Прекрасный белый снег
Шрифт:
— Так значит, вы действия таможни считаете неправомерными? — удивлённо посмотрел на неё инспектор. — Мы, гражданка, на государственной службе здесь находимся. Обязаны пресекать любые преступления, попытки контрабанды... Значит, так, — резюмировал он, — материалы мы направили в правоохранительные органы. И эти документы, тоже приобщим. С этим вашим странным отправителем (он сделал ударение на слове "странным"), гражданином рассеянным, будем разбираться, запрос из ЕМС по его поводу мы тоже получили. А с вами, граждане, теперь пусть разбирается следственный отдел. Раз уж товарищ Сизиков от данного отправления отказывается. Мы к вашему делу отношения больше не имеем. Так что, ждите приглашения...
—
Она, конечно, и сама обо всем уже догадывалась, ей просто хотелось выяснить сейчас, куда они направили материалы по Венькиному делу.
— К следователю, гражданка, к следователю. В ОБЭП Центрального района. Отдел борьбы с экономическими преступлениями. Слышали наверное? Уже успели побывать?
— Нет, — грустно усмехнулась Светка. — Пока не приходилось.
— Ну вот, заодно и побываете. Там, знаете ли, — он посмотрел внимательно на Светку, — тоже грамотные товарищи сидят... Всё, можете идти. Ждите приглашения в ОБЭП.
И с этими словами, показывая что приём окончен, погрузился в свои бумаги на столе.
А ещё через неделю на почту пришло официальное письмо, под расписку извещающее гражданина Сизикова о возбуждённом в отношении него уголовном деле, по подозрению в контрабанде, и с приглашением явиться в ОБЭП Центрального района, для дачи показаний. На очередное опасное свидание вызвалась идти Светка...
Глава пятая
День этот она запомнила ярко и надолго: вторая половина декабря стояла по хорошему, на удивление зимняя, совсем по настоящему, без обычной в это время года для Питера мерзкой слякоти, холодных северо-западных ветров и поздних наводнений. Немного подмораживало, совсем слегка, декабрьский морозец покалывал приятно щёки, придавал свежести дыханию, и даже какой-то ясности уму. В такую чудную зимнюю погоду, как впрочем и в любое время года, она любила пройтись пешком, хотя бы до метро, поскрипеть во дворах по свежему снежку, с разбегу прокатиться по узеньким, накатанным мальчишками ледяным дорожкам, подышать свежим и ясным, утренним морозным воздухом. Вот и теперь, петляя заснеженными дворами среди немецких ещё, маленьких жёлтых двухэтажек, до Чёрной речки она дошла пешком.
Нельзя сказать, что Светка особенно как-то волновалась: для следователя у неё были припасены копии всех этих документов, справок и заявлений, а по итогам беседы с инспектором таможни она почти совсем уже поверила в хорошее, что как-то всё уляжется и образуется, и что её Веньку снова пронесёт.
Немного, что совсем не удивительно, смущало само место, куда она сегодня направлялась: одно только название — Большой Дом, как это заведение называется в народе, всегда вызывало, вызывает и будет ещё долго, пока эти прОклятые здания не сотрут к чёртовой матери с лица земли, вызывать лёгкий и не очень, тревожный беспокойный трепет в сердцах жителей когда-то Ленинграда, а ныне и прежде Петербурга.
У дальнего подъезда на Захарьевской она минут пять ещё курила, набиралась храбрости, и наконец решившись, открыла тяжёлую, обитую коварным железом дверь. Нужный ей кабинет Светка нашла довольно быстро, и несмотря на то, что появилась она с небольшим, минут всего на десять опозданием, её попросили подождать, следователь видимо был занят какими-то делами. Она присела на скамейку в коридоре, задумалась о чём-то, словно бы ушла в себя. Мимо неё проносились одетые по-граждански и в милицейской форме люди с портфелями и папками, такие подтянутые и энергичные, она даже вспомнила невольно слова инспектора таможни, про грамотных людей. На неё же саму, однако, никакого внимания грамотные люди пока не обращали.
Время от времени открывалась и дверь нужного ей кабинета,
— Минут десять, будет добры, подождите. Я сейчас.
Светке показалось это очень странным, но и голос его, в этом она была почти уверена, ей тоже был знаком. Она спустилась вниз, вышла на крыльцо, в задумчивости достала пачку сигарет и закурила. "Где же я могла его раньше видеть? — думала она. — Таких совпадений просто не бывает. Где-то мы встречались, точно. Сто процентов, мы знакомы." Но где и когда она встречала этого полноватого, лет сорока мужчину, Светка, как ни старалась, вспомнить не могла. Она докурила почти до фильтра сигарету, щелчком бросила окурок в урну и открыла дверь: "Ладно, чего зря голову ломать? Сейчас узнаем."
Она поднялась наверх, прислушиваясь к звукам изнутри недолго постояла у двери кабинета. За дверью было тихо, Светка постучала осторожно и приоткрыла дверь:
— Можно?
— Проходите, — услышала она в ответ.
В кабинете ей показалось даже жарко, может с улицы, а может от волнения, она сняла своё длинное пальто, огляделась по сторонам и не найдя куда повесить, перекинула через спинку стула, напротив широкого, заваленного документами и папками стола. Хозяин кабинета опустив голову внимательно изучал какие-то бумаги, мельком, не поднимая головы он коротко взглянул на Светку:
— Присаживайтесь. Ещё одну минуту...
Тихонечко, чтобы не беспокоить, она присела на край стула, окинула взглядом кабинет, посмотрела на хозяина. Кабинет никаких особенных эмоций у неё не вызвал, кабинет как кабинет, обычный милицейский, таким она его себе и представляла. Широкий стол, монитор компьютера, шкаф, сейф в углу, на вешалке у входа милицейкий китель со звёздами майора на погонах. Следователь был одет в гражданское: чёрная, с расстёгнутой верхней пуговицей, без галстука рубашка, и чёрный же, мягкий кашемировый пиджак. Коротко стриженая, с ранними залысинами рыжеватая немного голова, усы короткой жёсткой щёткой, узкие, без оправ прямоугольными стёклами очки, довольно крупный но не слишком полный, лица его и глаз она пока не разглядела. В тишине они просидели с полминуты, наконец он закончил, отодвинул в сторону свои бумаги и посмотрел на Светку:
— Я вас слушаю...
И тут, увидев наконец его глаза, она поняла, где и когда видела этого человека. Из-за стола напротив, повзрослевший, как-будто даже немного постаревший, изучающими колючими глазами глядел на неё Коля с рынка.
— Здравствуйте, Николай, — растерянно выдохнула она. — Здравствуй, Коля... Не узнаешь?
Он снял очки, из нагрудного кармана достал матерчатую чёрную салфетку и аккуратно вытер стёкла. Положил на стол, ещё раз внимательно посмотрел на Светку, в глазах его мелькнуло какое-то живое воспоминание, он даже привстал немного и наклонился к ней поближе: