать, почему вы не желаете сделать мне предложение немедленно?

— О женщины! — с театральным вздохом провозгласил Джон. — У них не одно, так другое. И если…

Белл ущипнула его за руку.

— Белл, — терпеливо продолжал он, — вы бросили перчатку и не собираетесь сказать «да», пока я не подниму ее, верно?

Белл кивнула.

— Тогда будьте благосклонны, дайте мне хоть краткую отсрочку. Такие вещи при творческом подходе требуют времени.

— Понятно, — кивнула Белл, приподнимая в улыбке уголки губ.

— И если вам нужен роман — неподдельный роман, — то вам придется подождать несколько дней.

— Пожалуй, я сумею подождать.

— Вот и хорошо. А теперь не будете ли вы так любезны сесть поближе и еще раз поцеловать меня?

Белл согласилась.

В следующий раз Джон навестил ее через неделю. Едва оставшись наедине с Белл, он заключил ее в объятия и продекламировал:

Я вас люблю давным-давно, Хотя и вижу вас впервые, Так ангелы пленяют нас святые…

— Но видеть их нам не дано, — закончила Белл. — Боюсь, вам крупно не повезло: моя гувернантка была помешана на поэзии Джона Донна. Я помню наизусть множество его стихов, — и, заметив разочарованный взгляд Джона, она добавила: — Но страстная декламация делает вам честь. Это было так трогательно!

— Очевидно, недостаточно трогательно. Будьте любезны посторониться, меня ждут дела. — Склонив голову, он понуро вышел из комнаты.