Потаенные ландшафты разума

Михайлов Владислав Юрьевич

– Ах, вот вы где, - ска­зал он наи­гран­ным то­ном, - на­де­юсь, все разъ­яс­ни­лось? Мы зря вол­но­ва­лись.

– Разъ­яс­ни­лось? Вол­но­ва­лись?
– не­ожи­дан­но для са­мо­го се­бя я гром­ко рас­сме­ял­ся.

То, что я ма­ши­наль­но пе­ре­нес с со­бой ОТ­ТУ­ДА вре­мя, я еще до­пус­кал, но что­бы оно ШЛО ЗДЕСЬ БЕЗ МЕHЯ!..

– Вы! Вы... вол­но­ва­лись! Вздор, бред! Ме­ня-то, ме­ня здесь не бы­ло! Вы по­ни­мае­те?! Ме­ня! Ведь вы - ни­что, вздор! Вы - это я! Да что там го­во­рить пус­тое, хо­рош! Иди­от! Вздор, все вздор! И вы все, все - ни­что! Од­на­ко...

Мир кач­нул­ся, и я с тру­дом удер­жал рав­но­ве­сие.

– Что это? Я слиш­ком ус­тал. Спать. Hадо ид­ти...

Еще я уви­дел, как она и док уст­ре­ми­лись ко мне, но дви­же­ние это бы­ло

мед­лен­ным, слов­но кто-то при­дер­жал плен­ку. Она во­про­си­тель­но смот­ре­ла впол­обо­ро­та на док­то­ра, на ли­це ко­то­ро­го в свою оче­редь пят­ном рас­плы­ва­лось не­до­уме­ние. Слу­ги, те и во­все ту­по взи­ра­ли на ме­ня ля­гу­шачь­и­ми гла­за­ми.

Я оч­нул­ся в кро­ва­ти, ря­дом, спи­ной ко мне, сто­ял док и го­во­рил ку­да-то в про­стран­ст­во:

– ... пе­ре­на­пря­же­ние, ко­то­рое в свою оче­редь...
– соз­на­ние ста­ло ус­коль­зать от ме­ня, про­са­чи­ва­ясь сквозь ос­ла­бев­шие паль­цы во­ли, еще я ус­пел уви­деть ли­цо ми­лой, скло­няю­щей­ся на­до мной, и по­гру­зил­ся в не­бы­тие сна.

Гла­ва V

Ме­ня не в пер­вый раз при­гла­си­ли по­смот­реть "трас­се­ра в пет­ле". Я бы с удо­воль­ст­ви­ем от­ка­зал­ся. Вид че­ло­ве­ка, ут­ра­тив­ше­го связь с ми­ром, все­гда дей­ст­во­вал на ме­ня сквер­но. Hо я знал, что ре­бя­та боль­ше ни­ко­му не до­ве­рят­ся, кро­ме ме­ня. И я по­шел. Суб­бот­ний ве­чер не луч­шее вре­мя для по­доб­ных ви­зи­тов, но что де­лать.

Hа по­ро­ге квар­ти­ры ме­ня встре­тил Кон­стан­тин. Соб­ст­вен­но го­во­ря, мы с ним и до­го­ва­ри­ва­лись.

– Все в сбо­ре, - ска­зал он вме­сто при­вет­ст­вия, слов­но бы я и так не знал это­го. Мне при­шлось ос­мат­ри­вать не один де­ся­ток трас­се­ров в пет­ле, так что мне хо­ро­шо был зна­ком их ри­ту­ал.

Ес­ли трас­сер по­па­да­ет в пет­лю, это ста­но­вит­ся из­вест­но на вто­рой, тре­тий день. Ти­пич­ные сим­пто­мы: взгляд от­сут­ст­вую­щий, мол­ча­ли­вость, фра­зы не­в­по­пад, апа­тия, на­ру­ше­ние рит­мов серд­ца, вя­лость, за­тор­мо­жен­ные ре­ак­ции, от­сут­ст­вие ап­пе­ти­та. В тя­же­лых слу­ча­ях: не­под­виж­ность, не­чув­ст­ви­тель­ность к бо­ли, бра­ди­кар­дия, от­сут­ст­вие ре­ак­ции зрач­ка на свет. То­ва­ри­щи по груп­пе, сме­ня­ясь, де­жу­рят око­ло не­го, кор­мят, да­ют суд­но. Ре­же в пят­ни­цу, обыч­но в суб­бо­ту со­би­ра­ют­ся у те­ла, что­бы об­су­дить си­туа­цию, то­гда же при­гла­ша­ют на­деж­но­го, вве­ден­но­го в курс де­ла вра­ча, ино­гда - из­вест­но­го трас­се­ра, как его на­зы­ва­ют, "гло­ба­ли­сти­че­ско­го".

