Прежде, чем их повесят
Шрифт:
— Кое-что, ваше высочество.
В основном он видел растертые седлом ноги, солнечные ожоги, мародерство, пьянство, тщеславие да хвастовство.
— Эх, полковник Глокта! Клянусь честью, нам здесь не помешало бы немного его безрассудства! Напора! Решимости! Жаль, что он погиб.
Полковник Вест поднял глаза на принца.
— Он не погиб, ваше высочество.
— Правда?
— Гурки захватили его в плен, а после окончания войны он вернулся в Союз. Он… э-э… вступил в инквизицию.
— В инквизицию?! — ужаснулся Ладислав. — За каким дьяволом
Как бы объяснить случившееся принцу? В конце концов Вест решил ничего не объяснять.
— Даже не представляю, ваше высочество.
— Вступить в инквизицию! Уму непостижимо!
Какое-то время они ехали молча, но вскоре принц Ладислав снова заулыбался.
— Впрочем, мы говорили о доблести, верно?
Лицо Веста исказила мученическая гримаса.
— Верно, ваше высочество.
— Вы ведь первый прошли в брешь при Ульриохе? Я слышал о вашем подвиге. Первым в брешь! Это ведь почетно, правда? Это слава! Незабываемое, должно быть, переживание, полковник? Незабываемое!
Еще какое незабываемое… Пробираешься сквозь груду камней, балок, изувеченных тел, ползешь, кашляя от пыли, через завесу дыма, под вой и крики раненых, под лязг металла. Сам еле дышишь от страха, а со всех сторон напирают люди: стонут, толкаются, спотыкаются, обливаются потом, истекают кровью. Искаженные болью и яростью лица черны от копоти… Настоящие черти. Настоящий ад.
Помнится, он вопил «вперед!», пока не сорвал горло. Видеть бы только тогда, где это «вперед»… Кого-то ударил мечом — то ли друга, то ли врага, бог его знает. Потом упал, рассек голову о камень, напоролся на сломанную балку, порвал куртку…
Обрывочные картинки мелькали перед мысленным взором Веста, будто воспоминания об услышанной от кого-то истории.
Вест поплотнее затянул плащ вокруг озябших плеч. Была бы ткань чуть толще!
— Да, незабываемое переживание, ваше высочество.
— Черт возьми, до чего досадно, что треклятый Бетод пойдет другим путем! — Стек принца раздраженно сек воздух. — Торчим тут, словно стражники! Скажите, Вест, за кого меня принимает Берр? За набитого дурака?
Полковник глубоко вздохнул.
— Понятия не имею, ваше высочество.
Но мысли Ладислава уже переключились на другое.
— Как там ваши ручные северяне? У них такие забавные клички. Вы случайно не помните имя того чумазого парня? Овчарка?
— Ищейка.
— Точно, Ищейка! Грандиозно! — Принц негромко хохотнул. — А какой у них верзила! Я таких в жизни не видел. Это великолепно! Чем они сейчас занимаются?
— Я отправил их в разведку вдоль реки на север, ваше высочество. — Жаль, он, Вест, не мог уйти вместе с ними. — Враг, скорее всего, далеко, но если нет… лучше знать заранее.
— Разумеется! Отличная мысль! Мы успеем приготовиться к атаке!
На самом деле при подобном раскладе Вест планировал отвести войска и послать гонца маршалу Берру, однако говорить об этом Ладиславу не имело смысла. Представления его высочества
— Да, — задумчиво пробормотал принц, напряженно всматриваясь в темноту леса за рекой. — Приготовьтесь к атаке… Вышвырните мерзавцев за пределы нашего государства…
Только вот граница государства проходила в сотне лиг от лагеря.
Полковник Вест не замедлил воспользоваться удобным моментом.
— Ваше высочество, если позволите, я займусь делами. Работа предстоит большая, — произнес он и нимало не покривил душой.
Разбит лагерь был отвратительно: жить неудобно, обороняться в случае атаки невозможно. Ветхие палатки безумным лабиринтом теснились на поляне у реки, причем почва там оказалась такой мягкой, что подвозящие провизию телеги вскоре раскатали ее в болото липкой грязи. Даже уборные выкопали не сразу, а спустя время, причем выкопали недостаточно глубоко и слишком близко к лагерю — прямо неподалеку от склада с провиантом.
С продуктами тоже не повезло: упакованы плохо, приготовлены неправильно — того и гляди протухнут, собрав на пиршество всех инглийских крыс. Если бы не холод, в лагере уже разразилась бы эпидемия.
Его высочество величественно махнул рукой.
— Конечно, идите, Вест. Работа предстоит большая… А завтра расскажете мне еще какие-нибудь истории из боевого прошлого. О полковнике Глокте и прочих героях. Чертовски досадно, что он погиб! — прокричал принц Ладислав через плечо и пустил лошадь галопом к огромной пурпурной палатке, возвышающейся на холме, в стороне от зловония и суматохи.
С облегчением развернувшись, Вест поскакал вниз по склону в лагерь. Мимо по подмороженной грязи, выдыхая пар и кутая руки в старые тряпки, брели дрожащие солдаты. У едва теплящихся перед палатками костров, почти вплотную к огню, сидели жалкие компании рекрутов в разношерстной одежде: готовили еду в котелках, играли отсыревшими картами в незамысловатые игры, пили и бессмысленно таращились в пространство.
Лучшие, обученные рекруты ушли с Поулдером и Кроем на поиски врага. Ладиславу досталось «охвостье»: слишком слабые для долгого похода, слишком плохо экипированные для серьезного боя, слишком изможденные даже для ничегонеделанья. Людей, которые и на милю не отошли бы от своей деревни, насильно отправили за море в неведомую страну драться с противником, с которым они не ссорились.
Возможно, покидая отчий дом, некоторые выказывали подобие патриотического пыла, а некоторых даже распирало от гордости, однако вскоре их энтузиазм выдохся, загнулся, вымерз от тяжелого перехода, отвратительной кормежки и холода. Да и принц Ладислав — не тот полководец, чтобы пробуждать энтузиазм…
Проезжая через лагерь, Вест рассматривал угрюмые страдальческие лица, а солдаты рассматривали его. У них уже был вид проигравших. Они мечтали вернуться домой, и Вест не мог их за то винить — сам мечтал об этом.