Последние слова знаменитых людей

Душенко Константин Васильевич

– Я при смерти – или я умираю, – то и другое выражение правильны.

Николай Иванович Бухарин

(1888–1938)

деятель большевистской партии

Окончательное устранение прежней партийной верхушки Сталин начал с «левых» – Троцкого, Зиновьева и Каменева. В 1937 году пришла очередь «правых» во главе с Рыковым и Бухариным.

Бухарин был арестован 27 февраля. За несколько дней до ареста

он написал письмо «Будущему поколению руководителей партии». Это письмо он передал своей молодой жене Анне Лариной, чтобы та заучила его наизусть и уничтожила. В тюрьмах и лагерях Анна повторяла это письмо как молитву вплоть до хрущевской «оттепели», когда она смогла его записать.

Будущим руководителям Бухарин говорил о своей «беспомощности перед адской машиной», которая пользуется «методами средневековья», просил «распутать чудовищный клубок преступлений, которые в эти страшные дни становятся все грандиознее», а также уверял, что «ничего не затевал против Сталина». Письмо заканчивалось словами: «Знайте, товарищи, что на том знамени, которое вы понесете в победоносном шествии к коммунизму, есть и моя капля крови».

15 января 1938 года, уже в тюрьме, Бухарин написал жене письмо, в котором содержался многозначительный намек: «…Что бы я ни говорил [на суде] – переживи ВСЕ мужественно и спокойно». Это письмо чекисты оставили у себя – Анна Ларина получила его 54 года спустя.

Самое важное – для себя и для истории – Бухарин сказал в своем заключительном слове на процессе «правотроцкистского блока» 12 марта 1938 года:

– В тюрьме я переоценил свое прошлое. Ибо, когда спрашиваешь себя: если ты умрешь, во имя чего ты умрешь? И тогда представляется вдруг с поразительной ясностью абсолютно черная пустота.

Нередко упоминается о записке, которую Бухарин написал Сталину перед самым расстрелом и которая начиналась вопросом: «Коба, зачем тебе была нужна моя смерть?». Об этом сообщил историк-диссидент Рой Медведев, ссылаясь на А. В. Снегова, который занимался реабилитацией жертв сталинского террора. Бухаринскую записку Сталин будто бы хранил в ящике письменного стола до самой смерти. Однако это почти наверняка легенда.

В 1940 году вышел знаменитый роман Артура Кёстлера о «московских процессах» «Darkness at Noon» – «Тьма в полдень», или «Слепящая тьма». Так отозвалась в литературе бухаринская «абсолютно черная пустота», видимая «с поразительной ясностью».

Фрэнсис Бэкон

(1561–1626)

английский философ

Бэкон был провозвестником научной революции и создателем индуктивного метода. Ученые занятия он успешно совмещал с государственной деятельностью, став виднейшим британским юристом и дослужившись до поста лорда-канцлера.

Последние годы жизни он провел в отставке, в своем лондонском доме Грейс-Инн. В конце 1625 года Бэкон серьезно заболел. Немного поправившись, он поехал в открытом экипаже на загородную прогулку. Было это 2 апреля, но снег еще не сошел. Бэкон решил воспользоваться случаем и проверить влияние холода на сохранение пищи. В попавшемся на дороге хозяйстве для него выпотрошили курицу, и Бэкон лично набил тушку снегом.

В ходе проведения опыта он успел простудиться настолько,

что заночевать ему пришлось неподалеку, в Хайгейтском имении его приятеля графа Арундела. Сам граф в это время находился в Тауэрской тюрьме из-за неладов с королем.

Лежа в постели, философ продиктовал свое последнее в жизни письмо, адресованное в Тауэр, в котором упомянул и о курице:

«Что же до опыта, то он оказался удивительно удачным».

Неделю спустя, 9 апреля, Бэкон скончался от пневмонии.

В его завещании говорилось:

«Что касается моего имени и памяти обо мне, препоручаю их людской снисходительности, другим странам и грядущим векам».

Рихард Вагнер

(1813–1883)

немецкий композитор

В 1882 году Вагнер приехал в Венецию для поправки здоровья. Вместе с женой Козимой (дочерью Листа) и детьми он поселился в роскошном палаццо Вендрамин.

13 февраля 1883 года он встал в 6 утра и в своем кабинете работал над статьей «О женственном начале в человеке», начатой два дня назад. Так как здоровье композитора внушало опасения, в соседней комнате дежурила горничная его жены.

Около двух часов дня горничная услышала стон. Вбежав в кабинет, она увидела, что Вагнер склонился к столу и, казалось, ожидает, когда боль пройдет. Вдруг он потянул за шнур колокольчика со словами:

– Жена… доктор… жена… доктор…

Это были его последние слова. Домочадцы застали его уже без сознания.

Впрочем, по одной из версий, Вагнер, умирая на руках Козимы, уронил на пол брегет, ее подарок, и успел еще пробормотать:

– Мои часы…

На рабочем столе композитора остались три листка с набросками для статьи. Третий листок был только начат; в самом верху стояли слова:

«Любовь – трагизм».

Шарль Валазе

(1751–1793)

деятель великой Французской революции

24 октября 1793 года группа из 21 депутата-жирондиста предстала перед якобинским Революционным трибуналом. 30 октября все они, включая Валазе, были приговорены к смерти.

Выслушав приговор, Валазе достал спрятанный под его одеждой стилет и закололся в зале суда. Чуть ли не в любой книге по истории Великой революции можно прочесть, что вождь жирондистов Бриссо, заметив, как побледнел Валазе после вынесения приговора, спросил:

– Валазе, ты дрожишь?

В ответ он услышал:

– Нет, я умираю!

Этот диалог украсил бы любую трагедию. Но откуда о нем известно?

Сразу после процесса жирондист Пеньер издал книжку «Защита Шарля Элеонора Дюфриш-Валазе». Конечно, он не упустил бы случая привести диалог Валазе с Бриссо, будь он ему известен. Однако Пеньер вкладывает в уста Валазе совсем другие слова: «Нет, трусы! Разбойники, я не доставлю вам удовольствия затащить меня живым на эшафот; я умираю, но умираю свободным!»