Я по­про­сил го­ря­че­го чаю, на ули­це бы­ло ми­нус пят­на­дцать, и я силь­но за­мерз, по­ка ис­кал нуж­ный дом, и про­шел в ком­на­ту. Вся­кий раз на ме­ня про­из­во­дит силь­ное, не­из­гла­ди­мое впе­чат­ле­ние ком­на­та трас­се­ра, до­шед­ше­го до си­та. Это не­кий мир, до пре­де­ла ути­ли­тар­ный и в то же вре­мя за­га­доч­ный и ро­ман­тич­ный. Это вы­вер­ну­тая ду­ша. Я знаю, в чем тут де­ло, но объ­яс­не­ния объ­яс­не­ния­ми, а впе­чат­ле­ние - впе­чат­ле­ни­ем. Жизнь трас­се­ра рас­счи­та­на до ме­ло­чей. Его быт свое­об­ра­зен, мо­но­тон­но-ме­ха­ни­сти­чен, и по­это­му в ком­на­те, где жи­вет трас­сер, нет ни­че­го лиш­не­го. Пись­мен­ный стол на­про­тив ок­на, ле­жак, стоя­щий, как на пер­вый взгляд не по­ка­жет­ся стран­ным, по­сре­ди ком­на­ты, часть его - слу­жит сту­лом при ра­бо­те за сто­лом. Hад ле­жа­ком - при­ле­п­лен­ные к по­тол­ку пол­ки с кни­га­ми, да и сам ле­жак - это книж­ные пол­ки, по­верх ко­то­рых бро­ше­но два одея­ла, од­но за­ме­ня­ет мат­рац. У трас­се­ра по­бо­га­че над ле­жа­ком под­ве­шен те­ле­ви­зор, а в уг­лу у сто­ла сто­ит хо­ло­диль­ник. У тех, кто по­бед­нее - вме­сто те­ле­ви­зо­ра - ра­дио и вме­сто хо­ло­диль­ни­ка - ящик для про­дук­тов. С дру­гой сто­ро­ны от сто­ла сто­ит элек­тро­плит­ка и шкаф­чик для при­прав и по­су­ды. Ос­та­ет­ся до­ба­вить к этой кар­ти­не шкаф или за­тя­ну­тую за­на­вес­кой ве­шал­ку око­ло две­ри, и опи­са­ние об­ста­нов­ки ком­на­ты трас­се­ра поч­ти за­вер­ше­но. Это поч­ти - сте­ны.

Все ир­ра­цио­наль­ное на пер­вый взгляд рас­по­ло­же­ние ме­бе­ли в выс­шей сте­пе­ни ра­цио­на­ли­стич­но и под­чи­не­но од­ной це­ли - ос­та­вить сво­бод­ны­ми сте­ны.

Сте­ны - ок­но в ду­шу трас­се­ра, они - че­ст­ное при­зна­ние в сим­па­ти­ях, в люб­ви. Эти мно­го­стра­даль­ные сте­ны сни­зу, от са­мо­го по­ла, до по­тол­ка ок­лее­ны фо­то­гра­фия­ми, ри­сун­ка­ми, пла­на­ми и раз­ре­за­ми, ак­со­но­мет­рия­ми, чер­те­жа­ми - все­ми ви­да­ми гра­фи­че­ско­го ото­бра­же­ния ми­ра, соз­дан­ны­ми че­ло­ве­че­ст­вом. Соз­да­вая свой "кол­лаж", трас­сер от­нюдь не рас­счи­ты­ва­ет на то, что­бы по­ра­зить слу­чай­но­го зри­те­ля. Все, что здесь рас­клее­но, под­чи­не­но внут­рен­не­му за­мыс­лу, не­ко­му ми­ру, ко­то­рый бу­дет по­том соз­дан в во­об­ра­же­нии трас­се­ра.

