Повелительница. Роман, рассказы, пьеса
Шрифт:
Агар. Шуму все равно много. Что может быть в жизни хуже шума?
Сомов. Очень многое: обман, заговор…
Агар. Все это тот же шум. И от двух женщин, Сомов, в жизни поднимается невыносимый шум. Хорошо было только тогда, когда они друг о друге не знали.
Сомов. Чего не испытал, того не знаю.
Агар. Надо бы, собственно, сбежать, но это совершенно против моих принципов.
Сомов. А у вас есть принципы? Не думал.
Агар. Больше, чем у вас.
Сомов. У меня их нет больше вовсе.
Сомов. Это смешно?
Агар. Нет, это я смеялся своим мыслям.
Ольга(ходит по комнате, собирает чайную посуду, замечает Агара). Агар, ну как у вас сегодня в Египте, все спокойно?
Агар. Вчера вечером убили губернатора.
Ольга. Это ничего, не отчаивайтесь, будет другой. (Выходит с посудой.)
Агар. Разговоры наши с вами похожи на какие-то сигналы в междузвездном пространстве. Мы понимаем друг друга, но кто нас подслушает — ничего не поймет. Заметьте, что за столько лет мы никогда не посмели дать друг другу совета.
Сомов. У меня всегда есть моя Португалия, в которую я могу в крайнем случае убежать. У вас ее нет. (Смеется.)
Агар. Зачем вам куда-то бежать? Вы знаете, на востоке, когда богатый человек строит себе дом, он в конце своего сада ставит особую калитку, всегда запертую, ключ от которой хранит день и ночь при себе. Это та лазейка, через которую он бежит от бедствий… незаметно уходит от всего. У меня нет такой калитки, забыл построить. Впрочем, если бы она и была, то ключ от нее я бы все равно потерял. (Пауза.)
Сомов. Я сижу и думаю, сказать вам или нет одну новость?
Агар. А почему бы и нет?
Сомов. Ольга собирается усыновить ребенка.
Агар. Неужели? Вот это неожиданно.
Сомов. Девочку. От неизвестных родителей.
Агар. Это сильно изменит вашу жизнь. Но в этом есть удовольствие… А почему же не мальчика?
Сомов. Спросите ее сами об этом.
Ольга. Агар, вы закусите с нами? Скоро все будет готово.
Агар. Спасибо. Мне рано обедать, я только недавно встал. (Берет газету.)
Сомов(подходя к Ольге, тихо). Мне хочется провести вечер с тобой вдвоем, так давно этого не было.
Ольга. Что ты! На прошлой неделе мы только и делали, что сидели вдвоем дома.
Сомов. Не уговаривай ее остаться, она очень милая, но все-таки совершенно нам чужая.
Ольга. Она не чужая, уже не чужая, Сергей. Разве ты не чувствуешь, что она совсем своя? Я тебе сейчас что-то скажу, и ты страшно удивишься.
Сомов (хмуро). Лучше не говори.
Ольга. Как ты иногда можешь обрезать всякую радость. У тебя нет желания сделать что-то и посмотреть, что из этого получится?
Сомов. Зачем?
Ольга. Ах, Сергей, каким ты иногда притворяешься каменным. Ты ведь совсем не такой.
Сомов. Я никогда с тобой не притворяюсь. Если я тебе кажусь каменным, значит, я такой и есть.
Ольга. Сделать что-то не совсем обыкновенное, попробовать что-то, чего не делают другие… И потом…
Сомов. Но мы с тобой никогда не жили «как другие». Мы жили по-своему.
Ольга. У тебя всегда была эта привычка: быть в стороне от судьбы.
Сомов. Я не понимаю, что это значит.
Ольга. А мне всегда хотелось помогать судьбе, мешать судьбе, вмешиваться в ее тайны.
Сомов. Я никогда не вмешивался ни в чьи тайны.
Ольга. Нет, ты просто не понимаешь, о чем я говорю.
Сомов(опускаясь в кресло). О чем мы с вами говорили?
Агар (опуская газету). Вчера я проиграл Бергману четыреста. Собираюсь сегодня отыграться.
Сомов(не слушая его). Мы говорили об усыновлении детей бездетными родителями.
Агар. Я люблю игру, потому что в ней по большей части все делается очень тихо. Без всякого шума.
Сомов. Бездетным родителям ничего другого не остается, как усыновлять детей. Закон им в этом помогает.
До. Я ничего не разбила и очень вкусно заправила салат.
Агар(встает). Кто это?