Предвестники
Шрифт:
Поэтому я не мог взлететь и не должен был петь лишний раз, люди слишком напуганы. Так сказал мне старший офицер, это приказ и нужно подчиняться.
Я взглянул вверх, - небо звало меня. Сколько еще нам ждать? И почему мне велели прийти с Лаэнаром?
Он сидел на перилах балкона, словно не замечая высоты, и тоже смотрел в небо, на текучую гряду облаков. За спиной у него было ружье, он придерживал перевязь, уверенно и небрежно, словно всю жизнь ходил с таким оружием. Сколько людей на острове знают, кто он? Если многие не доверяют даже мне и Ниме, что случится,
– Эли!
– крикнули из глубины дворца.
Я махнул Лаэнару, и он соскользнул с перил, следом за мной вышел с балкона.
Нас провели через длинный зал, - должно быть, раньше здесь проходили приемы. Но теперь ковры и мозаичные полы были истоптаны, столы и скамьи сдвинуты, стало душно и шумно. Повсюду были семьи уцелевших придворных и аристократов, - дорогая одежда потрепана войной и бегством, у женщин вместо сложных причесок - простые косы, на лицах страх и усталость. У каждого входа стояли гвардейцы, и то тут, то там появлялись всадники - скользили по залу как серые тени.
Часовой распахнул перед нами двери, и я вновь увидел небо. Оно дышало через высокие стрельчатые окна, наполняло комнату гулом ветров, запахом моря.
Двери захлопнулись у меня за спиной, эхо гулом прокатилось по полу, - я вспомнил, где нахожусь и поспешно отсалютовал. Я ждал, что Лаэнар повторит мой жест, но он лишь остановился рядом и крепче сжал перевязь ружья.
Должно быть, весь королевский совет собрался в этой комнате. Те, кто остались в живых и не оказались врагами, - лишь несколько человек. И верховный всадник, запретивший мне петь над своими кораблями. Он стоял рядом с королем у окна, держал развернутую карту. Ветер шевелил светлые волосы короля, трепал высокий воротник. На столе шелестели страницы раскрытых книг, шуршала карта в руках всадника, - и его крылья отзывались шепотом горького дыма.
– Эли, - сказал король, - совет пересмотрел свое решение. Возможно, все еще есть шанс уничтожить врагов. Мы должны выяснить, насколько они сильны, прежде чем бежать в неизвестность.
Пытаясь найти слова, я обвел взглядом советников. Я не помнил их имен, не узнавал лица. Из всего совета только Керген общался со мной, и он оказался врагом.
Тогда, в Атанге, они не захотели слушать меня. Теперь они не хотят плыть, - хотя я наполнил корабли песней, они преодолеют бури, пересекут океан. Мы могли бы отправиться в путь хоть завтра, и рано или поздно добрались бы до берегов другого мира, - и начали бы новую жизнь, вдали от войны, вдали от врагов.
– Наши предки плыли в неизвестность, - сказал я.
– Это не так, - ответил верховный всадник.
– Они знали, куда плыли.
Я хотел возразить: как это может быть правдой? Мы даже не знаем, в какой стороне света родина предков, - так откуда им было знать, где другие земли?
Я хотел сказать об этом, - но порыв ветра отогнул угол карты, и я увидел на ней синеву моря, контуры островов, красные линии пути.
Всадники знают, куда плыть.
Король переглянулся со всадником и кивнул.
– Лаэнар, как ты считаешь, - проговорил он, - нам нужно уплывать или пытаться вернуть свою землю?
Я повернулся к Лаэнару, хотел поддержать его словом или жестом, - но он не растерялся и не задумался, ответил тут же:
– Вернуть!
– Его голос был решительным и звонким.
– Они не ждут нас, а Эли знает, где их главное убежище, мы должны напасть на них!
Король вновь кивнул, перевел взгляд на меня и сказал:
– О нападении говорить рано. Но вы отправитесь на разведку, постараетесь снова проникнуть в их убежище в горах.
Воспоминания вспыхнули, затмили все мысли: ночь, раскрывающиеся горы, свет, сияющий в глубине, полный волшебства, тысячи песен, горящие, яркие... Услышать их снова, увидеть этот свет, - я хотел этого так сильно.
Но это безумие. Это верная смерть.
– Не получится, - сказал я.
– Нас сразу заметят.
– С вами будет Эрил Амари, - ответил верховный всадник.
– Вас не заметят.
Я нахмурился, пытаясь вспомнить, о ком он говорит, а потом понял - так зовут Тина, Тин отправляется с нами.
– И девушка из Рощи, - добавил один из советников.
– Вы ведь с ней вместе умеете становиться невидимыми?
Я сжал кулаки - бешенство затопило меня, ослепительно-белое. Я уже не различал лицо этого человека, но хотел ударить его, убить. Как они могут посылать Ниму со мной, ей не место на войне, не место в этом кошмаре! Она не служит королю, она всегда жила в Роще.
Видимо поэтому.
Я сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
– Я собирался отправить только вас с ней, Лаэнара и всадника, - продолжал король.
– Твою маленькую лодку легко скрыть. Но у нас много добровольцев, люди хотят сражаться. Поэтому с вами поплывет еще корабль, если что-то пойдет не так, вас поддержат.
Я взглянул на Лаэнара - он сиял, был счастлив. Да, он жаждет сражаться.
Совет ждал моих слов.
Что бы я ни сказал - они не станут слушать, как и тогда, в Атанге. Они все решили, и, может быть, в этом есть смысл. Я сделал здесь все, что мог, корабли наполнились моей песней, она не исчезнет и без меня. Но если я узнаю что-то важное, пойму как победить врагов и вернусь, чтобы рассказать об этом, - тогда все изменится. У нас будет надежда.
– Когда нам отправляться?
– спросил я.
– Сегодня, - ответил король.
– Все уже готово.
Джерри ждал нас на выходе из дворца, на первой галерее. Стоял, прислонившись к ограде лестницы, махнул нам издалека. За спиной у него было ружье, на земле валялся мешок с королевской печатью, - можно было не спрашивать ни о чем.
– Ты доброволец, - сказал я, подойдя.
– Не я один.
– Джерри усмехнулся, подобрал мешок, и мы втроем направились вниз.
Я смотрел на ступени: темные пятна на белом мраморе, следы босых ног, отпечатки рубленых подошв сапог, женских туфель и деревенских ботинок. Такие разные, от крохотных до огромных. Столько людей здесь, на острове, - надеются ли они, что мы еще можем победить? Верят ли, что я вернусь?