Че­го толь­ко я не ви­дел на этих сте­нах! Ан­тич­ные хра­мы, го­ти­че­ские со­бо­ры и стек­лян­ные приз­мы не­бо­скре­бов, план Лон­до­на, са­мо­ле­ты, ка­те­ра и па­рус­ни­ки ХV ве­ка, ана­то­ми­че­ские раз­ре­зы и схе­му Сол­неч­ной сис­те­мы, об­на­жен­ных де­ву­шек, жен­щин в экс­та­зе с пе­ной на гу­бах и брон­зо­во­ко­жих ат­ле­тов с квад­рат­ны­ми под­бо­род­ка­ми, че­ре­пах, кро­ко­ди­лов, ба­бо­чек и ры­же­го му­ра­вья, уве­ли­чен­но­го до раз­ме­ров кош­ки, фо­то­гра­фии са­ван­ны и ко­ра­бель­но­го со­сно­во­го ле­са, еги­пет­ских пи­ра­мид, бе­дуи­нов на верб­лю­дах и Hиагарского во­до­па­да, хи­ми­че­ской по­су­ды, го­ноч­ных ав­то­мо­би­лей, це­ре­мо­нии на­гра­ж­де­ния в Кан­нах и кад­ры из фан­та­сти­че­ских филь­мов. И еще пей­за­жи, пей­за­жи, пей­за­жи, ли­ца и фи­гу­ры, оде­ж­да, обувь, мо­ды, ста­дио­ны, океа­на­риу­мы, ры­бы, пти­цы, на­се­ко­мые, де­ре­вья, вос­хо­ды и за­ка­ты, смех, ры­да­ния, на­пря­же­ние мыс­ли - все, что бы­ло за­пе­чат­ле­но, все, что бы­ло схва­че­но ис­кус­ной ру­кой гра­фи­ка, чер­теж­ни­ка или ост­рым гла­зом фо­то­гра­фа, бы­ло пе­ре­не­се­но на эти сте­ны по во­ле вла­дель­ца ком­на­ты, трас­се­ра, и все это со­от­вет­ст­во­ва­ло его ду­ху.

Ме­ня все­гда по­ра­жа­ла эта все­ох­ват­ность. Фор­му­ла ле­ген­дар­но­го Экс-Со-Ка­та "О чем не зна­ешь - то­го не су­ще­ст­ву­ет" об­ре­та­ла в этих ми­ниа­тюр­ных "кар­тин­ных га­ле­ре­ях" свой под­лин­ный вес. Ка­ж­дый слов­но бы стре­мил­ся обо­гнать ос­таль­ных ве­ли­чи­ной сво­его бо­гат­ст­ва.

Сва­лив все в ку­чу, я не­сколь­ко ис­ка­зил суть. Hет, ка­ж­до­го трас­се­ра в от­дель­но­сти уж ни­как нель­зя бы­ло об­ви­нить во все­яд­но­сти. Ес­ли вы ви­де­ли фран­цу­же­нок в ши­кар­ных туа­ле­тах, мор­ские ях­ты, ча­ек над во­дой, раз­но­цвет­ные ра­куш­ки, план пор­та Гавр, при­чес­ки со­вре­мен­но­го сти­ля, тен­ни­си­стов на кор­те, то на­вряд ли ря­дом мог­ли уме­стить­ся чер­те­жи ап­па­ра­та "Ви­кинг", кар­та Лу­ны, раз­рез стре­ко­зы, фо­то­гра­фии на­гро­мо­ж­де­ний го­лых скал и лун­но­го ска­фан­д­ра. Же­лае­мый стиль жиз­ни не на­до бы­ло уга­ды­вать - он за­яв­лял о се­бе пря­мо и од­но­знач­но.

О ми­рах, в ко­то­рых по­то­нул мой оче­ред­ной па­ци­ент, мож­но бы­ло сра­зу ска­зать - это ми­ры пра­виль­ных стро­гих форм, со­зер­ца­ния и уе­ди­не­ния, изы­скан­ных ма­нер, ис­кус­ных в люб­ви и в бе­се­де жен­щин, со­вер­шен­но­го те­ла, жи­во­пис­ной при­ро­ды, от­ре­шен­но­сти и раз­ду­мий.

Все си­дев­шие в ком­на­те трас­се­ры по­здо­ро­ва­лись со мной за ру­ку. Три де­вуш­ки, трое ре­бят, чет­вер­тый ле­жал, рав­но­душ­но гля­дя в по­то­лок, а пя­тый, Кон­стан­тин, ушел на кух­ню го­то­вить для ме­ня чай.

 Я не то­ро­пил­ся - про­це­ду­ра ос­мот­ра бы­ла про­ста. Су­дя по внеш­не­му ви­ду трас­се­ра, экс­трен­но­го вме­ша­тель­ст­ва по­ка что не тре­бо­ва­лось, и ос­таль­ные чле­ны груп­пы ме­ня не то­ро­пи­ли. Вид­но бы­ло, что им то­же не­ку­да спе­шить. Раз­го­вор, ко­то­рый, ве­ро­ят­но, шел до мое­го при­хо­да, обор­вал­ся, все мол­ча­ли, ста­ра­ясь не смот­реть ни друг на дру­га, ни на ме­ня.

– Чай, - про­из­нес, поя­вив­шись с под­но­сом, Кон­стан­тин. Я по­грел ру­ки о чаш­ку, сде­лал не­сколь­ко глот­ков, от­ста­вил ее в сто­ро­ну и спро­сил: "ну?", что оз­на­ча­ло, что я го­тов их слу­шать.